Разработка комплекса и создание макета заняли несколько лет. Он оттоптал пороги всех банков, знакомых, государственных структур, но поддержка оказалась единичной. Поэтому планы по строительству вечно ломались, менялись… Но папа не успокаивался. Он твердил, что завершит проект, чего бы ему этого ни стоило. И я не сомневалась — сделает!

Тайфуну как пример привела, не раскрывая того, кто этот достойный человек, просто размазала, что люди не все одинаково беспечны, есть и другие.

— Вот если бы ты вышел к людям, — в очередной раз закинула удочку, — я бы показала, что у нас есть, на что посмотреть. Есть чему поучиться, есть на кого равняться. У нас огромный выбор всего!.. И развлечений в том числе.

— Мне некогда развлекаться, — мотнул головой Тайфун. — Дел бывает очень много, а теперь, — бросил взгляд на меня, — с появлением тебя в моей жизни, так вообще нехватка времени.

— Верни меня домой, я сама себя буду занимать, а ты иногда приходи… — легкомысленно дёрнула плечом.

— Нет! — отрезал хлёстко Тай с оттенком раздражения. — Я уже говорил, забудь об этом. Ты здесь живешь, пока я этого хочу!

— Пока?.. — запнулась на слове…

— Увы, узнай мой отец о том, что у меня питомец — человеческая самка, он будет недоволен, — прозвучало оглушающим залпом. Я запнулась, в прямом смысле слова, хотя медленно брела по песчаному берегу.

— Я — питомец? — уточнила, не веря услышанному.

— А как у вас называют существо, которое подбирают и приносят домой? — был как всегда обескураживающе прост Тайфун. — Кому дают кров, волнуются, если с тем, что…

— Я — НЕ ПИТОМЕЦ! — забыла о спокойствии. — Так называют у нас любимых… — опять запнулась, но теперь на слове. — Любимых… — опять затык, а встретившись с мягким взглядом Тая, под чуть вздёрнутыми бровями, выражающими красноречиво: «Ну и? Что я говорил?», зло топнула ногой: — У нас даже собаку другом называют!

— И тварью, и питомцем, — буднично кивал Тайфун, чем выбешивал неимоверно.

— Почему не пленница? — не желала вступать в бессмысленную полемику, но и уступить так просто не могла. Поэтому нашла более точное название своему статусу.

— Потому что я не считаю себя заточителем! — равнодушно отозвался Тай. — И никто из моих братьев! — добавил значимо. — Даже больше, никто из моих сородичей, узнай они о случившемся. Скорее уж слабаком, кто не дал умереть ничтожной человечишке. Я говорил, что мне за это придётся отвечать, — не укорял, не пытался на совести поиграл — констатировал.

Я сжала кулаки от негодования и обиды. Тайфун говорил жуткие по своему искажённому восприятию вещи.

— Любое существо, которое держат против его воли, имеет право называться ПЛЕНЁННЫМ! — перешла в наступление.

— Но вы так держите у себя дельфинов, — нашёлся спокойно Тай, даже не задумываясь особо. Будто уже давно заготовил ответ и вставил его в нужный момент. Обескуражил, обезоружил — раздавил! — Я бы не сказал, что они счастливы, а если учесть, что срок их жизни существенно сокращается в неволе…

— Я тебя поняла! — отрезала недовольно. — Но люди любят этих млекопитающих. Любого спроси! — от негодования всплеснула руками. — Мы не желаем им смерти. Мы… с ними дружим… и держим, не убийства ради…

— Я тоже не имею злого умысла. Я тебе дал шанс жить. Либо смерть от утопления, либо жизнь на этом острове!

У меня не было слов. Так просто упихивать в узкие полочки то, что можно более рационально распределить по всему шкафу… Отвратительные амфибии и их ненависть к людям!

Но чего не отнять, смысл в сказанном был. Глазами Тайфуна — что дельфин, что человек…

— Тогда почему хотя бы не гостья? — нашла смехотворный вариант, который бы меня не так принижал.

— Гости долго не задерживаются, — рассудил Тайфун. — Они гостят, и уходят восвояси! А ты у меня живёшь, пока тебе это позволяют!

Это убило… И я подавленно побрела дальше.

— Ты обиделась? — Тайфун со мной поравнялся. В тоне была масса искреннего недоумения. Это существо даже не понимало, как глубоко меня ранило своими речами.

— Пошёл прочь! — буркнула, понимая, что вот-вот сорвусь.

— Что я сделал?..

И я заорала:

— Прочь! Слышишь?! Иди, прочь! Видеть тебя не могу!!! — не разбирая дороги, бросилась в сторону пещеры.

Забилась в уголок и ревела. Ночь, утро… Робкие попытки Тая прояснить причины моего нервного срыва оканчивались очередным припадком, и амфибия пропал. Ни днём, ни вечером не появлялся, но еду каким-то макаром оставлял. И я бесилась ещё пуще!

Наутро ещё одного слезливого дня мне уже не так хотелось скандалить, да и мысли более здравые в голову лезли, а вот причина внезапного закипания заставила вскочить, запаниковать и как итог — взвыть. У меня был настоящий ПМС и ломота в теле.

Месячные!

Не-е-ет!!!

— Рэя, — настороженный голос Тайфуна вообще был некстати. Я и без того, едва волосы на себе рвала от расстройства, а тут ещё участливость существа, заперевшего меня в антигигиенических условиях! На острове! Без средств гигиены! И вообще каких-либо тряпок и ваты!

— Вон, рыба! — визжала, слезами давясь.

— Рэ…

— Вон!!!

Дерьмо дело — на ляжке уже ощущала теплую каплю, да и вообще казалось, что я вся в кровище и только тактичный Тайфун этого упорно не замечал. Поэтому послала его грубее и надольше… Не выбирая выражений и не скупясь на сленг. Тай сверкнул зеленью глаз и скрылся под водой.

Я пометалась по каменной узнице. Поорала, поревела сильнее.

Мне бы прокладку…

— Мирэя, — мрачный голос настырного существа прорезал морозную тишину пещеры, — нам нужно поговорить.

— Уходи! — рыкнула-всхлипнула, продолжая сидеть, обхватив свои колени.

— Если у тебя сложности…

Теперь вскочила. Уже не думая, что у меня может кровь по ногам течь, схватила поднос с яствами и стала швырять плод за плодом в амфибию, отрабатывая точность броска. Они с гулкими бульками ухали в воду, ни разу не угодив в цель. А когда закончились, я и поднос туда же запулила.

Шлёп, шлёп, бзынь… лягушкой проскакал он по воде и врезался в каменную стену.

— Прочь!!! — вопила истерично.

И он опять ушёл. Я опять забилась в угол и, захлёбываясь слезами, проклинала бездушную рыбину, ненавистный остров… склочных баб… которые мне желали смерти.

Первобытные! А я такая вся цивилизованная…

На этом мысль покачнулась. И правда, а как раньше женщины с этими делами справлялись? Не было же прокладок! И трусиков не было!

Ни до чего достойного в своих измышлениях не докопалась, а вот до куска ткани…

Торопливо стянула футболку. Скрипнула зубами — что потихоньку сама заголяюсь! И пожертвовала ей в угоду какому-никакому комфорту — порвала на куски, и один из них использовала вместо прокладки.

Боже! Это не панацея, но мне слегка полегчало!

Как-то уверенней стала себя чувствовать, как минимум, не как раненый и истекающий кровью…

Тай не приходил ни вечером, ни утром, а когда я уже больше не могла в ЭТОМ быть, решила спастись купанием. Зло подосадовала, что дозволенный мне для омывания день ещё через пару дней, решила, буду осторожной. До тайного места двигалась крадучись. Убедилась, что никого нет! Огляделась — и шагов ничьих не слышно, силуэтов нигде не мелькало. Ступила в воду, немного ниже по речке. Да, я непослушная, но хоть и решила нарушить правило, то не столь неосмотрительно.

Она была ледяная! Такая, что зубами заклацала и захотела тотчас выбраться из воды. Но здравомыслие не позволило! Несмотря на то, что мой вид и моё самочувствие меня опять довели до слёз — морозила ноги и торопливо полоскала тряпки, которые уже донельзя пропитались кровью.

Фу-у-у, никогда ничего подобного не делала. Вроде моя кровь, но так противно. И как раньше женщины с этим возились?!

Хотя бы стиралку или воду тёплую… на этом замерла!

ЧАША!

Там же источник гораздо теплее!

— Я бы не советовал, — раздался голос Тайфуна со стороны, когда я уж уже одной ногой собиралась ступить в Чашу.