— Тебе покажут квартиру, Дж. Т. Полак может жить с тобой. Он тоже будет полезен мне. — Графиня улыбнулась. К ней подкатил маленький электромобиль. Она грациозно скользнула в него без всяких признаков утомления. Соломон положил свою громадную голову ей на колени и тут же заснул. — Я распоряжусь дать все, что вам понадобится. Помимо прочего, придут отборные девушки, из которых вы можете выбрать себе любых по вкусу. Но помните, вы оба принадлежите мне — ваша жизнь, ваше дальнейшее существование — все! А теперь доброй ночи. И электромобиль, загудев, укатил прочь.

— Девушки? — восхищенно спросил Уилки.

— Я уловил это, — с сомнением проворчал Полак и, нахмурившись, уставился на безмолвный город.

— Да, но, Полак… Она сказала: девушки!

Полак разразился грубым хохотом.

— Видишь ли, мальчик, мне не хотелось бы признаваться в этом именно тебе, но после того, что мы перенесли… я не очень уверен… ну, что я…

— Да, — удрученно сказал Уилки. — Я тоже.

Посмеявшись, снимая тем самым усталость и напряжение, они побрели за Черноком. Он ввел их в здание и повел через большие мрачные комнаты того, что казалось дворцом, хотя Уилки был слишком усталым, чтобы интересоваться этим, пока не достигли нескольких комнат с видом на реку. Там Чернок показал им, где что лежит, и ушел.

— Ты теперь важный человек в Ируниуме, Дж. Т., — сказал он перед уходом. — Только запомни вот что. Слово Графини является здесь непререкаемым законом. Это самое важное, что следует помнить. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — зевая, ответил Уилки и тут же воскликнул:

— Эй! А как насчет девушек? Но дверь уже закрылась за Черноком.

— Эта штука, которая у тебя на голове, Дж. Т., полезна, черт побери, — сказал Полак. — Напомни утром, чтобы я попробовал достать такую же.

— О'кей, Полак. Она очень полезная.

Они помылись в теплой ароматной воде, съели ужин, состоящий из фруктов, бутербродов и крепкого, обжигающего пищевод вина.

Затем Уилки пробормотал с закрывающимися глазами:

— Даже если сюда войдет Фоллис Бергерс, я повернусь на другой бок и буду продолжать спать. Спокойной ночи, Полак.

— Ну, Дж. Т., теперь мы в Ируниуме, — отозвался Полак, плюхаясь на соседнюю кровать. — Только хотел бы я знать, зачем ты понадобился Графине, парень? А?

Но Дж. Т. Уилки не стал размышлять над этим, а тут же провалился в сон, открыв рот и разбросав руки. На следующее утро, помывшись в сияющей белизной современной ванной и, обслуживаемые молчаливым слугой в серой тунике, позавтракав белым хлебом, золотистым маслом, яйцами с ветчиной, тостами с мармеладом и кофе, одетые в новые одежды, в сопровождении Чернока, они спустились в комнату для совещаний.

Чернок был теперь в шляпе с алым пером, которая очень шла ему.

В залах они миновали других людей, но никто не носил шляпу с алым пером. Носили, в основном, алые платки, повязанные вокруг голов, а в ушах покачивались золотые колокольчики.

— Завоеватели Графини, — пояснил Чернок, — капитаном которых я имею честь быть.

— Рад за вас, Чернок, — ответил Дж. Т Уилки.

— Когда же я получу этого переводчика? — побормотал Полак. Уилки спросил об этом у Чернока.

— Ну, — с сомнением ответил тот, — этого я не знаю.

Графиня не давала приказа…

Полак то и дело дергал за тугой воротничок своей новой серой рубашки. После пробуждения им пришлось одеть новую одежду, потому что старая, грязная и изорванная, была унесена. Теперь на них были серые рубашки и штаны, и высокие двуцветные башмаки. Нижнее нейлоновое белье имело хорошо известную наклейку US и было удобным.

— Мы поговорим о переводчике, когда встретимся с Графиней, Полак, — сказал Уилки.

Они шли по залам, коридорам и длинным лестницам, где было много людей, одетых в разноцветные рубашки и двуцветные башмаки, и Уилки не упустил заметить тяжелые ремни с пистолетами у них на талиях.

Также они миновали множество мужчин и женщин в серых рубашках или юбках. Эти люди не носили пистолетов. Вместо башмаков на них были сандалии. Они вели себя спокойно и, когда проходил Чернок, уступали ему дорогу. Комната для совещаний, куда привел их Чернок, была оборудована электроникой не хуже штаб-квартиры богатой корпорации. Они сели в удобные кресла, указанные подтянутым седым человеком в современном деловом костюме. Длинный стол так сверкал полировкой, что Уилки отвел глаза. На стенах горели электронные диаграммы, на дальнем конце стола стоял телефонный комплекс и телетайп. Возле телетайпа тикал, как предположил Уилки, биржевой информаторий.

— О, тень Томаса Альвы Эдисона! — пораженно прошептал Уилки.

Находящиеся в комнате люди в разноцветных рубашках и с оружейными ремнями поднялись, когда открылась дальняя дверь и вошла Графиня. Как и прежде, она сверкала драгоценностями, а возле нее ковылял Соломон.

— Можете сесть, — сказала Графиня после того, как сама села во главе стола.

Аккуратный Дж. Т. Уилки не упустил заметить беспокойство собравшихся людей, их вспотевшие лбы, нервное приглаживание усов. Графиня безмятежно оглядывала их.

— Джентльмены, это Дж. Т. Уилки, наш новый Главный Горный Инженер. — Она сделала жест. — Второй тоже будет полезен. Его зовут Полак. Он друг Дж. Т.

— Да, Графиня, — вздохом пронеслось по комнате.

— Дж. Т., это представители Валкини, они из этого измерения и повинуются мне. Ваши обязанности будут простыми и определенными. Вы будете управлять моими шахтами и, в особенности, составите программу предотвращения несчастных случаев, а также станете вести изыскания для новых раскопок.

— Минутку…

— А как насчет моего транслятора, Дж. Т.?

— Погоди, Полак. Они хотят, чтобы я управлял их шахтами.

— Что? — хихикнул Полак.

Графиня, чье лицо на секунду выразило неописуемый гнев на вмешательство Полака, смягчилась. Валкини раболепствовали.

— Брэк… Найдите Полаку ленту переводчика!

Сухой человек в деловом костюме поднялся с места и вышел, но тут же вернулся с лентой для Полака.

— Эти ленты являются последней моделью и имеют большие усовершенствования по сравнению с прежними запонками, — продолжала Графиня. — Мы достали их в Алтинуме. Что касается руды, Полак — мои шахты добывают драгоценности! Пока она говорила, ее лицо меняло выражение, фиолетовые глаза расширились, мягкие пухлые губы приоткрылись с видом возбужденного удовольствия.

— Драгоценности, — прошептала она. — В Ируниуме мои шахты добывают самые чудесные драгоценности во всех измерениях!

— Я… гм… более привычен к углю, — честно начал Дж.

Т. Уилки.

— Уголь, железо, алмазы, опалы — какая разница для инженера? Когда я открыла, что ваша шахта ближе всего к Вратам, я проверила всех тамошних инженеров. Вы оказались одним из самых подходящих, Дж. Т.

— Вы хотите сказать, что в ы брали меня? — воскликнул Дж. Т.

— Конечно. — Голос Графини стал жестче. — Видите ли, ж.

Т., до сих пор работа у меня шла неудовлетворительно. Мы принимаем недовольных правительствами в других измерениях, беглецов, преступников всех сортов. Мы также нанимаем рабочих по договору — эринелды лучшие шахтеры, — и очень мало используем технику. Вы должны изменить все это.

— Но я связан контрактом…

— Любые ваши контракты на Земле стали недействительными после вашей смерти. Поймите меня правильно, Дж. Т., вы теперь мертвы для всех, кроме меня. Вы обязаны мне жизнью. Я предлагаю вам счастливый случай, такой, о котором немногие молодые люди осмеливаются хотя бы мечтать. Здесь вы будете иметь все! Деньги — сколько хотите. Власть — вы получаете ее в качестве моего Главного Инженера. Удовольствия — ночами здесь проводятся празднества и вечеринки, и сколько угодно любви… у нас прекрасный амфитеатр… здесь есть река… Да, Дж. Т., то, что я предлагаю вам, вряд ли вы могли бы получить на Земле!

Толстый Валкини с потным лицом и трясущимися руками кивнул и осмелился сказать:

— Вы можете представить себе все развлечения Римской Империи вашего измерения, арабские ночи, Забытый Город, Голливуд и самые знаменитые рестораны… Еще тысячи других удовольствий, и все это здесь, в одном месте.