«Тотис. Видишь? Я не боюсь тебя, кем бы ты ни был».

Лайнем шагнул вперед, вглядываясь в сумрак, царящий в саду. Он был где-то там, ждал и высматривал, раздумывая, как поступить теперь. Лайнем чувствовал на себе его взгляд.

Он видел едва заметные в темноте силуэты воинов, рассеивающихся в округе. Обернувшись, Судья посмотрел на Велжи, стоящую между дорогой и домом, в котором они скрывались все это время. Женщина сжимала в обеих руках трехзарядный магистрел, прикрывая Лайнема.

В глубине сада, справа от Лайнема раздался приглушенный дождем выстрел из магистрела. Судья встрепенулся, вглядываясь во мрак, который только что пыхнул красным всполохом выстрела. Сердце тяжело заухало в груди, но он не сдвинулся со своего места. Ему почудилось, или он слышал лязг металла о металл? Крики?

Не выдержав, Лайнем побежал туда, разведя руки с лезвиями в стороны, низко пригибаясь к земле. Полы его плаща развивались за ним, и Лайнем черной молнией метнулся по низкой чахлой траве сада промеж деревьев туда, где несколько секунд назад он видел вспышку выстрела.

Он опоздал. Лайнем едва не споткнулся о тело одного из воинов. Рядом с ним в темноте надрывно хрипел второй. В ноздри тут же ударил густой запах крови.

— Тотис!! — крикнул Лайнем в темноту. Ответом ему был еще один выстрел и женский визг.

«Велжи!» с ужасом подумал он, и тут же осекся: кричали впереди, и он побежал туда, перепрыгнув через содрогающееся тело.

— Убейте его! Убейте! — прорычал он, взмахом сшибая ветвь дерева, преграждающую ему путь. Он уже не скрывал своего присутствия — он хотел, чтобы Тотис знал и боялся его, Судью Серебряного Круга и лучшего из убийц современности. Лайнем выскочил на сумрачную поляну, напрягая зрение и слух, силясь увидеть или услышать чье-либо присутствие. Свет фонарей слева мягко ложился на скрипящую под сапогами траву, и Лайнем не сразу различил в ней стальной блеск.

Он молниеносно вскинул свои клинки, изгибаясь и готовясь атаковать, не сразу сообразив, что перед ним мертвое тело. Мертвец лежал на спине, раскинув руки, его голова лежала почти под ногами Лайнема. Женщина-маг была здесь же, Лайнем мог разглядеть черную сквозную рану от выстрела в упор.

«Ублюдок! Как он это делает?»

Лайнем бросился обратно к дороге.

«Собиратель, нас осталось всего четверо», с содроганием подумал он, выскакивая на дорогу и дико озираясь. Он мельком глянул на тела Норта и Меру — они лежали буквально в нескольких метрах впереди. Глядя на них, Лайнем мог предположить, что они были убиты в упор. Лежащий на мостовой «мертвый» княжич сперва отсек ногу Меру, а потом пронзил ошарашенного Норта.

«Это невозможно. Он был убит. Он лежал там».

Лайнем с шумом вдыхал и выдыхал холодный воздух, когда он побежал обратно к дому. Дождь по-прежнему моросил, ухудшая и без того плохую видимость.

— Эмар! Архе!

Сад был полон тишины. Лайнему же казалось, будто его дыхание и топот по мостовой широкой дороги заглушает все звуки в этом мире. Страх душил его.

«Это не человек».

— Эмар! Архе!

Оставшиеся вдвоем, прочесывающие сад слева от дороги, теперь они молчали.

«Так же, как и остальные», подумал Лайнем. Он почти достиг заброшенного дома. Его очертания уже виднелись в сумраке, и широкая дорога, освещенная мягким желтым светом множества фонарей, исчезала вдали, где виднелись редкие огни Рунгеда.

Судья сбежал вниз по короткой лестнице, сбавляя скорость и переводя дух. Здесь он обернулся, чтобы оглядеть окрестности.

Из сада в его сторону неторопливо двигалась фигура в черном плаще с серебряной оторочкой.

— Сейчас ты сдохнешь, выродок, — пробормотал Лайнем, расставляя ноги и поднимая лезвия перед собой. И тут же обмер от мысли, что сейчас княжич просто выстрелит в него из своего магистрела.

«Нет», твердо подумал Лайнем, «он не будет стрелять. Собиратель бережет меня. Мы сразимся на мечах».

Тотис вышел на дорогу, не торопясь вступать в схватку. На свету его широкие наплечники и поножи ярко сверкали, омытые дождем. Обнаженное лезвие его меча было уже чистым. Дождь забирал с этой стали все следы только что совершенных убийств.

«У него нет в руке магистрела», злобно подумал Лайнем, торжествуя, «кажется, он стреляет только в упор. Ему конец».

Он был уверен в том, что будет способен сразить тяжеловооруженного мечника своими клинками. Полуторник Тотиса ярко блестел. Быстро таким мечом не махнешь, а это значило, что победа будет на стороне Судьи. Собиратель получит душу этого безумца для препровождения в Огневик.

Лайнем злобно оскалился, глядя, как княжич спускается по лестнице вниз. Он сделал несколько шагов вперед, как за спиной Лайнема раздался выстрел.

Красная стрела ударила княжича в грудь. Следом — еще одна и Тотис, не издав ни звука, повалился на спину, грянувшись о камни всем своим весом.

Лайнем обернулся — позади него стояла Велжи.

— Готов, — сказала она, опуская магистрел.

— Молодец, — хрипло сказал Лайнем, вновь глядя на неподвижное тело княжича.

«Мертв?»

— Где остальные?

— Убиты.

Велжи изумленно всхлипнула:

— Как такое может быть?!

— Ты видела все сама. Исфер расскажет нам все о Тотисе. Я обещаю.

— Кто же он?

— Я не знаю.

Лайнем стоял и смотрел на княжича. Наконец, он приблизился, чтобы посмотреть на лицо того, кто доставил им столько хлопот.

За свою жизнь Судья видел много мертвецов. Но именно этот пугал его сейчас так, как ни один труп. Лайнем пинком отбросил в сторону его меч и заглянул в глаза Тотиса.

«Ну как? Сдох, наконец? Собиратель уже взял тебя за плечо, чтобы не отпустить в мир живых, ублюдок?»

Он смотрел в спокойный, ничего не видящий и потускневший взгляд карих глаз, о которые теперь разбивались мелкие дождевые капли. После смерти они потемнели, потеряв осмысленное выражение, стали более глубокими. Лайнему не нравились эти глаза. И это побледневшее, вытянутое лицо, подставленное черному небу, производило страшное впечатление. Тотис был молод, но то ли смерть, то ли что-то другое наложило на его лицо нечто неуловимо опасное, делающее его и старым и молодым одновременно. Даже после смерти княжич словно бы источал какую-то зловещую ауру. Лайнем чувствовал, что пока он смотрит на него, его колотит мелкая дрожь, похожая на озноб.

«Все в порядке. Это всего лишь из-за дождя».

Судья подумал о том, что лежащий перед ним человек убил его людей, которые служили ему верой и правдой многие годы. Лайнем почувствовал возвращение ярости. Ему захотелось изрезать этот труп, выколоть эти печальные глаза и отсечь голову, расчленить его и разбросать по всему этому проклятому саду.

— Гори в Огневике, падаль, — сквозь зубы сказал Лайнем, отворачиваясь и содрогаясь всем телом.

«Собиратель, что же это со мной? Я не испытывал такого страха…»

Нет, он не мог сказать, как долго он не испытывал такого ужаса. Он не понимал и не хотел понимать того, что здесь произошло. Это был не человек, и сейчас Лайнем хотел лишь одного — убраться отсюда и увести с собой Велжи.

— Мы закончили, — жестко сказал он, останавливаясь перед ней.

«Разве? Он точно мертв?»

Лайнем оглянулся на тело княжича, и неторопливо убрал свое оружие в ножны:

— Идем, возвращаемся в город.

— Но… Но как же Архе, Меру…

— Они мертвы. Хочешь забрать их с собой?

Он взял Велжи за руку и решительно потянул за собой.

— До утра они никуда не денутся. Завтра мы вернемся с Исфер и тем стариком из Красного Круга. Клянусь Собирателем, они расскажут нам все о случившимся…

Они пошли в сторону огней городка.

— Что же будет теперь?

— Ничего. От Серебряного Круга остались только мы с тобой. Мы выполнили ее поручение, и пусть княгиня сама думает, что делать дальше, — Лайнем равнодушно пожал плечами.

Они прошли несколько метров и он, встрепенувшись, обернулся назад. Ему почудилось, будто оставшийся позади труп шевелится, чтобы подобрать свой меч и пойти вслед за ними.