Ты можешь ли в эбеновые кудри Вплести сиянье утренней зари? Ты можешь мрак очей твоих восточных Зажечь лучом зеленовато-синим, Подобным свету лунного луча? Не можешь, нет? Уйди же прочь, мне больно! Оставь меня одну с моей тоской. (Гамиэль уходит.) АЛАВИ (вбегая) Его нашли, его ведут, царица! Он здесь, твой раб, окованный в цепях. Как будет он теперь молить и плакать, И пресмыкаться, ползая во прахе, Уж то-то мы натешимся над ним! Но что с тобой, моя голубка, крошка, Дитя мое? Иль радостною вестью Тебя убила глупая раба? БАЛЬКИС Он здесь! И я не умерла, Алави? Я не во сне? ГАМИЭЛЬ (возвращаясь) О, посмотри, царица, На пленника; ведь он точь-в-точь такой, Каким хотела ты меня увидеть. И вместе с ним закована гречанка, Красивая, как молодая лань. БАЛЬКИС Собраться всем. Начнется суд. Ступайте. (Одна.) Моя любовь, мой милый, бледный мальчик, Как я слаба, как я тебя люблю! ДЕЙСТВИЕ III Шатер царицы Савской. Тронный зал. В начале действия сцена постепенно заполняется народом: жрецы, воины, невольники и невольницы. Гиацинт, окованный по рукам, стоит рядом с молодой, богато одетой гречанкой. За ними воин с обнаженным мечом. ГИАЦИНТ (обращаясь к воину) Скажи мне, друг, куда нас привели? ВОИН Узнаешь сам. Вот, погоди, царица Сейчас придет свой суд произнести. ГИАЦИНТ Ответь мне, друг, одно, я умоляю: Кто та, кого зовете вы царицей? ВОИН Царица Сабы, мудрая Балькис. ГИАЦИНТ (обращаясь к гречанке) Ты слышала? О, Комос! мы погибли! Мы у нее, в шатре царицы Юга. И это имя нежное. Балькис, — Теперь звучит мне смертным приговором, — Она клялась не пощадить меня. КОМОС Она могла забыть тебя. Здесь много Невольников красивых, юных, стройных. Смотри вокруг. Они тебя не хуже. Она могла забыть тебя давно. ГИАЦИНТ Ты рассуждаешь здраво, как гречанка; Под солнцем юга женщины не те. — Они в любви так странно-постоянны И в ревности не ведают границ. КОМОС
Но если я скажу ей откровенно, Как мы с тобой друг друга крепко любим, Я, может быть, разжалоблю ее, И нас она… ГИАЦИНТ О, глупое созданье! Молчи и знай, что если… Вот она! ВСЕ (падая на колени) Привет тебе, премудрая Балькис. (Царица медленно восходит по ступеням, ведущим к трону, и полуложится на подушки. Две черных невольницы обвевают ее опахалом.) БАЛЬКИС Где пленный грек? А это кто же с ним? ВОИН Он говорит – она его невеста. БАЛЬКИС Невеста? А! Боюсь, что никогда Его женой бедняжечка не будет. «Красивая, как молодая лань!» Длинна, как жердь, черна, как эфиопка. Ты, право, глуп, мой смуглый Гамиэль. (Обращаясь к пленнице.) Ты знаешь наш язык? Иль мне с тобой По-гречески прикажешь объясниться? КОМОС БАЛЬКИС Подойди ко мне, Поближе стань и отвечай толково: Откуда ты и как тебя зовут? Ну, говори. КОМОС БАЛЬКИС Что за имя? Противный звук! – Но, может быть, зато, Гордишься ты своим происхожденьем? Кто твой отец? КОМОС Отпущенник из Фив. Теперь торгует овцами и шерстью. БАЛЬКИС КОМОС Рабыня черной крови, Невольница. БАЛЬКИС Достойное родство! Теперь понятно мне, откуда эта Широкая и плоская спина, Назначенная матерью-природой Не для одежд пурпурных, а для носки Вьюков, камней и рыночных корзин. (Вставая.) От Солнца я веду свой древний род! И потому, не только по рожденью, Но каждым взглядом, словом и движеньем — Царица я от головы до ног. А дочь раба останется навеки Рабынею, хотя б ее хитон Весь соткан был из камней драгоценных. Но все равно ты это не поймешь. |
