— Я не Валкини, — огрызнулся Уилки.

— Но ты работаешь на Графиню…

— Да? — Уилки оглянулся на Шарон, новые, болезненные мысли пронеслись в его голове. — Не знаю… Кажется, уже нет.

— Когда мы разговаривали с тобой последний раз о ней, ты ненавидел нас так, что готов был перегрызть нам глотки.

— Не стоит насмехаться над Графиней, — хрипло сказал Чернок. — У нее есть способы узнавать все, что происходит в измерениях. Она выжмет вас досуха…

— Она уже пыталась уничтожить Колдунов! — пылко воскликнула Нилли. — Она злая, подлая. Не знаю, может ли она добиться успеха… У нас есть оружие, но боеприпасы истощились в отражениях ее атак. Наши друзья… — Она тяжело вздохнула.

— Я слышал, как она упоминала о том, — сказал Уилки, — что попытка уничтожить Колдунов Сенчурии провалилась. Она говорила что-то о… кажется, Инфалгоне? И о человеке по имени Скоби Редферн. Они потерпели неудачу.

— А-а! — одновременно протянули, улыбаясь, Нилли и Тони.

Чернок громко выругался.

— Теперь вы убьете меня, Дж. Т.?

— Чернок не осмелится вернуться к Графине без Врат Порвонов, Дж. Т., — тихо заговорил Джангли, бывший до сих пор безмолвным наблюдателем. — Что же касается меня… — Он покачал своей нелепой головой, как бы показывая, что это не важно.

— Да, Дж. Т., убейте меня. По крайней мере, я обрету свободу!

— Графиня.. — Уилки запнулся. Кем он являлся? Слепым дураком? Непроходимым тупицей? Одураченным кретином? Да, да, он был всем этим и даже хуже. Но убить Чернока? Шарон не сводила с Чернока своих голубых глаз, но Уилки понимал, что она оставляет решение за ним.

— Нет, — сказал он, наконец. — Джангли, вы можете перенести этих людей, куда они захотят. — Он повернулся к Нилли и Тони. — Куда?

— Монтрадо, — сказал Тони.

— Нарлинга, — отозвалась Нилли.

Они заколебались, взглянули друг на друга и затем вместе произнесли:

— Сенчурия.

Ничего не говоря, Джангли кивнул своей головой, казавшейся длинной по сравнению с обычными, и подключил питание к коробке, создающей Врата. На месте ниши в стене снова возникло черное ничто, и из него выступил человек. Грузный, с грубым лицом, в черных доспехах, с мечом в руке и энергопистолетом за поясом.

— Стоять, глупые животные! — рявкнул он.

К его левой руке была прикована на цепочка юная, бледная, полуобнаженная девушка с искаженным от боли лицом. Стальной ошейник туго сжимал нежную кожу ее горла. Глаза ее были закрыты.

— Вейн! яростно закричал Чернок.

— Что?! Предатель! Изменник! — оглушительный голос Вейна заполнил комнату. Он отбросил меч, выхватил из кобуры энергопистолет и направил его на Шарон. н действовал быстро, но Шарон успела выстрелить первой. Ослепительная вспышка света из ее пистолета озарила комнату, пролетела мимо Вейна и перерезала цепочку.

— Унеси нас отсюда, стерва! — проревел Вейн, схватив огромной левой рукой тонкое плечо девушки. Глаза ее распахнулись. Чернок внезапно прыгнул вперед и выхватил коробку с панелью управления Вратами из трясущихся рук Джангли. Джангли с криком упал на спину.

Вейн, его девушка Проводник и Чернок исчезли.

В комнате наступила тишина.

— С вами все в порядке, Шарон? — раздался внезапно спокойный, культурный голос.

В дверях стояли люди в серебристо-серых рубашках и брюках, люди с твердыми и уверенными, однако дружелюбными лицами, люди с энергопистолетами в руках, такими же, как у Шарон. Шарон рассмеялась, потом из глаз ее брызнули слезы, снимая эмоциональное напряжение.

— О, да, Либорн, да, со мной все в порядке!

Люди из Лиона столпились в комнате.

— Мы были посланы обследовать новую группу измерений, — сказал их предводитель Либорн, улыбаясь Шарон. — Группу, в которой много возможностей для торговли. И здесь есть эта Графиня, о которой вы предупредили нас, Шарон. Теперь вы, вероятно, готовы?

Шарон взглянула на Дж. Т. Уилки.

— Вот этих людей, — сказала она Либорну, указывая на Нилли и Тони, — мы должны перенести в измерение, которое они выберут. Этот человек, Джангли, может уйти сам, куда захочет.

— Вот как? Значит, он Проводник? — с любопытством спросил Либорн.

— Да. И к тому же наш друг.

— А этот оборванный и измотанный человек?

— Это Дж. Т. Уилки, — рассмеялась Шарон. — Думаю, он захочет вернуться в свое измерение под названием Земля.

— Ну, ну, — сказал порозовевший Уилки. — Графиня получила Врата Жизни Порвонов. А я теперь знаю, что она делает с людьми… судя по старому бедному Черноку. Надеюсь, с ним все будет в порядке.

Джангли молча кивнул.

— Графиня… — продолжал Уилки. — Я чувствую раскаяние, но однако, если она зло, если она такая… такая…

— Она такая, Дж. Т., — мягко сказал Джангли.

— Ну, тогда я хочу избавиться от нее. Но… Черт побери! Я же потерял плату, которую она мне обещала!

— Ты уже слышал, что получил бы наверняка, если бы вернулся назад.

— Гм… Да. Но… — Он взглянул на Шарон. Шарон опустила глаза совершенно нехарактерным для нее жестом.

— Мне кажется, прежде чем твои парни вышвырнут меня на Землю в старый добрый Хадсон, я совершу небольшую прогулку по измерениям с тобой, Шарон. — Он пытался выглядеть скромным, дамский угодник Дж. Т. Уилки. — Мы тут немного не закончили кое-какие дела.

Он взял Шарон за руку, и она крепко пожала ее.

— Ну, — с воодушевлением сказал он, — мне кажется, закончились времена, когда я волочился за женщинами. Он ушли вместе из Холда Дуросторума путешествовать по измерениям домой, где бы этот ом ни находился — на Лионе или на Земле.

Весь день Йенси работал в скучной и утомительной конторе, поэтому вечерами он любил посещать спортивный клуб и поддерживать тело в форме, занимаясь борьбой и карате, а также упражнять остроту глаза стрельбой по мишени. Он довольно неплохо стрелял и столь же неплохо знал дзю-до, и когда случалось, что дни соревнований по этим видам спорта совпадали, ни одна команда не хотела его отпускать.

— Слушай, Ки, — терпеливо говорил ему Макси Фельдштейн, разводя руками. Сквозь стеклянные двери клуба, в фойе которого они стояли, виднелся пейзаж зимнего Манхеттена во всей его черно-белой контрастности. — Ты же можешь пострелять в «Игреке», а потом успеть вовремя вернуться сюда. Я поставлю твой выход в конце…

— Это значит, придется брать такси.

— Ну так замечательно! Клуб себе это вполне может позволить. Будешь бороться с Тигром О'Мэли.

— Я ему кое-что должен, — задумчиво заметил Йенси.

Фельдштейн просиял.

— Так-то лучше, Ки!

— Ну, тогда ладно, Макси. Ставь меня в списки.

Тимоти, он же самозванный «Тигр» О'Мэли, нуждался в хорошей взбучке и Йенси чувствовал тепло в животе и совсем не подобающее цивилизованному человеку удовольствие при мысли об этой перспективе.

В «Игреке» его команда отстрелялась хорошо, и лично Йенси набрал вполне удовлетворительное число очков. Образ Тигра О'Мэли маячил перед ним, когда он смотрел в прицел, укрепляя его глаз и руку. Винтовка выплевывала огонь, неподвижно зажатая каменной хваткой.

Он даже превзошел Роки, чемпиона команды по скорости выхватывания револьвера, который также неплохо управлялся с карабином, и это заставляло Йенси с еще большим нетерпением ждать предстоящего поединка с О'Мэли. Роки держал у себя дома, в Бруклине, «Маузер» калибра 0.423 и время от времени они лениво обсуждали, как рано или поздно поедут в Африку, пострелять по настоящей мишени, сопоставимой размерами с человеком…

— Дай О'Мэли лишнего тычка от моего имени, Ки, — крикнул Роки, когда Йенси бросился к такси, подкатившему к обочине, со своим старым «Винчестером», Модель 72, в брезентовом чехле под мышкой. Такси тронулось с места, провизжав шинами и унося клиента, подсевшего с другой стороны.

— Проклятие! — взвыл Йенси в гневе.