Вампиры обладают разными способностями — это факт общеизвестный. Но количество этих способностей вовсе не являлось величиной постоянной для всех; напротив, именно её различия подразделяли немёртвых на элиту, тех, кто мог воспользоваться многими видами колдовства, и остальных, одарённых куда меньше.

Широта возможностей Блуждающего-в-Ночи определялась его причащением — чем оно ниже, тем больше вампир мог. С возрастом мощь увеличивалась, имеющиеся магические таланты усиливались… но и только-то. Умений не становилось больше — и то, что не дано изначально, само по себе не проявлялось никогда.

Некроманту не стать резонатором, а метаморфу — не повелевать огнём. Рождённый ползать летать не мог.

… если не получал в дар крылья. Ха'шет, давший Причастие вампир, способен поднять своего к'тора вплоть до Ступени, предшествующей собственной, — поставить ученика вровень с собой уже вне его сил. Но редко, чрезвычайно редко происходило так, что за наставничество брался вампир, превосходивший первого учителя причащением. Затратив немало труда и времени, он мог провести удостоившегося такого внимания счастливчика дальше по лестнице могущества. Хоть и по-прежнему Ступенью выше себя самого.

Сейчас об этом знали очень и очень немногие — Старейшины любили раскрывать свои секреты ещё меньше рядовых вампиров, — и подобные вещи почти никогда не случались в действительности, однако шанс существовал.

Рассказывали ещё, конечно, о Восхождении, самостоятельном понижении причащения через постижение собственного «я» и достижение превосходства над собой, превращающегося в превосходство над миром, но… О Восхождении оставалось только мечтать. За всю историю рода Блуждающих-в-Ночи никто не смог сделать и шага вперёд по этой дороге. Никто — кроме Первого Вампира, без чьей-либо помощи проделавшего долгий путь от последней Ступени Причастия до самой первой. До вершины могущества.

Как бы то ни было, для большинства нынешних вампиров даже одиннадцатое причащение служило поводом для гордости, они владели одним-двумя, максимум — тремя разделами колдовства. Возможности Старейшин простирались куда шире. О способностях Патриархов в мире Блуждающих-в-Ночи ходили самые невероятные легенды — проверить их на практике мало кому удавалось, а если и удавалось, то об этом обычно становилось некому рассказывать.

О силах достигших второго причащения и самого Первого Вампира не знали ничего. И даже воображать не хотели… а может — боялись.

Впрочем, путь вампиров нижайших Ступеней Причастия терялся в веках. Никто не представлял, что случилось с Ардестом. Канули в Лету воспоминания о его ближайших учениках. Для большинства своих современных потомков они были не более чем сказкой, пусть страшной, но далёкой от реальности; потому и занимали в мыслях нынешних Блуждающих-в-Ночи ничтожно мало места.

Героями популярных легенд волею случая стали другие.

И в самом деле, о вампирах третьего причащения, Патриархах, данных собралось несколько больше — достаточно, чтобы не сомневаться в их существовании, но всё равно очень немного. В целом сходились на том, что к сегодняшнему дню они либо погибли, либо затаились. И вот уже свыше тысячи лет Блуждающим-в-Ночи был известен только один Патриарх.

Серый.

Проклятый предатель.

… Мысленно Эрик поморщился. А потом окинул разгорячённого Абрахама холодным взглядом — оставалось всего-то доиграть роль до конца.

— Я встречался с ним в бою. Я выжил. Я знаю, на что он способен, а на что — нет, — он выдержал паузу, давая герцогу полностью осознать сказанное и оценить уверенность, в достатке вложенную в простые фразы. — Я привёз с собой достаточно воинов, да и у тебя есть слуги. Я владею могущественными артефактами — завтра ты их увидишь. Я гарантирую, что из ловушки, если предатель в неё попадёт, ему не выбраться, — показав серьёзность своих намерений и веру в собственные силы вкупе с продуманной стратегией, князь сбавил тон: — Единственное, в чём я не уверен полностью, так это в том, что он сунет голову в петлю. Но по моей информации ему нужен именно этот человек, — и, в заключение, его голос снова стал твёрже стали: — Только этот, и никто иной. Предатель придёт.

Сила слов владыки Праги произвела бы впечатление на кого угодно — ведь он не лгал, а говорил чистую правду. И не оставалось сомнений — Абрахам не устоит, услышав так много и поняв: Эрик действительно собирается победить. По меньшей мере, искренне считает, что победа возможна.

Князь не ошибся.

Герцог, услышав ответ на свой вопрос, сначала не сказал ничего. Удерживая каменное выражение лица, посмотрел в окно. Глубоко вздохнул. И только после этого медленно повернулся к Эрику.

И жёстко произнёс:

— Я согласен.

Глядя в спину удаляющемуся фон Вайну, Абрахам Платт довольно улыбался.

Он, конечно, подозревал, что пражского князя привело в Сидней что-то серьёзное — но чтобы такое!

Герцог потёр руки. Несомненно, он поможет фон Вайну устроить ловушку. Даст тому своих воинов, если потребуется. Разрешит пражанам охотиться в своём городе. Но когда Лорен будет в их руках…

Тогда его воины перебьют всех, кого пражский князь пошлёт на битву с Патриархом.

Абрахам не сомневался, что сам фон Вайн предпочтёт остаться от сражения в стороне. Герцог тоже лично рисковать не собирался; если князь делает ставку на артефакты, то так тому и быть, в конечном счёте, он действительно неоднократно сталкивался с Лореном лицом к лицу. Без же своего главы пражане станут лёгкой добычей — а уж заполучив себе предателя, герцог не собирался давать «союзнику» возможность до того добраться.

Заполучив Лорена, Абрахам поступит так, как и следует поступать настоящему Старейшине рода Блуждающих-в-Ночи.

Он поглотит фанум вампира третьего причащения.

Секрет защиты от дневного света, увы, придётся отложить до лучших времён. Перед фон Вайном герцог сыграл крайнюю заинтересованность, но на самом деле сообщение о способе защиты от солнечных лучей взволновало его гораздо меньше, чем было показано. Существенно больше Абрахаму нравилась идея стать Патриархом. Встать на пять причащений ближе к Первому Вампиру.

Преодолеть сразу пять Ступеней на лестнице, что с момента получения Причастия и до последнего рассвета определяла твоё положение в рядах Блуждающих-в-Ночи.

Среди немёртвых было изначально известно, кому суждено взлететь, а кто так и останется мелкой сошкой. Разделение на правящих и подчиняющихся происходило мгновенно — и навсегда. А зависело всё исключительно от ха'шета — ни от кого больше. Решающей оказывалась, если подумать, случайность.

… но помимо мифического Восхождения существовал ещё один способ прыгнуть выше головы. Если вампир проводил над своим относящимся к более низкому причащению собратом определённый — смертельный для последнего — ритуал, то он поднимался на ту Ступень Причастия, где стоял убитый Блуждающий-в-Ночи. Получая также часть его магической силы и, нередко, знаний.

Обряд, называемый Ворари, лежал под строжайшим запретом — Старейшины дорожили своими властью, положением и жизнями. Проводивших его искали все Блуждающие-в-Ночи как один. Искали постоянно и повсюду. А когда находили, то о снисхождении или прощении речи не шло — карой была смерть.

И никогда и ни для кого не делалось исключений.

Неважно, прав ты был или нет — проведя Ворари, ты превратишься в изгоя. Ни в одном ковене тебя не примут как своего. Любой вампир посчитает своим долгом убить тебя, а Старейшины станут алкать твоей крови.

… Абрахама, однако, возможные последствия не пугали. Его не беспокоило и то, что он собирался провести Ворари впервые за более чем четыреста лет. Даже весьма живые воспоминания о судьбе последнего осмелившегося на лежащий под табу обряд не могли заставить правителя Сиднея изменить решение.

Потому что о произошедшем никто не узнает. Не сумеет узнать!

Герцог улыбнулся. Он не собирался афишировать свои вкусовые пристрастия, и знаменитая скрытность Лорена сыграет здесь на руку. Был ещё, правда, фон Вайн…