Я подумала, куда мне теперь бежать: направо или налево. Судя по тишине, никого не было. Но граф вполне мог притаиться где-то рядом. Хорошо, придется рискнуть. Я повернула налево.
И тут распахнулась дверь и в коридор вылетел де Пуайе с самым зверским выражением лица. Наверное, он подумал и решил, что я его все-таки обидела. Он оглянулся и заметив меня, кинулся в мою сторону. Я успела увернуться и побежала. Так, еще один. Господи, не много ли мужчин для одной бедной девушки?
Бегал де Пуайе куда хуже, чем граф и быстро отстал. Но судя по звукам, попыток своих не прекратил. Упорный малый.
А вот за поворотом мне не повезло. Графа я заметила сразу. Он стоял около окна и, кажется, смотрел в мою сторону. Я прижалась к стене и выхватила кинжал. Ну нет, так просто вы меня не возьмете.
В общем, ситуация казалась патовой. Впереди находился граф, а позади неотступно слышался тяжелый топот де Пуайе. Куда было деваться мне, если только не просочиться сквозь стену?
Граф очень скоро сообразил, что нужно делать и теперь направлялся ко мне. Очень быстро. Я стиснула зубы и хорошенько размахнулась. Никогда еще не приходилось никого убивать, но я это сейчас сделаю, клянусь Богом.
Он приблизился и я едва успела сдержать удар. Это был вовсе не граф. Это был герцог. Он постоянно попадается у меня на пути и я постоянно принимаю его за кого-то другого, черт возьми!
Я перевела дух и сказала:
— А, это вы.
— Да, это я, — прошипел он тоном, не предвещавшим ничего хорошего и сузив при этом глаза, — я тебя сейчас убью. Где ты была?
— Где я была? — повторила я, оглядываясь назад.
Де Пуайе собственной персоной. Он замедлил бег и совсем остановился.
— Брысь, — бросила я.
— Нет, постойте, — возразил герцог ошарашенному де Пуайе, — он тоже здесь замешан?
— Нет, — я помотала головой, — он за мной ухаживает.
— Странный способ, — хмыкнул герцог.
— Я тоже так подумала.
Де Пуайе попятился, потом развернулся и поспешно ретировался. Обрадовавшись, что у него развязаны руки, герцог схватил меня за плечи и хорошенько встряхнул.
— Ай! Больно!
— Где ты была? — раздельно повторил он.
— Отпусти, у меня плечо болит! Пусти, скотина!
— Как трогательно! — прозвучал знакомый голос невдалеке, — встреча двух любящих супругов.
Мы оба обернулись.
— А вот и граф, — сказала я, наконец высвобождаясь от смертельного захвата.
— Рад, что вы еще целы, — отозвался он, останавливаясь на некотором расстоянии, — похоже, на вас большой спрос, герцогиня. Я вам не мешаю? Думаю, мне, пожалуй, лучше уйти.
— Вам, пожалуй, лучше остаться, — вмешался герцог, направляя на него дуло пистолета.
Граф оценил обстановку и остался. Я с интересом посмотрела на пистолет и спросила:
— Это мой?
— Помолчи.
— Герцогиня, — восхитился граф, — у вас и пистолет имеется? Я просто счастлив, что вы не захватили его с собой. Вы и без него отлично справились. Бедная Мадлен! Что она с ней сделала, — это он отнес к герцогу, — представьте, сударь, такая хрупкая девушка, а так больно дерется.
— Что же вы не захватили ее с собой? — ехидно осведомилась я.
— Боюсь, Мадлен уже никогда не сможет передвигаться. Я очень сомневаюсь, что она еще жива.
— А вот это оставьте. Когда я уходила, она была очень бодра и даже назвала вас чертовым болваном.
Граф издал сдавленный смешок.
— Герцог, у вас очаровательная супруга. Я вам просто завидую.
— Я сам себе завидую, — мрачно сказал тот, — хватит валять дурака.
— Да, вы правы. Вы совершенно правы. И вы, герцогиня, тоже. Разумеется, Мадлен жива. Только вот, за ее здоровье я не могу ручаться. Особенно, меня беспокоят ее зубы. Кажется, двух не хватает.
— А ребра у нее целы? — вдруг поинтересовался герцог.
— Кажется, да, — удивился граф такому вопросу, — впрочем, я не проверял.
Я сердито посмотрела на герцога.
— Тогда ей повезло, — продолжал он невозмутимо, — вашему наемнику пришлось куда хуже. У него ребра точно сломаны да и с рукой непорядок. Не надо на меня так смотреть, — это относилось ко мне, — я пошутил.
Я злобно фыркнула.
— Может быть, я все-таки пойду? — без особой надежды спросил граф.
— Не торопитесь. Спешить вам уже некуда.
— Мне очень жаль, что так получилось. Но Господь свидетель, я не успел дотронуться до вашей супруги даже пальцем. Мадлен, та, конечно, дотянулась. Но герцогиня, даже эта царапина вас не портит.
— Где царапина? — всполошилась я, проводя рукой по лицу.
— Не здесь, чуть ниже. Вам можно позавидовать, что все ограничилось лишь ею.
— Вы уверены, что ограничилось? Да она меня укусила!
— И поэтому ты и выбила ей зубы, — заключил герцог.
— А что я должна была сделать? Сказать ей спасибо? Между прочим, она кусается очень больно. И еще, она хотела меня зарезать. У нее был кинжал.
Граф очень задумчиво осмотрел свое запястье, но ничего не сказал.
— Не расстраивайтесь, — утешил его всевидящий герцог, — она редкостная мегера.
— Ну и что, — фыркнула я очень презрительно, — так ей и надо.
Мне до смерти надоело препираться с ними обоими. Что-то не пойму, меня пытались убить, а они здесь взаимно расшаркиваются, принося друг другу извинения и заверения в совершеннейшем почтении. А меня, между прочим, тошнит и голова кружится. Отчего бы это? Господи, совсем забыла! Я ведь сегодня ничего не ела.
— Куда она тебя укусила? — вдруг спросил у меня герцог.
— В плечо.
— Покажи.
— Там совершенно не на что смотреть.
— Смотреть действительно не на что, но все равно покажи.
Какой наглец! Мне очень хотелось как следует его стукнуть. Но ограничилась кратким:
— Не хочу.
Тогда он молча развернул меня и посмотрел сам. И тут же воскликнул:
— Да тут кровь!
— Я же говорю, вцепилась, как собака.
— Это не укус, — продолжал он, — это удар ножом. Правда, неглубокий.
Так, вот что это было! То-то мне показалось, что на укус это не очень похоже. Я бросила взгляд на графа, точнее, на то место, где он должен был стоять. Но сейчас его там не было.
— А где граф? — спросила я.
Совершенно напрасно, судя по всему. Ясно, что сбежал. Герцог мельком посмотрел туда и отозвался:
— Далеко не убежит. Так, кровь уже не идет, но перевязать все равно надо.
— Чем? — резонно поинтересовалась я, — не хочешь же ты… О, нет! Он хоть чистый?
— Грязный, — огрызнулся герцог, доставая из кармана платок, — у меня все носовые платки чистые.
— Ну конечно, — съязвила я глубокомысленно.
Остается полюбопытствовать, для чего же тогда он носит их с собой. Уж не для того ли, что бы все смогли полюбоваться, как хорошо они накрахмалены?
Более бесцеремонного перевязывания я еще не испытывала, хотя у меня был в этом деле кое-какой опыт. Меня трясли и вертели, словно куклу. Наконец, я не вытерпела и сказала:
— Между прочим, я еще жива.
— А мертвую я и перевязывать не стал бы.
И на том спасибо.
В это время послышались какие-то звуки, вроде бы кто-то крикнул, потом была странная возня и наконец в коридоре показался дюжий детина грозного вида. В вытянутой руке он держал, угадайте, кого? Конечно, графа де ла Важери, который в данный момент был похож на нашкодившего котенка.
— Это тот, кто вам нужен, ваша милость? — спросил детина.
— Именно, — подтвердил тот, — проверь, у него может быть оружие.
— У него уже нет никакого оружия, сударь, — и малый продемонстрировал длинный нож.
— Молодец, хорошо поработал.
— Немедленно отпусти меня! — возмутился граф, пытаясь коснуться ногами пола, — я тебе покажу, деревенщина! Вы не смеете так со мной поступать! — это относилось к герцогу, — я дворянин!
— Перед Богом все равны.
— Возможно, но он, — граф широким жестом указал на детину, державшего его, — не Бог.
Я расхохоталась, позабыв про больное плечо. На это без смеха было невозможно смотреть. Когда первый приступ хохота прошел, я заметила, что на меня смотрят все трое, но с очень похожими выражениями лиц.
