— Неужели я настолько жалок?

Ангелина взглянула на него со слезами на глазах, но Борис уже отвернулся, опустив голову, и шагнул в свою спальню. Сдерживая слёзы, она открыла дверь в свою бывшую комнату и бегло осмотрелась. Ничего её здесь не было, даже Злыдня, который после её воздействия предпочитал спать у Бориса. Ей незачем было сюда заходить, а платье она вернёт Борису Витальевичу потом. И Гелька бросилась по коридору на кухню, где стыл приготовленный ею обед. Происходящее казалось ей нереальным кошмаром. Она мечтала вернуться домой, но не такой ценой! Задыхаясь от слёз, Ангелина крутанулась, и была наказана за невнимательность: прелестное сиреневое платье осталось на полу, там, где она только что стояла. Ну, что ж, значит, она Борису Витальевичу больше ничего не должна. И, помедлив немного, словно давая ему шанс выйти и всё исправить, Ангелина всосалась в отверстие измельчителя.

В расстроенных чувствах она чуть было не пропустила нужное ответвление и не пустилась в путь по канализации. Потом порядочно проплутала в занавешенном паутиной тёмном промежутке между стенами, отыскивая выход на чердак. Но, как всему приходит конец, пришёл он и её пребыванию под крышей этого дома — она вылетела на улицу через слуховое окно.

Теперь свободный полёт над городом вызывал у неё совсем другие чувства. Где пьянящий восторг от парения, где захватывающий дух экстаз? Ей казалось, что пока она проносилась над серыми разъезженными улицами, ощутимо рвались нити её души, которыми она была привязана к оставленному ею тёплому дому и его хозяину. Ей невыносимо хотелось вернуться и объясниться с Борисом, чтобы между ними не осталось недоразумений и обид, но она продолжала лететь дальше. "За что ещё не люблю женщин, это за вечное выяснение отношений", — вспомнились ей его слова. И ещё "неужели я настолько жалок?" В своей неуклюжей попытке угодить Борису, она чем-то его обидела. Ах, как хочется плакать! Скорее бы общежитие, Егорово плечо и задание, чем опаснее, тем лучше! Драться и не думать ни о чём! Не щадить себя и мерзких фидеров!

Гелька сходу ткнулась в знакомое окно раз, другой, третий… Но никто не открывал. Она слишком рано? Ангелина тревожно осмотрелась. Если она провисит здесь ещё немного, её непременно заметят. Придётся лететь на крышу и дожидаться там назначенного часа.

Она уже готова была осуществить свой план, когда форточка за ней неожиданно распахнулась. Гелька, воодушевившись, влетела внутрь и поняла, что поспешила: порозовевшая Нюся незаметно поправляла одежду, а в приветственной улыбке Сергея Петровича крылось явное смущение. Ангелина облетела его кругом, чтобы дать понять, что ему нужно выйти. Учитель понимающе вскинул руки и вышел за дверь, а Гелька закрутилась и предстала перед Нюсей в чём мать родила и с заплаканными глазами. Девочки со слезами кинулись друг другу в объятия.

— Прости, — плакала Гелька, — Борис меня выгнал, и я сразу полетела сюда. Прости, что помешала.

— Он тебя выгнал? — отпрянула от неё Нюся, недоверчиво всматриваясь ей в лицо.

— Я его обидела… не знаю чем! Но только, когда он узнал, что Сергей Петрович меня вызвал, сказал уходить совсем. Он меня никогда не простит! — всхлипывала, дрожа от холода, Гелька. — А ещё этот поцелуй!..

— Подожди, расскажи подробнее, — попросила Нюся, но в дверь нетерпеливо постучали.

— Нельзя! — отчаянно хором закричали девчонки.

— Девочки, поторопитесь! — донёсся из-за двери голос Учителя. — Пришёл Егор.

Гелька, осознав, что до сих пор стоит голая, шмыгнула к шкафу и надела первую попавшуюся Егорову сорочку и, однажды уже одалживаемые ею у Егора, спортивные шорты, которые ей пришлось сильно затянуть на талии, чтобы не потерять, от чего они превратились в некое подобие юбочки. Нюся открыла дверь, и Ангелина не раздумывая кинулась Егору на шею, приведя того в смущение.

— Извини, я прилетела без одежды и одолжила твою, — сказала она, отпуская парня, хотя и у него на плече она бы поплакала с удовольствием. Но Учитель привычно хлопнул в ладоши, призывая к вниманию.

— Так, все в сборе. Время поджимает. Начнём.

Гелька, зябко переступая ногами по холодному полу, залезла на кровать, укрыла ноги своей синей дублёнкой и приготовилась слушать.

— Вот билет на мероприятие, — Сергей Петрович театрально вынул из кармана небольшой листок, — я иду на сеанс некого доктора Фройда, как подающий надежды фидер. Иду в своём собственном виде, чтобы не навлекать на себя подозрения фидеров-интроспекторов и чтобы действовать в полную силу. А именно — я попытаюсь из зала обезвредить Фройда-Белого, а подстраховывать меня станет Ангелина в инвертном виде.

Гелька вздохнула с облегчением, потому что уже некоторое время осматривалась, выясняя, что именно есть в наличии из её гардероба, и обнаружила, что Нюся принесла ей шапку, тёплые сапоги и дублёнку. В принципе, как раз то, что и было запланировано, но теперь она нуждалась в белье и остальной одежде — не натягивать же сапоги на голые ноги! А в инвертном виде вопрос одежды отпадал.

— Ангелина! — привлёк её внимание Учитель. — Ты должна будешь следить за тем, что происходит вокруг меня и попутно завязывать всех, кто попадётся под руку. Но приближённых Белого не трогай, чтобы не вспугнуть его раньше времени. Надеюсь, ты сумеешь их отличить. Теперь, Ангелина, мне нужно всё твоё внимание.

Он подошёл к столу, и пригревшаяся на кровати Гелька перебежала следом за ним по холодному полу и встала коленями на стул.

— Смотри внимательно, — Сергей Петрович чертил на листке план здания. — Нам с Егором, к счастью, удалось обследовать помещение до концерта. Это Дом культуры железнодорожников, он находится на пересечении улиц Горького и Кирова. Знакомое место?

Ангелина кивнула.

— Это план зрительного зала. Здесь постараюсь сесть я, но ты всё-таки проверь моё местоположение… — его пояснения прервал телефонный звонок. Сергей Петрович взглянул на дисплей и вышел за дверь.

— Давай я продолжу, — предложил Егор и, посмотрев на Гельку, добавил. — Ты как-то изменилась: повзрослела, что ли…

Ангелина грустно улыбнулась парню.

— А ты? Как у тебя с Александрой?

Егор нахмурился.

— Мы расстались и… давай не будем об этом.

Гелька горячо воскликнула, хватая его за руку.

— Это невозможно! Это совершенно невозможно! Ты же так её любишь!.. Не удивляйся, я была тобой в твоих видениях, поэтому я знаю!

Недовольный Егор упрямо сжал рот и вышел из комнаты, а Гелька разочарованно всплеснула руками. Нюся смотрела на неё с укоризной. И слов было не надо: в её взгляде ясно читалось, что Ангелина повела себя на редкость не тактично, не зная всех обстоятельств расставания. Но Ангелина знала, что права!

— Нюся, но это действительно невозможно! Если она его бросила, он должен её добиться опять; если он, то… я просто не понимаю, как такое может быть!

— Вот именно.

— Хочешь сказать, что это не моё дело?

Нюся промолчала.

— Нет, моё! Потому что предать такую любовь означает убить что-то святое.

— Не забывай, что на свете существуют и другие обязательства помимо любви.

— И это мне говоришь ты?

Нюся покраснела и опустила глаза.

Гельке пришлось прервать свои горячие речи, потому что вернулись мужчины. Но она не переставала бросать пылкие взгляды на сосредоточенного молчаливого Егора, не замечая озабоченность Сергея Петровича, вызванную неприятным звонком.

— Продолжим, — сказал Редик, склоняясь над планом. — Со входом ты разберёшься — тебя проводит Егор. Он останется на крыше, страхуя нас обоих. Твоя задача — проникнуть в здание до начала концерта, попасть в зал, выбрать там наименее просматриваемую точку, откуда ты сможешь действовать во время сеанса, и ждать. Теперь, самое главное. Если со мной случится какая-то неприятность, и я не смогу действовать самостоятельно, тебе придётся отбить меня и инвертировать вместе со мной, как ты это проделала недавно с Егором. Как у тебя с энергией?