— После всего, что произошло, ты ещё надеешься спать спокойно? удивилась его невеста. — И что же тебе может помешать в этом, если ты будешь спать дома? Почему это в мотеле тебе будет спокойнее?

— Спокойно спать мы все будем только тогда… — отчеканил Лешка, подчеркнув голосом слово «все», так громко и отчетливо, что сразу стало понятно, что он делает публичное заявление, которое касается всех.

Мы в ожидании вещих слов уставились на него, как воронята на старого мудрого ворона. И он произнес эти слова.

— Спокойно спать мы все будем только тогда, когда каждый из нас будет точно знать, где находятся чемоданы, а ещё спокойнее спать нам всем будет тогда, когда чемоданчики будут находиться рядом.

— Что ты хочешь этим сказать? Ты, например, что же, хочешь сказать, что не вполне доверяешь своим друзьям? — удивилась Галя.

— Я вполне доверяю своим друзьям, — отмахнулся Леша. — Но в данном случае ровно настолько, насколько они доверяют мне. Давай спросим у них. Вы доверяете мне на хранение чемоданы с деньгами?

Не услышав утвердительного ответа, он торжествующе оглядел всех нас, ожидая ответа, глядя каждому прямо в глаза. Мы все как один честно промолчали, дружно отводя взгляд. Мы все доверяли ему ровно настолько, насколько он доверял нам. В данном конкретном случае, разумеется. После десяти лет разлуки у нас не было причин излишне доверять друг другу. Мы стали другими людьми, плохо знакомыми. Лешка широким жестом обвел всех нас.

— Вот видишь? — повернулся он к Гале. — В данном случае они мне не доверяют, как я, собственно, и предполагал. Не доверяют. Заметь, я нисколько не обижен. Я полностью разделяю их чувства: не доверяют, и правильно делают. Когда я вижу такие деньги, голову теряю, я сам себе перестаю доверять, не то что другим.

— Допустим, ты прав, хотя все это становится просто отвратительно, вмешалась Ира. — Но мне кажется, есть другой, более простой выход. Нас ведь пятеро? Так? И чемоданов пять. Пускай каждый возьмет по чемодану и спокойно разъедемся до завтра.

— Идея сама по себе хороша, но только из нее, как из любой хорошей идеи, увы, ничего конкретного не выйдет, — помотал головой Сергей.

— Почему?! — удивился я. — Мне кажется, что все вполне разумно. Разберем чемоданчики, а завтра встретимся и разделим содержимое.

— Мы видели деньги пока только в одном чемодане, — тут же быстро возразил он. — Кто знает, что в остальных?

— Наверное, тоже деньги, — неуверенно ответила Галя.

— Наверное! В том-то и дело, что, наверное. А кто видел точно, что там? — усмехнулся Лешка. — Давайте я возьму с собой чемодан, который с деньгами и просто оставлю все остальное вам. Согласны?

— Можно вскрыть остальные чемоданы, поделить деньги, и что там ещё есть, поровну, и разъехаться, — предложила Ира, которая никак не хотела ночевать в мотеле.

— Во первых, моя дорогая, вскрыть чемоданчики не так-то просто, это не кожаные портфели, да и кто знает, что за сюрпризы там внутри. Откроешь так крышку и улетишь на небеса. И потом, как ты это себе представляешь?! выкатил на неё глаза Сергей. — Мы прямо в машине будем делить чемоданы денег? И как — на вес? По пачкам? Будем считать? Вы представляете себе картинку — сидят ночью пять придурков в машине и делят чемодан денег?

— Все! — остановила всех Ира. — Давайте что-то решать. Время почти два часа ночи, я должна быть дома. У меня завтра демонстрация в Доме моды, а после съемка. Вы все как хотите, а лично я еду домой. Чемоданы может брать себе кто угодно. Мне не нравятся эти деньги и вся эта история с чемоданами. Я не желаю в этом участвовать.

— Какая история, Ириша? О чем ты печалишься? — картинно удивился Сергей. — Забудь! Все плохое уже прошло, история закончилась, мы по дороге с дачи попали по обоюдной неосторожности в мелкую аварию, у нас на руках все справки, что ты паникуешь? Мы все богатые люди! Что ты так беспокоишься о своем контракте?! Плюнь ты на него! На такие деньги, которые мы держим буквально в руках, ты сможешь открыть собственное рекламное агентство, или салон мод, или роскошный журнал, или что тебе хочется. Кончилась эта история про ночную аварию на шоссе, и начинается новая, про людей, волей случая ставших богатыми!

Что-то он слишком рано затрубил в победный рог, пришлось вылить на него ушат холодной воды, остудить малость. Знаю я на своем печальном опыте, чем такие преждевременные бурные восторги кончаются.

— Боюсь, Серега, что история эта ещё далеко не закончена. Такие истории так вот запросто не кончаются. Мне кажется, она только ещё начинается, и не все дальше будет так красиво и складно, как ты говоришь, — покачал головой я.

— Что ты хочешь этим сказать?! — вскинулся Сергей.

— То, о чем ты сам догадываешься. Так просто такие сумасшедшие деньги не отпустят, их обязательно будут искать. А ты сам понимаешь, что деньги серьезные, значит и владельцы у денег тоже вполне серьезные люди. И есть ещё кое-что: мне почему-то кажется, что я точно знаю, что находится в остальных чемоданчиках.

— Ты что у нас — ясновидящий? И что же ты видишь? — усмехнулся, скрывая обеспокоенность от моих слов, Лешка.

— Я не ясновидящий, я просто думающий. Вы и сами догадываетесь. Да здесь и вариантов почти что нет. Если в одном чемодане везли деньги, то в остальных чемоданах везли то, что должны были купить эти мордовороты, которых мы протаранили, за эти самые деньги. Но они решили не покупать, они решили взять себе и то, и другое.

— Так что же может быть в этих чемоданах такое ценное? — настороженно спросила Ира, округлив глаза. — Откуда ты знаешь, что в них?

— Откуда я знаю? — пожал я плечами. — Детский вопрос. Скорее всего, наркотики. Возможно, какие-то документы. Возможно, это чемоданы с ядерной кнопкой. Кто его знает? Вариантов в этом случае может быть множество. Сейчас продают все, за что платят деньги. Так что я лично думаю, что чемоданчики эти мы можем со спокойной душой от греха подальше выбросить, а деньги поделить. Вот и все решение проблемы. Просто я почти наверняка знаю, что бы там ни было — это наша смерть. Ну так как мое предложение?

Но мое предложение не приняли. А зря.

Кончилась наша бурная дискуссия, едва не завершившаяся скандалом, тем, что мы все же отказались от мотеля, нашли устраивающий всех компромиссный вариант и поехали в Москву. Иру мы завезли домой, оставив с ней Галю, а сами втроем поехали ко мне, решив, что так мы привлечем к себе меньше внимания, потому что Серега с Ирой жили в элитном охраняемом доме, мы даже к подъезду не стали джип подгонять, высадили девушек не доезжая два дома. Лешка жил у Гали, в оставленной ей бабушкой квартире, а раз сама Галя осталась с Ириной, то у неё на квартире появляться не стоило, тем более без неё самой, да ещё втроем и с чемоданами.

У моей квартиры на Сивцевом Вражке в районе старого Арбата было то преимущество, что в ней, со стороны темного и глухого дворика, заросшего липами, имелся черный ход, по которому мы и поднялись.

Все, на что после всех передряг хватило наших сил, это по скорому принять душ и тут же завалиться спать. На часах было почти три, а моим друзьям завтра утром предстояло важное совещание.

Проснулся я так, как просыпался только на войне. Я даже не вслушивался, не всматривался, я проснулся, точно зная, что что-то случилось, что-то происходит. Даже ещё не открыв глаза, я чувствовал это. Даже не чувствовал, а просто точно знал.

Повинуясь все тому же фронтовому инстинкту, я не стал вскакивать, оглядываться по сторонам, я просто собрался в пружину и обратился в слух.

Что-то происходило на улице, со стороны черного хода, куда выходили окна моей квартиры. Я ещё не знал точно, что происходит, но точно знал, что это что-то происходит именно там. И это что-то таило для нас угрозу. Я тихонько встал с узкого дивана, натянул лежавшие рядом на стуле джинсы, осторожно подошел к окну, и не отодвигая занавесок выглянул во двор, успев краем глаза взглянуть на часы.