3 Снилось мне, что раз, проснувшись утром, Чувствую, что сердце тихо ноет. Я спешу к волшебному портрету, Подхожу, смотрю, – горбун смеется… Сердце сжалось. Кровь захолодела. Вспоминать я стала день вчерашний, Не случилось ли какое горе, Или я пред другом провинилась? — Ничего припомнить не могу я, Только сердце бьется все больнее. Подошла я к зеркалу двойному Расчесать каштановые косы. Вижу – лик мой в зеркале белеет Молодой и нежной красотою. И в душе я гордо усмехнулась. И в душе воскресли все надежды! Молода еще я и прекрасна. Мы еще поборемся, любимый! 4 Я оделась в легкие одежды, В белый цвет, как любит мой любимый, И спешу по лестнице заветной, Что ведет в его опочивальню. Я спешу и вижу – мне навстречу Вся в слезах бежит моя служанка, — На три дня уехал повелитель, Ждать его велел не засыпая. Как змея холодная и злая, Жажда смерти в сердце шевельнулась, Но любовь посеяла надежду: Как-нибудь три дня переживу я, Как-нибудь перенесу разлуку. 5 Я ждала его три долгих ночи. Три зари я без него встречала. К вечеру на третий день уснула. Вдруг, сквозь сон, послышались мне стуки, Стуки, шумы, звоны, разговоры, Голос друга, смех его веселый… Я проснулась, – звуки отзвучали… Голоса угасли в отдаленье… Где-то дверь захлопнулась… Все стихло. 6 Я – к портрету. Он опять смеется. Злой горбун оскалил волчьи зубы. Я зову, – бежит моя служанка, Говорю: «Подай мои наряды. Принеси запястья, ожерелья, Шелк и бархат, жемчуг и алмазы, Я хочу одеться королевой, Потому что мой король вернулся!» «Госпожа, – лепечет мне служанка, — Не один вернулся повелитель, Не один – с чужой нарядной дамой. И портрет ее велел повесить Над твоею брачною постелью». (В нашем доме был такой обычай: Кто бы ни был новый посетитель, — Вмиг лицо его изображалось На доске волшебной против входа.) Обернулась я и вижу – точно, Над моим висит он изголовьем. Подошла я с трепетом к портрету, Подошла, взглянула – изумилась. Вместо глаз – две круглые гляделки, Грубый нос и брови – как колеса, Толстых губ нахальная улыбка С добродушно-глупым выраженьем. О, когда б она была прекрасна, — Я б изныла ревностью бессильной! Но взглянув на эту, – почему-то Умереть я снова захотела… 7 До зари очей я не смыкала. Рано утром, слышу, под окошком, Чей-то голос, женский и визгливый, Говорит кому-то: «До свиданья». Я – к окну. И вижу – наши кони; Вороной и белая лошадка, Будто день и ночь, впряглись в карету, А в карету входит незнакомка. Круглыми, как бусины, глазами Смотрит вверх, коротенькой рукою Поцелуй кому-то посылает И твердит: «До скорого свиданья!» В третий раз я смерти пожелала. О, когда б уснуть и не проснуться! 8 Как-то скоро день сменился ночью, Будто вовсе дня и не бывало, Загорелись свечи и лампады, Злой горбун широко скалит зубы. Я оделась в черный-черный бархат, В знак печали косы распустила, В черный флер закуталась и вышла. Я должна увидеть дорогого, Иль от боли сердце разорвется! Я иду по залам одиноким. В зеркалах мелькаю бледным ликом. Тень моя колеблется за мною, Бесконечно длится анфилада. По стенам висят пустые рамы, В рамах нет ни дам, ни кавалеров. Длинный стол мне заступил дорогу… Не дойти мне, видно, к дорогому! 9 За столом сидят, болтают гости, Лица их так странно мне знакомы: Слева те, что числятся живыми, Справа те, что числятся в умерших. Как пройти мне: слева или справа? Не хочу к живым! С живыми скучно. Разговоры заведут, расспросы, Заглянут в мою больную душу, Захотят узнать, чтo в ней сокрыто, Чтo и мне самой еще неясно. Лучше – к мертвым. С мертвыми – отрадней. Ничего им от меня не надо. Лики их торжественно-бесстрастны, Голоса – таинственно-беззвучны. И пошла я смело и спокойно, Длинный стол направо обогнула. Тихо-тихо мертвые сидели, Тихо вслед мне что-то зашептали. 10 Я бегу по лестнице заветной, Подо мной поют, гудят ступени, Каждая звучит особой нотой. Выше, выше… будто я ступаю По струнам певучего органа. Подо мной поют, гудят ступени О блаженном мщенье всепрощенья, А в душе – бушующее море! Жизнь и смерть слились в единый трепет! О мой друг, тебя ли я увижу? Не в мечтах, не призраком, не в сказке? Если есть такое счастье в мире, — Наша жизнь – прекрасней сновиденья! Но дрожат, колеблются ступени, Между ними – черные провалы, А в провалах – бездна… Мрачной тенью Злой горбун вдруг вырос предо мною. |
