Немного привыкнув, я открыла глаза и, сощурившись, оглянулась. Покои повелителя. Все та же кровать, те же стены, ширма, только все какое-то… светлое? Словно дышало свежестью и чистотой.

Я сидела в центре его огромной постели, укрытая нежно-бежевым покрывалом, среди вороха мягких подушек и… совершенно голая. Хмыкнув сама себе, я вздрогнула, когда в воспоминаниях поднялась картинка кусающей меня за шею Сотары. Я прижала ладонь к месту укуса, но ничего не почувствовала, будто все успело зажить.

Сколько я здесь? Что успело за это время произойти?

Сидеть спокойно больше не было сил, и, не смотря на слабость, я скатилась с постели, со стоном распрямляясь в воздухе.

Тааак, стоять!

Приказ, отданный самой себе, неожиданно помог, и, обводя глазами комнату, я обнаружила тонкий шелковый мужской халат, которым без зазрения совести воспользовалась, затягивая непослушными пальцами узелок на поясе. Обуви не нашлось, но это сейчас меня вряд ли бы остановило, и я уверенно двинулась к выходу, ненароком заглянув в зеркало у входа.

Отражение меня удивило.

Чистое лицо, без признаков заспанности, расчёсанные волосы, заплетенные в аккуратную косу, не угрожали не прочесанными колтунами и, на всякий случай, я потрогала свое лицо, убеждаясь в том, что это действительно отражение, а не картина, изображавшая меня с самой выгодной из сторон. Но девушка напротив так же коснулась лица и неуверенно провела пальцами виску, спускаясь к губам, которые неожиданно сочно аллели на светлой коже.

Странно, очень странно.

С трудом ориентируясь, я шла по теплому, нагретому солнцем мрамору, в поисках хоть одной живой души, но крепость словно вымерла и встречала меня сейчас пустынными коридорами. И уже отчаявшись и приготовившись звать на помощь, я услышала шум, или скорее смех, откуда-то из глубин коридоров.

Нанзеи! Это точно была моя малышка!

Я мчалась на звук, игнорируя подгибающиеся ноги и только у дверей остановилась, переводя дыхание. Картина что мне открылась, была неожиданно умилительной и какой-то умиротворяющей.

Советник, собственной персоной, медитируя, прикрыл глаза, игнорируя ползающего по его мощным кольцам хвоста, ребенка. Малышка весело смеялась, открыв самую настоящую охоту на кончик змеиной конечности, который ловко и вертляво ускользал от нее, водя ребенка по кругу. И только едва заметный излом губ советника, погрузившегося в свои мысли говорил о том, что так и задумано. Светлая комната, напомнившая гостиную, только с меньшим количеством мебели, позволила мне полностью обвести ее взглядом, заметив у высокого окна еще одного змея и кресло, в котором сидела матушка, пряча смущенную улыбку от Атая, кажется, так его звали.

На змее был камзол из темно-синей ткани, выгодно подчеркивающей его стать, а седые волосы, собранные в хвост сияли серебром. Мне показалось, что матушка словно помолодела. Когда я видела их вместе последний раз, она выглядела намного старше своего спутника, но сейчас…. Рядом не было привычной тросточки, спина распрямилась, позволив ей гордо расправить плечи, а кожа будто разгладилась, оставив только самые яркие, эмоциональные морщины, преображая матушку, превращая ее из старушки в пожилую, но элегантную женщину. Они хорошо смотрелись, и, судя по тому, как бережно он сжимал ее ладонь, не только смотрелись, но и понимали друг друга.

— Няня! — Звонкий голос Нанзеи привлек всеобщее внимание и удовлетворённая эффектом малышка, бросила ускользающий хвост, потеряв к нему всякий интерес. — Няня пласнулась!

Она мчалась ко мне словно маленький золотоволосый смерч, и я привычно наклонилась, чтобы подхватить ее на руки, но советник опередил, перехватывая малышку в самом финале ее забега.

— Нанзи, ты же помнишь, что Нана только проснулась? Что это значит? — Спросил он, обратив все внимание девочки на себя.

Она недовольно вздохнула, спокойно повиснув в кольце плотного хвоста и закатив глаза, ответила:

— Няня еще слаба. А я уже больфая. — Привычно проглотив букву, она подперла щечку ладошкой, демонстрируя свой невинно-виноватый вид.

— Вот именно, ты уже взрослая юная леди и я рад, что ты это понимаешь. — Нравоучительно сказал он и если быть честной, даже я заскучала от этого тона, не то, что Нанзеи. Но малышка на удивление не капризничала, а одарила советника обезоруживающей улыбкой, мягко шепнув:

— Юси.

Наг закатил глаза, но не смог сдержать улыбки, ставя ребенка на пол и обращая свой взгляд ко мне.

— Я рад, что вы пришли в себя, повелительница. — Он поклонился, и улыбнулся еще шире. — Надеюсь, вы не против, что я занялся воспитанием этой юной леди?

— Нисколько. — Я улыбнулась в ответ и меня тут же смяли в объятиях. Матушка, не смотря на внешнюю хрупкость, спилась в меня так сильно, что я пошатнулась, едва не упав.

— Нана! Девочка! Очнулась!

Нанзеи осуждающе посмотрела на советника, мол «Ты видел? Мне еще что-то говоришь», но тот не отреагировал, слегка выгнув темную бровь, отчасти разделяя реакцию матушки.

Меня усадили в кресло, и я позволила себе вытянуть ноги, которые все же среагировали на прогулку, заныв от слабости.

— Как ты себя чувствуешь? — Спросила матушка, протягивая бокал воды, который я с нескрываемым наслаждением выпила залпом.

— Нормально. Что произошло? — Все как то странно переглянулись, и советник взял на себя право голоса, вновь сворачивая кольца хвоста в удобный узел, на котором разместилась Нанзеи, уже видимо привычно используя советника в качестве кушетки:

— Вас отравили. Подданная Сотара смела укусить вас, что повлекло сильное отравление. Все могло кончиться гораздо плачевнее, но к нашему великому счастью, обошлось. Вы оказались гораздо сильнее, чем мы предполагали.

— Ааа… — Невнятно промычала я, пряча от всех странные воспоминания о своем сне, в котором страшная старуха рассказывала мне о случившемся.

Руки сами опустились на живот, но никто кроме нагов не обратил на это внимания, и многозначительно обменявшись взглядами они, соглашаясь друг с другом кивнули.

— Несколько дней вы будите испытывать слабость, но это пройдет. — Заверил меня Юсфирь. — Я могу просить вас об одолжении?

— Конечно. — Не задумываясь, ответила я, отвлекаясь от своих мыслей.

— Я могу обращаться к вам на «ты»?

— Не знаю, с чего вы вообще начали обращаться иначе. — Не сдержав улыбки, я вспомнила, как советник вел себя в первую нашу беседу в его кабинете, так и не дав мне оценить вкус его, несомненно, дорогого чая. — А где повелитель?

— В саду. Я думаю, тебе будет интересно посмотреть. — С хитринкой ответил советник, сразу же вернувшись к привычной манере общения. — Только будь добра, сперва поешь и переоденься. Ранея Атшу, вы же поможете Нане привести себя в порядок?

Матушка уверенно кивнула, смотря нагу прямо в глаза, и замахала руками:

— Тогда оставьте нас! И пригласите, пожалуйста, Натею. И Мисаю с Тарой тоже! Когда мужчины удалились, матушка сжала мою ладонь.

— Я так волновалась за тебя. Если бы ты знала, девочка. Если бы не господин Атай, совсем бы свихнулась, наверно.

— Господин Атай. — Я улыбалась, замечая, как краска выступает на щеках женщины.

— Вы смотритесь вместе. Надеюсь, у вас все хорошо?

Матушка бросила взгляд на Нанзеи, которая с любопытным прищуром ждала ее ответа и, не решившись говорить что-то вслух, только кивнула.

— Я себя никогда такой счастливой не чувствовала. — Ни смогла, ни признаться она, и опустила глаза в пол.

— Нана! — Змейки ввалились в комнату, пытаясь перегнать друг друга на пути ко мне.

Вот кто действительно не собирался страдать от официоза, тут же убеждая меня в этом крепкими объятиями.

— Ты представить себе не можешь, как мы волновались! Только подумай — напасть на истинную! На спутницу повелителя! — Наперебой стрекотали они, с откровенным возмущением прикладывая ладони к груди. — Где это видано!

— Тихо, сороки! — Прервала их Натея и, улыбнувшись, склонилась в поклоне. — Рада видеть вас во здравии, повелительница.