Поднявшись километра на четыре вверх по течению Вой-Вож и не обнаружив ничего подозрительного, оперуполномоченный приказал одному из бойцов перебраться на левый берег, а сам с другим бойцом поехал дальше, всматриваясь в землю, поросшую травой. Метров через шестьсот боец на левом берегу остановил лошадь, спешился и, держа лошадь за уздечку, стал что-то рассматривать. Потом махнул рукой остановившимся на другой стороне. Те перебрались к нему. Прибрежный откос оказался примятым и мокрым. Вглубь леса тянулись не очень отчётливые человеческие следы. Привязав лошадей, начали осматривать местность. После недолгих поисков под разворошёнными кучами сучьев удалось откопать два парашюта. Определив по следам примерное направление движения неизвестной группы, забрав найденные парашюты, вернулись я посёлок.

Когда добрались назад, население лагерного пункта уже проснулось окончательно. Белые полотнища, перекинутые на холках двух лошадей, привлекли внимание заключённых. Сразу же образовались небольшие группки. Некоторые начали высказывать предположения, связывая воедино белые свёртки с утренним выстрелом. Начальство тоже с умным видом стало рассматривать один из парашютов, но ни к какому выводу не пришли. Доложили по телефону наверх о находке. Оттуда потребовали срочно доставить парашюты.

К вечеру на лагерный пункт прибыл сводный отряд, человек сорок, с двумя ручными пулемётами и тремя служебными овчарками. Ранним утром поисковая группа, вытянутая в цепочку от места приземления парашютистов, начала продвигаться в направлении предполагаемого маршрута диверсантов.

Шли целый день, но никого не встретили. Заночевали в лесу. В пять утра продолжили поиск. К полудню после второго привала не успели пройти и полутора километров, как одна из собак начала проявлять беспокойство. Проводник, махнув красным флажком, подал знак остановки. После короткого совещания проводник с одним из бойцов выдвинулись вперёд. Передвигались медленно и осторожно. Откуда-то принесло белобокую сороку. Та прицепилась, как репей, и, перелетая с дерева на дерево, беспрерывно стрекотала, словно прорвало её. Брошенная палка не отогнала лесную разбойницу, только подзадорила — она ещё более энергично принялась стрекотать. Прилетела ещё одна. Теперь они начали верещать, сменяя друг друга.

Сорочий базар привлёк внимание диверсанта, находившегося в боевом охранении.

Почувствовав неладное, он насторожился. Через какое-то мгновение отчётливо донёсся лай собаки. Диверсанты бегом направятся к лагерю.

Несколько минут ушло на сборы. Начали уходить по заболоченной, за благовременно разведанной местности в сторону лагпункта Судострой. При выходе из болота были обстреляны. Взлетела вверх краснохвостая ракета, оставившая в небе дымный след. Путь вперёд был закрыт.

К вечеру измотанные многочасовым движением опять попали под обстрел, но уже более активный. Завязался бой. Через несколько ми нут руководитель группы был убит, как впоследствии оказалось, кем то из десантников.

Стрельба с их стороны стала стихать. Десантники прекрасно понимали, что по существу блокированы и им остаётся только погибнуть в бою или сдаться. Подвигу во имя фюрера они предпочли вновь оказаться в лагере, надеясь на смягчающие обстоятельства. После короткого совещания решили сдаться.

Участники операции представляли значительный интерес для наших разведывательных органов, а потому вместе со снаряжением были переданы в это ведомство. Дальнейшую их судьбу можно установить только в специальных архивах. Известно лишь, что ещё два раза прилетали самолёты, сбрасывая на зажжённые костры оружие, боеприпасы, оказавшиеся, как вы прекрасно понимаете, совсем не в тех руках, для которых предназначались.

По мере освобождения временно оккупированной территории страны органы НКГБ-НКВД проводили работу по выявлению лиц, служивших в специальных воинских формированиях (власовцев), национальных батальонов из числа народностей Кавказа и Средней Азии, белорусских, литовских и др., в полиции, пособничавших немецко-фашистским оккупантам. Эта категория граждан (у кого руки были замараны кровью советских людей) привлекалась к ответственности в соответствии с указом ПВС СССР от 19 апреля 1943 года, предусматривавшим их содержание в лагерях для осуждённых на каторжные работы. Они подлежали направлению в специальные подразделения, созданные в составе Воркутинского, Норильского, Северо-Восточного, Дальневосточного и Джезказганского ИТЛ.

За исключением особых категорий, освобождение заключённых происходило во все годы войны. Что касается амнистии, то впервые она проводилась по директиве НКВД и Прокуратуры СССР от 21 января 1945 года. Эта мера была распространена на женщин, имевших детей в возрасте до 7 лет.

За период войны численность заключённых в местах лишения свободы сократилась. Если на 1.01.41 г. содержалось 1929729 человек, то на ту же дату 1945 года их было 1460677 человек. Ещё 301450 человек были освобождены на основании указа об амнистии от 7 июля 1945 года.

Миллионы советских граждан погибли на фронтах войны, защищая Родину и обитателей ГУЛАГа. Ценой их жизни ГУЛАГ сохранил для будущего уголовных преступников-профессионалов, шпионов и дезертиров, националистов всех мастей, бывших жандармов и т. д. Депортированные из Прибалтики, Западной Украины и Белоруссии, Бессарабии жили на новых местах трудно, но не испытывали ужасов войны и также сохранились со своими потомками. Выселенные немцы, турки-месхетинцы, крымские татары, народы Кавказа не понесли таких жертв, как другие. Теперь потомки выживших в лагерях, ссылках, на спецпоселениях задают тон во всей нашей жизни и строят свой капитализм, к которому всегда тянулись. Только вот вряд ли кто возьмётся подсказать, что ожидает наше общество впереди…

Великая Отечественная война приближалась к своему логическому завершению. Победители готовились сменить пропитанные потом и кровью, просоленные и пропахшие порохом гимнастёрки на гражданскую одежду. Но тем, кто служил в Смерше, НКГБ, НКВД, ещё предстояла огромная работа по «просеиванию человеческих душ». Ведь во время войны на оккупированной территории оставалось более 80 миллионов человек, а в партизанском движении и в подпольной борьбе участвовало немногим более 2 миллионов человек. Свыше 5 миллионов советских граждан гитлеровцы угнали на каторжные работы в Германию и в оккупированные ими страны. Оторванные от Родины, эти граждане подвергались усиленной идеологической обработке. Часть из них под далась влиянию фашистской пропаганды и стала их активными пособниками. Общеизвестно, что сотни тысяч граждан различных республик, оказавшись в плену или на оккупированной территории, добровольно служили врагу в качестве солдат антисоветских легионов, полицаев, бургомистров и т. д.

Уже с самого начала войны в соответствии с постановлением ГКО от 27 декабря 1941 года и СНК СССР от 24 января 1944 года все бывшие в окружении и в плену военнослужащие Красной армии через сборные пункты поступали в спецлагеря НКВД на проверку. Оттуда проверяемые направлялись на работу в промышленность, для отправки в Красную армию через военкоматы, а частично и арестовывались органами Смерша. По состоянию на 20 октября 1944 года в спецлагеря НКВД поступило 354590 человек, из них после проверки возвращены в Красную армию 249416, находились в стадии проверки 51651, пере дано в промышленность и охрану лагерей 36630, арестовано органами Смерша 11 566, убыло по разным другим причинам, в том числе в госпитали Наркомата обороны и умерло, 5347 человек.

После окончания войны совместный приказ НКВД, НКГБ, НКО СССР от 8 сентября 1945 года «Об организации проверки репатриируемых бывших военнослужащих Красной армии и лиц призывных возрастов», передаваемых для работы в промышленность, предусматривал поря док проведения проверки. С этой целью в различных районах страны: на Украине, в Белоруссии, в Прибалтике, на Урале и в Сибири создавались проверочно-фильтрационные лагеря — как самостоятельные, так и в качестве отделений при исправительно-трудовых лагерях.