И с этими словами гений дизайна покидает мои покои.

Перевожу взгляд на часы и понимаю, что времени до бала у меня, в общем-то, и не осталось. Так что подхожу к зеркалу — оценивать работу мастериц.

— Да, Марьяшка… это High Fаshiоn чистой воды…

Платье «Звезды» было великолепным и привлекало взгляд… но не меньше привлекала тот же самый взгляд моя собственная кожа, усыпанная серебристыми блестками и разрисованная какими-то витиеватыми узорами — словно рунами межгалактической азбуки… Рисунок полз наверх: на плечи, на шею, а также — на боковые части лица, заканчиваясь завитками на скулах.

А волосы?.. Из золотистых локонов сделали серебристые — натянутые, словно струны скрипки, в сложную прическу, венчавшую мою голову без всякой короны. Вишенкой на торте стал глубокий узкий V-образный вырез на спине едва ли не до копчика, прикрытый тончайшими нитями, тянущимися с одной стороны платья к другому, на которых висели маленькие прозрачные кристаллы.

М-да… если команда «Грозовое Небо» не затмит всех, то я даже не знаю, кто вообще на это способен?..

Стук в дверь заставил оторваться от лицезрения чужого тела в зеркале и пойти открывать — моей служанки нигде не было (надеюсь, работницы мастера Платьеццо не затоптали ее где-то в коридоре, пока мчались толпой в мои покои).

Арба и Гиги, стоявшие по другую сторону прохода, выглядели шокированными — но быстро взяли себя в руки, вспоминая, что тоже не лыком шиты: их платья, конечно, были скромнее моего наряда-звезды-вечера, но, тем не менее, все вместе мы действительно создавали впечатление завершенной композиции!

Итак! Как Роми и Мишель в свое время отправились на встречу выпускников — так и наше трио, «Грозовое Небо» наконец, взяло направление на бал короля Контрада Четвертого!

— Я ж чувствовала — надо было наклеить ту вату на плечи! И добавить пару шматков в прическу! — сквозь зубы сокрушалась Арба-грозовая туча.

Гиги-ночное небо пожимала плечами, мудро не сотрясая воздух своими изречениями. Ей вообще шло — не говорить. Кто бы знал, что это не девичья прихоть, а жизненная необходимость: разговор с русоволосой малышкой выдержит разве что самый терпеливый…

И вот идем мы, не спеша, по коридорам, и собираем на себе изумленные взгляды стражников.

Кажется, это успех.

А ведь вечер только начинается!

Мы проходим в главную бальную залу дворца, и перед моими глазами открывается забавная картина под названием «сотворенные наскоро наряды». Действительно, Арба как в воду глядела! Хорошо хоть, что все невесты в данный момент стояли к нам спиной, рассматривая убранство помещения (и как только слуги успели?..) — иначе им пришлось бы лицезреть мои вскинутые в изумлении брови, язвительную усмешку на губах Арбы и абсолютное равнодушие к происходящему на лице Гиги.

Девушки в буквальном смысле скопировали платье, в котором я появилась на сборе!

И скопировали так неумело, что некоторых мне было просто искренне жаль. У кого-то наряд был хорошо сшит, но имел слишком простой фасон — зато тот же цвет, что и у моего платья. А у кого-то фасон был поинтересней, но платье было так наскоро сшито, что из него нитки торчали! Я даже протянула руку к самой торчащей — чтобы помочь болезной и оторвать наглядное доказательство очевидной спешки, но, когда дернула нитку на себя, произошло непредвиденное: все платье моментально развалилось, оставляя бедолагу-невесту, по несчастливой случайности стоявшую ближе всех к выходу, в одном нижнем белье.

Вскрик, разорвавший сравнительную тишину в зале, был коротким и мощным. Девушка только и успела, что подтянуть неизбежно расползающийся наряд до уровня груди, когда на нашу четверку обернулись ВСЕ.

— Я… только ниточку убрать хотела, — протягиваю, убирая ладони и складывая их на груди в защитном жесте.

— ТЫ УНИЧТОЖИЛА МОЕ ПЛАТЬЕ! — визжит невеста, уничтожая барабанные перепонки всех рядом — и не рядом — стоящих.

— Да нет же… просто она так торчала… — пытаюсь оправдаться, но чувствую, как меня кто-то щиплет за ляжку.

Арба даже виду не подает, что это — она, зато на ее лице застывает такое надменное выражение, что я тут же смекаю, что от меня требуется. А потому — вздергиваю подбородок наверх, убираю руки от груди, открывая всем красоту, сотворенную командой «от кутюр», и начинаю плыть вперед: чтобы занять свое законное место в зале. Да, возможно, со стороны это выглядит очень по стервозному, но оправдываться действительно бесполезно — мне просто никто не поверит!

Все невесты мгновенно замолкают, провожая взглядом нашу процессию и мысленно уже создавая с десяток кукол вуду — конечно, если в Сарамнии практикуется этот вид черной магии…

Сказать, что впечатление произведено — это скромно промолчать. Своими нарядами мы убили последнюю надежду всех этих девиц «быть в тренде». А та невеста, что лишилась наряда, вдруг как-то бойко подпрыгнула и скрылась из зала, сверкая кружевными панталонами. Должно быть, улизнула переодеваться в то, что ближе всего к тематике вечера, заданной нашей троицей. А что? Ей можно! У нее ЧП! К слову — несколько невест, стоявших ближе всего к выходу, уже во всю косились глазом на дверь, желая повторить трюк.

Но в Главную Залу дворца вошел Контрад Четвертый в сопровождении графа Дроттера и главного Архимага королевства, — отчего всем девушкам пришлось развернуться лицом к трону и присесть в реверансах.

Бросаю на короля мимолетный взгляд из-под ресниц. М-да, его «одеяние» нельзя было назвать праздничным, — скорее… блин, я бы подобрала слово, да оно из разряда подлежащих цензуре! Кажется, наш монарх решил прийти на бал в том, в чем ему было удобно. То ли кожаные, то ли имитирующие кожу, облегающие черные брюки, и свободная белая рубаха с широкими рукавами и узкими манжетами на запястьях, небрежно заправленная за пояс штанов спереди, придавали Контраду вид бухающей рок-звезды или пирата из известного фильма. На шее Его Величества висело тяжелое золотое украшение, добивавшее образ разнузданного распутника — любителя свободной жизни; на ногах красовались высокие кожаные ботинки. Белые волосы в свою очередь были распущены и струились по плечам.

Вот это… образок.

Ловлю себя на том, что пялюсь на его величество, подняв одну бровь. Кажется, девицы, решившие скопировать идею моего утреннего наряда, совсем даже не просчитались. Их жалкое подобие платьев как раз подойдет под монарший наряд — а если швы разойдутся во время танцев, так я первая подниму в воздух бутылку рома и воскликну «Йо-хо-хо!»…

Уже вижу, как после этого восклицания в центр зала выкатятся бочки с крепким спиртным, в углу заиграет маленький пьяный оркестрик, а под потолком пролетит небезызвестный мертвый попугай…

М-да, кажется, сегодня я обойдусь без танцев: вряд ли кто-то рискнет подойти к такому шедевру высокой моды, даже если сильно захочет. Но оно и к лучшему: во-первых, мой наряд нормально будет смотреться только с мантией Анвара, а во-вторых, я и танцев-то сарамнийских не знаю!

А потому — поднимаю подбородок еще выше и добавляю пуд высокомерности во взгляд. Да, мы тут звезды! А вы — всякие сарамнийские королишки, решившие, что могут управлять моей жизнью!

Ловлю на себе взгляд Контрада и замираю, боясь вздохнуть: такая темнота появляется в глазах монарха — словно он знает, о чем я думаю… К счастью, вскоре он отворачивается, одаривая своим вниманием остальных невест, а через пару минут зал начинает заполняться остальными придворными, желающими лицезреть невест короля на первом бале отбора.

Король произносит короткую приветственную речь, которую венчают бурные аплодисменты, и мы, невесты, получаем возможность рассеяться по залу…

Пьяный оркестрик в углу не появляется, зато в боковую ложу входят манерные музыканты и рассаживаются по местам, после чего начинает звучать первая мелодия: пока не танцевальная, легкая — звучащая для того, чтобы все расслабились.

Иду к столику с выпивкой.

— Марьянелла, ты не дождешься выбора короля? — шепчет Арба за моим плечом.