"Сейчас или никогда!" — подумала я, соскальзывая в транс. Все вокруг меня замедлилось. Вот Серджио сделал шаг к Александру, вот он протянул руку, чтобы взять пистолет, вот разжались по одному пальцы сержанта и указательный покинул спусковой крючок. В этот миг я напрягла все свои мышцы и с рёвом раненой медведицы вырвала кольца из стены и порвала цепь. Длины её конца на правой руке хватило, чтобы с размаху ударить звеном по кисти Серджио, уже успевшего обхватить рукоять пистолета, и сломать тому кость. Другим концом я хлестнула по ноге стоявшего рядом Старка и раздробила ему лодыжку. Александр в отчаянном броске ушёл от следующего удара цепи, перекувыркнулся на полу и сиганул в окно. За ним воя и зажимая поврежденную руку, ломанулся Серджио. Я снова взметнула цепь в воздух, обвила её вокруг талии застывшего в изумлении Ромула, затем резко дёрнула на себя, ломая ему позвоночник. Ударом наотмашь стальным браслетом, который все ещё сковывал моё запястье, отправила уже схватившегося за свой пистолет Старка в глубокий нокаут. Оглядевшись и поняв, что противник или сбежал, или повержен, я сломала оковы, вышла из транса, надела штаны, поправила майку и застегнула на все пуговицы куртку.

— Марк, ты как? Идти сможешь?

— Ничего, — простонал он, пытаясь подняться.

Я поспешила к нему и протянула руку, чтобы помочь.

— Не трогай меня! — вскрикнул парень, словно моё прикосновение обожгло его.

Мои брови удивлённо взлетели вверх.

— Как ты могла так поступить?

— Что прости? — начала было я, но тут до нас донёсся шум моторов. — Кавалерия прибыла, — через окно было видно подъезжающую БМП с бойцами, сидящими на броне.

Марк, прихрамывая, направился к выходу, а я, убедившись, что Старк все ещё в отключке, выпрыгнула в окно, чтобы посмотреть в каком направлении скрылись Александр и Серджио. Тех и след простыл. Запал транса уже прошел. И моя отрешённость тоже прошла. Меня словно лавиной начало накрывать осознание всего произошедшего.

— Я вам этого не спущу. Найду вас, где бы вы не спрятались. В какую бы нору не забились. Даже если мне придется идти за вами в ад — пойду. И сам дьявол не придумает вам наказание страшнее моего, — прошептала я.

— Коммандор! Всё в порядке? — ко мне подбежал прибывший с подкреплением Алекс. — Джефри сказал, что вы остались здесь…

— Да, всё в порядке. Там лежит связанный солдат. Заберите его. Заткните ему рот и поместите в одиночный карцер на базе. И чтобы никто с ним не говорил и не допрашивал его. Ясно?

— Да, коммандор.

— А труп оставьте на месте. Отвечаешь головой!

— Есть, — с некоторым изумлением ответил паренёк и, взяв себе в подмогу двух солдат покрепче, побежал исполнять приказ.

Я подняла голову к небу, медленно и глубоко вздохнула и так же медленно выдохнула. Эмоции накатывались на меня с такой силой, что хотелось выть.

"Не время раскисать, Рейн. Держись!" — приказала я самой себе и пошла к БМП.

Подъезжая к базе, мы увидели вереницу людей, выходящих через главные ворота.

— Сколько человек осталось? — спросила я у Люпина, практически подбежавшего к БМП, когда она въехала на территорию базы.

— Как вы, коммандор? — первым делом спросил старый генерал, игнорируя мой вопрос.

"Такое ощущение, что они все знают о случившемся", — подумала я и, невольно поёжившись, бросила взгляд на Марка. Тот с понурым видом вылез из машины и, прогнав от себя медиков, направился к казармам.

"Расслабься, Рейн. Никто ничего не знает. Они просто волновались. А Марк не будет об этом болтать".

— Всё нормально, Люпин. Докладывай, как здесь обстоят дела, — уже вслух произнесла я.

— Ушло всего пятьдесят человек. Десять офицеров и сорок рядовых. К нам присоединились четыреста десять. И у нас проблема. База переполнена. Она рассчитана максимум на пятьсот человек. Нас же около тысячи. Солдатам не хватает коек.

— Придётся поспать в спальниках на полу. Нам же не привыкать, Люпин. Да и мы не задержимся здесь надолго. День, два максимум. Что с провиантом?

— С этим, слава богам, проблем нет. В кладовой полки ломятся от консервов.

— Отлично. Продолжай всех размещать. Сегодня день отдыха.

— Есть, — и генерал отправился выполнять приказ.

Я же, увидев как двое солдат волочат пришедшего в себя Старка, поймала проходившего мимо лейтенанта в форме базы Рост за рукав.

— Как тебя зовут?

— Форест, коммандор.

— Где у вас здесь карцер?

— Вон в том дальнем здании.

— Пойдём, покажешь.

— Пьер, Николс, тащите его сюда! — крикнула я солдатам.

Глаза Старка расширились от ужаса, когда он увидел меня. В ответ на это я лишь ухмыльнулась, предвкушая расправу. Форест привёл нас к одноэтажному зданию прямоугольной формы и открыл дверь.

— Здесь всегда сидит охрана, — сказал он, когда мы зашли внутрь. — Но сейчас… Сами понимаете… Но если нужно, только прикажите и охрану найдём.

Я окинула взглядом маленькую комнату, в которой стояли стол с мониторами, три стула, холодильник и железный шкаф.

— В карцерах установлены видео камеры?

— Так точно. Мы всегда можем видеть, что делают заключённые.

— Отключи!

— Хорошо, — несколько удивленно ответил лейтенант, отключая оборудование.

— Отлично, а теперь веди в карцер

Мы вышли из комнаты охраны и оказались в длинном коридоре, по обе стороны которого располагались двери.

— Сейчас все камеры пустые, выбирайте любую.

— Ту, что побольше.

Форест подошёл к одной из двери, выбрал из связки, что прихватил на посте охраны, подходящий ключ и открыл дверь.

— Вот.

Я зашла внутрь и осмотрелась. Камера площадью метров девять. Бетонные стены. Бетонный пол. Двухъярусная койка у дальней стены. Унитаз в углу у двери. Окон нет.

— Отлично! Ведите его сюда, — Пьеру и Николс затащили упирающегося и мычащего пленника и бросили его на пол.

— Ключи! — протянула я руку. Лейтенант послушно отдал ключи. — Вы все свободны, — Троица нерешительно топталась на месте. — Ну! Чего ждем? — солдаты поспешили удалиться.

— Вот мы и остались с тобой вдвоём, — повернулась я к Старку, когда топот армейских ботинок затих. — Развлечёмся?

На мгновение ужас в глазах пленника сменился облегчением, в его взгляде появился плотоядный блеск, но лишь на одно мгновение. Через секунду он всё понял и изо всех сил забился на полу, пытаясь порвать веревки, которыми так умело связал его Алекс.

"У лейтенанта в роду были моряки?" — подумала я, осматривая замысловатые узлы и доставая нож. Старк снова начал извиваться и мычать. Я усмехнулась и разрезала его путы.

— А ты думал, что я тебя убью? Наивный. Не всё так сразу.

— Делай, что хочешь, стерва, но произошедшего уже не исправишь! — заявил мужчина, вытаскивая освободившимися руками кляп и вскакивая на ноги. — Тебе было хорошо, когда я имел тебя? — добавил он ухмыляясь.

Видимо Старк уже понял, что ему всё равно конец, и решил поиздеваться напоследок.

— Боюсь тебя огорчить, но нет. Ты никудышный любовник, — я изо всех сил старалась сохранить самообладание. Воспоминания нахлынули на меня и накрыли с головой словно цунами. Они были настолько яркими и чёткими, что даже реальность побледнела рядом с ними. В сам момент изнасилования я не испытала и миллионной доли тех эмоций, что пришлось пережить тогда в камере. Когда другу и соратнику угрожала смертельная опасность, мне удалось отключить все чувства, оставив лишь холодный рассудок. Но на базе Рост Марк был в безопасности, а мой обидчик стоял передо мной, криво ухмыляясь. Боль, обида, гнев, стыд, ярость клокотали в крови единым коктейлем. И к нему понемногу, по капле прибавлялся ещё один ингредиент. Противное чувство безысходности. Осознание того, что ничего уже не изменить. Сделанного не воротишь. Надо мной могучим, неустрашимым и непобедимым берсерком надругались простые солдаты! Моя гордость выла, стонала и истекала кровью, словно зверь, запутавшийся в колючей проволоке. И оставаться неподвижным нельзя — больно, и пытаться выбраться тоже — становится ещё больнее и с каждым движением запутываешься всё больше. Мне оставалось лишь два выхода. Или пулю в лоб, или научиться с этим жить. И совершенно не было уверенности, в возможности сделать второе. Поняв всё это, я зарычала и бросилась к Старку, схватила его за грудки, подняла над полом и, протащив около двух метров, с силой впечатала в стену. Мужчина охнул, сильно ударившись затылком. Я тут же нанесла удар кулаком правой ему в лицо, ломая нос. Брызнула кровь. Ударила левой, разбивая губы. Затем снова правой по скуле. Тело наемника тряслось под моими ударами словно боксёрская груша. Правой, левой, снова левой и затем правой. Я остановилась, когда очередной удар, попавший в лоб, расколол череп надвое, а лицо превратилось в месиво кожи, мышц, костей и мозгов. Мои руки были в буквальном смысле покрыты по локоть кровью. Безжизненное тело упало на пол. Месть свершилась, но легче мне не стало ни на йоту. Я взвыла, задрав голову к потолку, а затем изо всех сил ударила кулаками по бетонной стене, проламывая её насквозь и оставляя кровавые следы.