Попытаться вспомнить, кого напоминает.

Две недели прошли, как мгновение, а все дурные мысли выдуло сквозняком новых забот. Элис, к счастью, спала, когда прибежала домой. Не могла себе ответить, просыпалась ли ночью, искала ли по жилому модулю, или просто ждала, но за всё время – ни одного намёка и укора с её стороны.

Жизнь текла своим чередом. Приближались рождественские праздники, и она, чтобы подготовиться, в Клубе взяла небольшую паузу. Но дурная слава дошла и до художественной школы, где училась Элис. Они-то – респектабельное заведение и не особо льстит тот факт, что мать одной из воспитанниц – девочка ночного клуба, пользующаяся вниманием в сфере нетрадиционных сексуальных услуг. Но вопрос решён был быстро: заведующий школы – завсегдатай посетитель и вряд ли хотел бы обломать карьеру «примерного» учителя, метивший на повышение в Министерство.

А вот возможность заниматься волонтёрством в фонде защиты животных была исчерпана. Оказалось, что им не особо импонирует её род деятельности и секс людей с животными, как правило, осуждали жёстко. А всему виной-то – ролик на порносайте, где была в роли собачки, которую поимели сзади очень возмутительным способом: посаженная на цепь, абсолютно нагая, лишь с колючим ошейником и кожаным тугим намордником на лице. Хотя, на её вопрос: «Что делали праведники на порносайте?», ответа не получила, но возможность работать в фонде потеряла.

Но горевала не долго, ибо цинизм и предвзятость убила веру в такие организации, где на неё смотрели, как на вошь. И напоследок решила напакостить завистливым дамам, что заработала только лишь на одном видео две с половиной тысячи «лимитов». «Пусть утрутся, убогие, – за всю жизнь никто не научился так искусно обрабатывать мужские сердца; сделать любовь продуктом, который можно красиво оформить и подороже продать», думала она.

Хотя, это лишь оправдание.

Потеряв одну работёнку, которую держала-то не ради заработка, а больше для создания образа простой себе, в быту, девушки, задумалась о том, как встать на карьерную лестницу пьедестала порноиндустрии? Подскочить быстро, достать до небес, зачерпнуть охапку звёзд и упасть на дно обычной жизни. Или, поработать над собой до весенней сдачи тестов? Но там её пугала другая реальность, где она была, как рыба на снегу – беспомощна. Где нужно будет начинать новую жизнь, и покончить со старым образом продавцом желаний.

Так или иначе, выбрать из двух направлений, куда можно дальше двигаться: доработать в Клубе до весны, сдать тот дурацкий тест, чтобы получить право для изменения браслета; либо же собрать все средства, вырученные к концу года и попробовать начать продавать любовь и удовлетворение от ролевых игр от себя, уже как индивидуальное лицо, не делясь с Клубом?

Для неё – эволюционный выбор. Первый – собственные амбиции, реализовать веру в себя, что ещё не истлела. Вписаться в социум, в котором не особо-то чувствовала себя комфортно, но в таком случае, того, что скопила на ажиотаже, устроенный Джеком, – десять тысяч едва ли хватило бы заплатить за обучение только лишь за полгода, не говоря уже про обыденные вещи. И перспектив найти новое занятие, которое приносит такой же доход, как торговля телом – не отыскать, отнюдь.

Но второй – самопожертвование и шанс вытолкнуть Элис на уровень креативной тусовки, где она, закончив школу в четырнадцать, сможет вписаться в мир людей, кто торгует не собственным телом, а продаёт продукт интеллектуальной собственности, спрос на который растёт, по экспоненте, с каждым десятилетием. И, кажется, что это – самое важное, далёкое, но перспективное, потому что верит в свою девочку, и то, что ещё не запятнана нелепым прошлым, как сама.

«Ах, Джек, где же ты? Хренов ты чудак… Если бы ты регулярно, не более двух-трёх часов приходил ко мне, не было бы такого скачка. Но хотел всё и сразу… Богатенький мальчик, или наглый извращенец», думала она.

Он снова пропал на две недели, будто переметнулся в параллельную вселенную, но оставил после себя волну возмущений, которая потрепала её хрупкую лодочку в индустрии сексуальных развлечений. Из-за скандала, который спровоцировал своей жадностью, перебивая цену за ночь, проведённую с ней, Клуб ей прописал лимит – порядок посещений, чтобы каждый не оставался надолго без внимания. Максимум – три часа, и плати хоть миллион. Но только за три.

А ещё – она теперь как белая ворона, со своим вызывающе-провоцирующим образом, в жанре «Female Domination». На порносайтах видео с ней входило в топ просмотров, но количество тех, кто мастурбировал на неё, видя простое изображение перед собой, её совсем не тешило. Клуб имел на этом неплохие деньги, а ей не перепадало ни гроша. Лишь единичные видео, перекупленные у неё лично, студиями, приносили небольшой, но доход.

А напыщенные малолетки, завистливые старые девы, с растянутой «кисой» то и дело только пакостили – нарочно подсовывали ей игрушки подлиннее и потолще, плётку пожёстче, одежду только из латекса, а не мягкий винил…, и никакой смазки, что после трёхчасовых игр потом приходилось, чуть ли не с кожей, сдирать с ног латексные чулки. А ошейники из-под настоящих бойцовских собак, из колючей проволоки, настоящие намордники с тугими ремнями, и клипсы почти невозможно найти. Всё нужно было таскать в рюкзачке с собой: и искусственные члены, и набор для мазохиста, мягкие ошейники, с шипами наружу; одежду только из винила и ещё кучу всяких смазок для разных мест и стимуляторов, чтобы клиенты побыстрей кончали свои игры. Так спокойней, быстрее и доход побольше.

Но как только поняли, что остальные не смогут с ней сравниться, – согласились, что они простые шлюхи, кто кроме, как попрыгать верхом, и заглотнуть поглубже, больше ничего и не умели. Все, без исключения – ей не конкуренты, и её актёрского мастерства им не достичь; никто не в силах был создать свой индивидуальный образ и так умело сыграть на камеру, взаимодействовать с актёрами, или же угадывать желания каждого, а на эпатаже, дополнительно, иметь профит. Потому и стали «топить».

В конце концов, она терпеть не могла застой, а ценила развитие. Не могла похвастаться перед каждым, каких успехов добилась, но решила, что пора уходить из того дерьмового «дома пошлостей», пахнущий немытыми задницами, которое ей до сих пор служило неплохой опорой и единственным местом, где может себя проявить. Если уж и решила добиться своего и дать будущее Элис, то нужно вложить свой доход в собственное дело. Может, Джек был прав…, может, он подсознательно на неё повлиял, говоря, что хочет платить деньги только ей, но не делиться с клубом.

Может, это вполне себе разумное решение – арендовать комнату, подключить «живую» трансляцию и за маленькую плату исполнять желания любого, кто получит подписку. И там – она королева своих возможностей. Любое желание исполнимо, любой запрос не настолько отвратительный, что приходится переступать через себя, поворачиваясь попой к партнёру, а сама вправе выбирать игрушки по душе: из какого они материала, насколько жёсткие ошейники – настолько дороги желания, за которые цену сама могла выставлять. И её ручки вполне себе готовы пролезть в маленькую дырочку. Даже целиком, и даже кулачок. И никакой боли ей от этого не будет.

Решение было принято – после Рождества уходить и без оглядки. И даже дочка ей намекала не раз: «Мама, тебе нужно повзрослеть и определиться, наконец, кто тебе дороже». Не знала, что именно имела в виду, но поняла так, что нужно перестать торговать своей попой для каждого встречного, а подняться на более высокий уровень сервиса; либо обзавестись партнёром. Или же перейти на бесконтактный сервис, в онлайн.

«А, может, попробовать себя в полнометражных фильмах»?

Но это, скорее безосновательные мечты, фантазии, да и слава ей ни к чему. Нужны лишь те чёртовы «лимиты», которые Джек ей охотно подсовывал в каждые дыры: и в трусы, и под чулки, за пояс, и даже внутрь. Те деньги, которыми он не хвастал, скорее – ненавидел, и желал избавиться побыстрей. Те средства, которые он знал, как умножить на десять, на сто…, на число, с тремя нулями, и главное: как потратить, чтобы принесли добро. Не осыпать, с ног до головы кого попало, а только её.