Ричард стоял, как пораженный молнией, и боялся пошевелиться. Его рука начинала ныть от цепких пальцев миледи, которая не отпускала его больную руку, а ещё больше сжимала её. Он не мог поверить в то, что слышал. Он слышал правду, которую скрывал даже от самого себя все эти долгие годы. Правду, которую теперь, не боясь ничего, в порыве горького отчаянья от потери своих родных, говорила ему женщина. Женщина! Он, король Англии, покоривший Палестину и завоевавший остров Кипр, не зная поражения на поле боя, должен выслушивать правду о своём походе от женщины. Но какой женщины! Все сокровища Акры он мог бы отдать только за один её нежный взгляд. Он ловил себя на мысли, что не может отвести от неё глаз. Но леди Габриэлла, не заметив перемены в облике короля, продолжала.

– Деньги получили не вы, сэр, а папа. В его казну полились монеты. Рим сделал вас послушной игрушкой в своих руках. Погибая там, в далекой стране, вы сражались не ради своей Англии, а ради Рима! Империя, которая пала несколько веков тому назад, захотела снова править целым миром. И она нашла такого глупого и недальновидного короля, как вы. Да, вы завоевали эти земли. Да, на какое-то время вы сможете удержать там власть. А что будет дальше, через десять, двадцать лет? Кто пойдет туда опять отвоёвывать этот гроб? – она отпустила руку короля и отошла к купели. Её плечи, покрытые плотной черной вуалью, были опущены. – Да и нет вовсе никакого гроба. Риму нужны земли и власть, золото и рабы, а не истлевшая гробница. И они опять найдут простаков, которые будут совершать подвиги под знамёнами Бога! – Она замолчала, закрыв лицо руками.

Потом встала перед распятьем Святой Девы с младенцем, прошептала слова короткой молитвы и перекрестилась. Ричард молча наблюдал за миледи, не смея произнести даже слово в своё оправдание.

– А вы, ваше величество, сделали для меня уже всё, что могли, – продолжала Габриэлла. – Неужели вы думали, что дочь лорда Грегари будет вас о чём-то просить? Да и что у вас можно просить? – Она сделала небольшой поклон, развернулась и пошла между скамьями к выходу.

– Миледи, – Ричард попытался остановить её. Габриэлла остановилась, но не повернулась, а осталась стоять спиной к королю. – Вы правы, миледи, у меня ничего нет, я не привез несметных богатств из восточных стран. У меня есть только Англия и…, – король замолчал, раздумывая над тем, как дальше продолжить уже начатое, – и я сам, миледи.

Он подошёл к Габриэлле, чтобы та смогла увидеть его протянутую руку.

– Больше мне нечего предложить вам. – Ричард попробовал улыбнуться, но встретив недоуменный взгляд Габриэллы, улыбка сползла с его лица.

– Я предлагаю вам стать королевой Англии, – пояснил Ричард и, увидев, что женщина удивилась ещё больше, поспешно убрал руку за спину и тоже недоуменно приподнял бровь.

– Как вы можете предлагать то, что уже вам не принадлежит? – она улыбнулась, но от этой нежной улыбки король почувствовал легкое недомогание. Он медленно опустился на скамью, позабыв, что в присутствии леди рыцарь должен стоять.

– Миледи, я воин, и не могу сразу разобрать, о чём это вы говорите.

– Рим сделал правильный выбор, поставив вас во главе крестового похода, – усмехнулась девушка, – более понятливого короля нельзя отыскать даже на другом конце света.

– Миледи, – тихо зарычал лев. Он начинал терять терпение, – я прошу вас объясниться.

Он повысил голос, но под пристальным взглядом женщины, сразу осёкся.

– Англия уже давно в руках вашего брата герцога Джона Уэльского, – Габриэлла говорила тихо и вкрадчиво. – Он только и мечтает о том, как скоро наденет корону и станет править страной от своего имени, а не от вашего. А вы сами ещё три года назад обручились со своей невестой Беренгарией Наваррской. Вы женаты, сэр, и у Англии уже есть королева. Вы забыли?

– Нет, не забыл, – король встал. – Я не видел её со дня бракосочетания. Этот брак устроила моя мать, и честно говоря, Беренгария мне не понравилась. Этот брак можно расторгнуть. Папа выполнит любую мою просьбу…

– Это ещё не всё, сэр, – леди Габриэлла подняла руку. – Вы забыли о леди Джоанне, семь лет назад король Филипп сосватал её вам. Но кому она была нужна тогда! Вы отказались от брака. Но бедная девушка до сих пор находится в замке Мод в Беркенхеде под пристальным вниманием слуг герцога. Её держат как залог. Неужели вы забыли о ней?

– Нет, не забыл, – уже второй раз, но чуть слышно проговорил Ричард. – Но прошло почти семь лет, разве может женщина ждать так долго? – Этот вопрос он задал скорее себе, чем Габриэлле.

– А что она могла сделать? Ведь она является собственностью короля. Его невеста, даже если она бывшая, уже не может распоряжаться своей судьбой так, как ей вздумается. Тем более что после смерти отца леди Джоанны, герцог объявил себя её опекуном и самым близким родственником, так как она является невестой его брата. А кто посмеет спорить с герцогом, правившим от имени короля?

Ричард молчал. Легкое дуновение ветра от полуоткрытых дверей часовни затронуло его слегка поседевшие волосы на голове, и несколько непослушных прядей упало на лоб. Он медленно отвёл их со лба рукой и посмотрел на Габриэллу. Её взгляд смягчился, глаза устало смотрели на Ричарда, и казалось, что она сочувствует ему. Только сейчас он заметил тёмные тени вокруг этих глаз от бессонных ночей, проведенных в слезах и молитвах.

– Значит, вы отказываете мне? – усмехнулся Ричард. Он не хотел верить собственным словам.

Габриэлла вздохнула, ничего не ответив, направилась к двери. Но она не успела сделать и несколько шагов, как двери полностью открылись, и на пороге появился молодой монах. Скрестив руки на поясе, он низко поклонился и проговорил.

– Добрый день вам, миледи, и вам уважаемый рыцарь. Я осмелился помешать вашим молитвам потому, что имею очень важное донесение к вам, леди Габриэлла, из Ноттингемского аббатства. Если вы позволите, миледи? – и он поклонился ещё раз.

– Рада видеть тебя, Том. Я внимательно выслушаю твое донесение только не сейчас. – И, обратившись к королю, она проговорила. – Я оставлю вас здесь. Вам есть, над чем подумать и что попросить у Него, – и, кивнув в сторону распятья, она вышла из часовни.

Когда, спустя некоторое время, король вышел из часовни, у входа его поджидала Мэри. Она также провела Ричарда тайными коридорами обратно, но после большого зала они попали в небольшую комнату, где кроме длинного стола, стульев и открытого камина ничего не было. Еще возле стены стоял удобный низкий резной шкаф для письма, заваленный свернутыми пергаментами. За столом сидели леди Габриэлла и монах Ноттингемского аббатства. Они ели и мирно беседовали. С появлением Ричарда юноша встал и поклонился. Леди Габриэлла сделала служанке знак удалиться и, когда за ней закрылась дверь, представила короля монаху.

– Том, это наш король, Ричард Львиное Сердце. Как видишь, он уже вернулся.

Юноша присел на одно колено, положив правую руку на сердце и низко склонив голову. Габриэлла незаметно улыбнулась, видя, как Том отдает почести своему королю.

– Я смею предложить вам, ваше величество, поужинать с нами, так как знаю, что вы ещё ничего не ели, а вам нужно поправляться. А Том тем временем повторит то, что недавно поведал мне, – и она пригласила короля за стол.

Ричард сел. Габриэлла наполнила бокал элем и подала его королю. Монах продолжал стоять возле стола, не решаясь двинуться с места.

– Том, садись на свой стул и начинай рассказ. И ничего не бойся. Король находится здесь тайно, скрываясь от всех, поэтому можно забыть на время, что он король, – она говорила серьёзно, но глаза улыбались, а вернее, как показалось Ричарду, насмехались. Он слегка покачал головой. Она не только не боялась его, но даже не хотела воспринимать его всерьёз. Завоевать такую женщину будет сложнее, чем взять приступом крепость Акры.

– Продолжайте свою трапезу, ваше величество, и слушайте. Вы очень многое узнаете от монаха Ноттингемского аббатства. – Габриэлла встала из-за стола и, придвинув стул ближе к камину, расположилась возле огня.