– Я бы хотел поговорить с хозяйкой? Где я могу её найти?

Мэри растерялась.

– Леди Габриэлла просила вас не покидать башню без её разрешения!

– Я хочу проститься и ехать дальше. Меня ждут, Мэри. Передай миледи мои слова. И если она свободна, то не будет ли так любезна, подняться ко мне.

– Боюсь, что ничего не получится, сэр рыцарь, – девушка тяжело вздохнула и опустила голову.

– Это ещё почему? – удивился Ричард.

– Сегодня к миледи приезжал даже настоятель деревенской церкви Жером. Он тоже хотел с ней поговорить, но леди Габриэлла закрыла перед его носом дверь часовни, и никто теперь туда не смеет войти, – в глазах Мэри заблестели слёзы.

– Значит, миледи в часовне? – спросил Ричард. Мэри только кивнула.

– И как долго?

– Уже четыре дня. Все слуги обеспокоены, мы ничего не знаем, и не можем понять, почему хозяйка проводит все дни в молитвах. Может вам удастся с ней поговорить? – Мэри с надеждой посмотрела на короля.

Ричард сразу догадался, кого оплакивает леди Габриэлла, но чем он может ей помочь? Возможно, она тоже закроет перед ним дверь часовни. Король посмотрел на служанку. Девушка краем передника вытирала слезы.

– Хорошо, я попытаюсь поговорить с твоей хозяйкой. Проведи меня к ней так, чтобы никто нас не заметил.

Мэри кивнула, заулыбалась, и они вышли из комнаты. Спустившись по винтовой башенной лестнице, и пройдя через длинный каменный коридор, они оказались перед низкой дверью. Мэри надавила второй камень слева от замка в стене и дверь тихо открылась. Перед ними был большой зал, где леди Габриэлла неделю назад принимала гостей от дядюшки. Пройдя его, они остановились перед такой же низкой дверью возле камина. И опять Мэри надавила на секретный замок, дверь тихо открылась. Король восхищенно вскрикнул. Служанка шепотом проговорила.

– Этот замок построил прадед хозяйки. И сам придумал все секретные и потайные двери, и переходы от одной комнаты к другой. Поговорили, что старый лорд любил незаметно пробираться поближе к нежеланным гостям и подслушивать их разговоры. Миледи приказала смазывать все механизмы и петли дверей на случай появления здесь сэра Джо Грегари.

Ричард понимающе кивнул. Так они спокойно прошли через весь замок, не встретив при этом никого из слуг. Последняя дверь вывела их на задний дворик, окруженный высокой каменной стеной. Заросли молодого орешника и шиповника тянулись до самой часовни. Мэри объяснила, как незаметно пробраться вдоль стены к дверям часовни. Ричард прошёл по указанному пути и оказался возле небольшой постройки с куполообразной крышей и разноцветными стеклами на витражах. Небольшие двустворчатые двери часовни были приоткрыты. Убедившись, что за ним никто не наблюдает, Ричард осторожно вошел вовнутрь.

Первые несколько минут он ничего не мог разглядеть из-за полумрака, царившего в часовне. В глубине стоял алтарь с распятием Христа и Святой Девой Марией, вокруг него несколько длинных скамеек. На алтаре, на скамьях возле купели и прямо на полу горели свечи. Их было бесчисленное множество, многие, догорая, сливались в восковые лужицы, и застывали серо-белой коркой на каменном полу часовни.

Среди этих свечей, на коленях, опустив голову, покрытую черной вуалью, стояла Габриэлла Грегари. Ричард не мог видеть её лицо, но он слышал негромкое бормотание молитвы, тяжелый вздох и слово: «Amen». Он тихо прошел между скамьями и остановился в нескольких шагах, с боку, от неподвижной фигуры миледи.

– А, это вы? – шея её затекла. Она медленно подняла голову, посмотрела на подошедшего короля. – Пришли посмотреть.

Он молчал, увиденное потрясло его до глубины души, такая скорбь! Нигде и никогда не видел он, чтобы женщина так скорбела по своим братьям и отцу. Язык его на несколько мгновений онемел, леди Габриэлла продолжала.

– Я очень долго откладывала этот момент покаяния и скорби. Я всегда верила и ждала, что они вернутся. Они должны были вернуться! Хотя бы один! Вся моя жизнь зависела только от них. Все мои надежды и мечты были связаны только с ними. А теперь всё рухнуло в один момент. Даже Он, – она посмотрела на распятие Христа, – ничем не сможет мне помочь, а тем более вы. – Она сделала в сторону Ричарда отмахивающий жест и тяжело стала подниматься с колен. Ноги отекли и не слушались. Король хотел её поддержать, но что-то удерживало его на месте. Она медленно присела на скамью, на то место, где не было свечей.

– Вы, я вижу, уже совсем поправились. Можете отправляться туда, куда вы ехали. Я не буду вас задерживать. – Она говорила так, как будто перед ней стоял простой вассал, а не король.

– Ричард сделал шаг вперед, ближе к скамье, и с сожалением проговорил.

– Я должен ехать в Йорк. И как король Англии приступить к своим обязанностям.

Этих слов было достаточно, чтобы та ненависть и злость, таившаяся в душе несчастной женщины, будто полноводная река, вышла из берегов и мощным потоком хлынула на весенние пашни.

– Да какой вы король! – вскричала она. – Король, который погубил своих воинов, отправив их на бессмысленное покорение чужих земель! Король, который не знает даже, где заканчиваются границы его государства! Король, который отдал управление страной кучке проходимцев, разворовавших всю казну! Король, которому всё равно, что происходит с его страной потому, что его призвание это странствия и приключения где угодно, только лишь бы подальше от этой Богом забытой земли. Разве это король?! – Её неистовый крик перешёл в хриплый шёпот, и судорожно сжав горло руками, она замолчала.

– Я… я не мог даже и предположить, что такие обвинения смогу услышать от первого человека при возвращении в Англию. – Ричард стоял, как провинившийся ученик перед своим мастером. Широкие плечи его поникли, и сам он словно уменьшился в росте. Опустив голову, король терпеливо слушал всё, что она ему говорила.

– А вам никто такого больше и не скажет. Перед вами будут раскланиваться и петь хвалебные песни в честь вашего счастливого возвращения. Вам на многое закроют глаза, да вы даже и не попытаетесь вникнуть в происходящее вокруг вас, потому что вас мало, что будет интересовать. Вы и месяца не задержитесь в собственной стране. Вас опять позовут на подвиги в чужие земли.

– Вы несправедливо относитесь ко мне, миледи. Уверяю вас, теперь я задержусь надолго. Мне очень больно видеть, как вы страдаете по своему отцу и братьям. Я сожалею, что стал для вас плохим вестником. Чем я смогу искупить свою вину? – Ричард ждал приговора.

– Мне не в чем вас винить, – леди Габриэлла говорила медленно и устало. Слезы высохли и от минутного, яростного гнева не осталось и следа. – Отец сам захотел отправиться в Палестину, и сыновья не могли отпустить его одного. А ведь он мог бы ещё долго жить. И братья могли бы жениться, и этот замок наполнился бы детским смехом. Все они могли по-другому прожить свою жизнь.

– Но они до конца исполнили свой долг, и я думаю, что до последней минуты ваш отец и ваши братья не сожалели об этом.

Через мгновенье Ричард пожалел, что сказал эти слова, пытаясь утешить леди Габриэллу. Она, словно дикая кошка, вскочила со своего места, и, схватив короля за локоть, силой потянула его к алтарю. Её рука взметнулась вверх и, указательным пальцем показывая на распятье Христа, с яростью в глазах она проговорила.

– А теперь вы Ему скажите это! Скажите, скольких вы похоронили там, где пытались отвоевать Его гроб у неверных! Скольких вы убили в Его славу! Где же этот гроб? Я хочу взглянуть на него! Или вы его спрятали в лесу, чтобы он никому не достался? – и она залилась злым смехом.

Ричард отшатнулся от неё, на какое-то мгновенье ему показалось, что несчастная женщина сошла с ума. Сотни свечей закружились у него перед глазами. Но смех резко прекратился, и она продолжала.

– Разве вам не было известно, ради чего была затеян этот поход? Ради чего тысячи бриттов и саксов покинули свои дома и семьи? Вы обманывали своих подданных, которые шли за вами на смерть, веря во всю эту чушь об освобождении гроба Господнего, о покорении неверных и возврате Иерусалима! Но ведь это был уже третий поход! И люди не поверили вам, – она рассмеялась зло и надменно. – В прошлый раз простому люду пообещали земли, но никто не получил ни акра земли. Никто! И поэтому в этот раз крестьяне, ремесленники, даже нищие не пошли за вами, сэр. Чернь не пошла за своим королём! Пошли только рыцари, благородные лорды, искатели приключений и богатств. Много вы получили денег за свой ратный труд?