Она использовала все варианты, израсходовала весь арсенал своих актёрских трюков, распиналась перед камерой и, под конец, просто устала погружать себе в попу одну и ту же игрушку. Аудитория её обожателей не пополнялась. Никто, даже за самый мизер не желал подключаться к её чату. Бывали некоторые, случайно забредшие души, живущие в виртуальном мире пошлостей, которые соглашались, с ходу, на услугу «приват». Но, попробовав раз, после уже никто не возвращался.

Все хотят извращений. Никого не интересует позёрство на камеру, красивые женские прелести, самоудовлетворение и наигранная страсть – всем и каждому нужно шокирующее зрелище, эмоциональный акт. Каждый третий, кто к ней ломился, так и требовал: «Сделай с собой, что-нибудь!»; «Покажи, на что способна!»; «Насколько глубокая глотка?»; «Давай тот, что подлиннее!»; «Давай тот, что шире!».

Она пробовала поменять интернет-ресурс, покупала пробные эфиры в тех, где публика менее всего извращена, не настолько требовательна. Но ей не удавалось подключиться к самым популярным. «Это, как в актёрской карьере – нужен рост, и нужно отыграть с десяток второстепенных ролей, чтобы получить всего одну, но стоящую. Хотя бы одну, за всю свою жизнь». Быстро поняла, что таким простакам, как она, без рейтинга не пробиться в топ 50, самых популярных. Для медиамагнатов, владельцев порноресурсов – она, всего-то, вошь, кто возомнил себя покорителем чатов, и должна пройти свой путь. Или заплатить за новое место.

Для неё доступ оказался закрыт, и всё, на что может рассчитывать – обслуживать малочисленную кучку постояльцев, быть третьесортным продуктом. «Это то же, что и в любом Доме пошлости. Есть звезды, что снимают вершки, а есть настоящие шлюхи, которые обслуживают оставшийся сброд». Она поняла, что, главную роль играет рейтинг. И ради него ей нужно что-нибудь эпохальное, из ряда вон выходящее, экстремальное сотворить. Она это могла, но не хотела.

Рэя устала думать про похоть и развлечения – сейчас, все мысли были о Джеке и его деньгах. После внезапной встречи с ним, посреди улицы, она ещё долго не могла понять причину такого поведения – его реакция немного напугала. Показалось, что он вообще её видит впервые, но охотно пошёл на контакт, не махнул рукой и не плюнул в лицо, а начал расспрашивать. Она помнит свои мысли, после последней ночи в Клубе. И ужаснулась, поняв, что вряд ли понравилась, что посчитал простой девкой, которая на деньги позарилась. Ей стало стыдно за себя и, в то же время её самоуверенность спустилась с небес – она-то считала, в искусстве любить за деньги ей не было конкурентов, никто ещё не уходил с чувством обделённости. С каждым выкладывалась на полную.

Но, с другой стороны, если у него с головою нелады – он жив лишь потому, что недостаточно удовлетворила. «Дурак, мог бы спасибо сказать», – думала после встречи. И будет продолжать искать повсюду ту, после которой решится наложить на себя руки.

«Мне надо что-то придумать. Если он повадится в Клуб – там мастера, доводить до оргазма такие, что он и до утра не доживёт. А есть и такие, которые за деньги придушат. На камеру», – сидела и думала. «Мне нужно его как-то перехватить, чтобы на меня обратил внимание снова. А то и деньги потеряю, и ему будет хана. Чёрт, актёр я или нет? Просто надо сыграть и на свою сторону переманить».

Но ей же, параллельно с этими мыслями, лезли в голову наивные. За то время, что его не видела, успела соскучиться по его манере подсовывать деньги. И, в одночасье – огорчиться, что его не впечатлила, а сам он – просто проявил сострадание, как к обычной шлюшке. Пожалел, но ничего общего иметь с ней не захотел.

Рэя встала. Кровать надулась, приняла первоначальную форму и тихо шикнула, набрав нужное количество воздуха. Приблизившись к монитору, пролистала список желаний, отсортировала и заблокировала очередную кучку извращенцев. И перед тем, как выключить камеру показала им всем средний палец. Содрала гибкий экран со стены, налепила на предплечье и решила принять человеческий облик. Решила домой, к дочке.

Гигантский глобус своим блеском приманивал издалека. Давно она здесь не была. За много лет успела уже забыть размеры здания-музея, построенное, как идентичная копия Земли, внутрь которой можно было войти; выбрав свой зал, раскрыть тему и слушать голоса экскурсоводов, погружаясь в прошлое.

Сооружение вертелось, медленно вращалось вокруг своей оси, и высотой было с десятиэтажное здание, а на его стеклянном лице отражались бело-голубые небеса. Но, внутрь было не так-то просто зайти. Чтобы попасть в область внутреннего пространства, нужно было найти небольшие открытые двери, показывающие путь в длинные тоннели бывшего метро; пройти этап синхронизации с Системой здания, под управлением искусственного разума – условного директора музея. Показать глазкам сканеров свой браслет и нырнуть в эпоху реальности, которая могла бы мир до неузнаваемости изменить.

Она отправилась в Музей Будущего, которое могло бы наступить, чтобы посмотреть на ядерные грибы, в виртуальной мире провести закат цивилизации, постоять на краю Земли и воочию понаблюдать за катастрофой… Стать свидетелем конца света, которое могло бы быть. Ушла в мир фантастики, чтобы абстрагироваться от собственных проблем, попробовать забыть всю боль, первые неудачи, оттолкнуть от себя мысли про Джека, развеяться и подумать о чем-то слишком далёком, не касающееся скучной жизни.

Вход в музей всегда был открыт, и посетителей встречали широкие проёмы, и приветливый голос, который просил соблюдать правила сообщества, предупреждая об ответственности при нарушении, привносил ощущение общения с духом Земли. К своему проходу она подошла быстро; с полным доверием к сканеру, охотно прислонила запястье, которое, на мгновение, проглотило руку. Но, через секунду она была свободна и, на плоском мониторе, проснувшийся на стене, увидела информацию о себе.

Услышала голос, из неоткуда:

– Правила нашего сообщества вам известны? – спросил мягкий мужской голос.

– Да, напоминать не стоит. Ответственность за нарушение я принимаю.

– У Вас хорошая репутация. Но, ходите к нам очень редко.

– Знаете… – жизнь. Не часто, удаётся выбраться, чтобы подумать.

Секунд через десять, голос сказал:

– В таком случае, – пусть этот раз будет бесплатным.

– Спасибо! – поблагодарила и улыбнулась.

В музее люди не работали – он был под управлением искусственного разума, и на его содержание тратился существенный мизер вырученных средств. Виртуальный директор сам управлял внутренним распорядком, проводил синхронизации и корректировки данных, создавал виртуальных экскурсоводов, – эдвайзоров а также управлял машинками, поддерживающие чистоту и порядок, как снаружи, так и внутри.

И, одна из таких прошмыгнула между её ног.

Она оглянулась и увидела ещё одних посетителей, подошедших к воротам без дверей, расположенные по соседству. Это была женщина, лет сорока с маленьким мальчиком, с большущими тёмными глазами, которыми принялся с жадностью её пожирать. На секунду, ей стало неловко, от того, что глазеет посторонний. Но, это был не мужлан, а ребёнок. Лёгкое волнение выпустила мгновенно и улыбнулась ему, не ожидая взаимного отклика.

Небольшая черепашка с прозрачным панцирем обследовала пространство вокруг её ног и мигом направилась к тем двоим, у соседних ворот. Она посмотрела на женщину и, увидев её холодный взгляд и неприветливое лицо, представила, как будет отвергать помощь эдвайзора, пинать черепашку, проклиная машинки, как отдельный вид электронно-механических существ, обвиняя их в своих неудачах. Но трезвые мысли привели её в чувства:

«Нет, в такие места нищеброды не ходят. История им неинтересна, послушать и сделать выводы – тяжёлое испытание для их маленького мозга. Им бы – только пожрать, да на халяву, а еды бесплатной тут не раздают. Тут есть другой продукт, тут мысли продают. Этим их мозг не питается…».