–Тогда причем тут какая-то Эдна? – я сделала глоток из своей чашки и едва не закашлялась от крепости.

–Эдна – мой товарищ по несчастью. Из похожей семьи, только еще богаче и знатней. У нее в родне даже кароль есть.

–Солидно. А у нее, я так понимаю, другие планы?

–Ага. Матушка меня к ней сватает еще с колыбели, – “какая знакомая история”, – но ей интересны мужчины постарше. И не только мужчины!

–Это как?

–Историк она. Таскается по Златогорью, копает в разных местах, ищет храмы еще тех времен, когда храмы-то не нужны были. Семейство ее уже отчаялось, что она откопает себе достойную партию и на меня согласно. А я хочу жениться, отписать все семейное имущество ей на раскопки, и развестись. И пусть матушка снова по миру ходит, с полей по травинке собирает.

–Своеобразное решение проблемы, – отозвалась я.

–Антьяну злится. Я бы давно из Златогорья уехал, если бы не он. Анти даже провинцию менять не хочет.

–Почему так?

–Мартароец. Для них семья это примерно как для вас Каган, честь и совесть. Уперся рогом, говорит, что нельзя старушку бросать. “А вдруг с ней что-то случится? У нее же иссушение началось!” – передразнил он голос любовника, – Да хоть бы уже случилось и закончилось! Тьфу. Характер такой, что и мимо раненого червяка не пройдет, а из меня то веревки вьет, то жилы тянет.

–Раз уж она так о семье печется, так может быть кто-нибудь из них и присмотрит?

–В их понимании семья – это когда ты выходишь на трапезу в белой курте и понарошку целуешь всех старших в щеку. Заодно умеешь поддерживать беседу. А если ты при этом делаешь вид, что прислушиваешься к их мнению, то ты просто лучший сын, примерная дочь и так далее.

–То есть матушка останется одна, если что-то произойдет?

–И хорошо если с ней не перестанут здороваться.

Я подняла с пола корешок и надкусила, чтобы перебить горечь. Он оказался неожиданно сладким.

–Иногда я удивляюсь тому, что матушка продолжает меня третировать. Орнов ведь в принципе мало что связывает. Даже у низших духов покрепче союз. Разделился дух на несколько маленьких, а они общим родителем связаны. А у нас не так. Появился ребенок просто так, по велению случая из воздуха выпал и все. Можешь стать ему матерью-наставницей, можешь соседке подложить. Можешь забыть про них, когда они старше стали, ты им ничего ведь не должен. А себе новых взять…

–Послушных и порядочных.

–Угу. Чтобы в картину вписывались.

–Кута и Нута вы также получили?

–Нет, они мне действительно племянники. Дети троюродной сестры отца, чтоб его подгорные духи драли. Сначала назло матери взял их, потому что родство там как у розы и чертополоха. А потом привык. Анти говорит, чтобы я тренировался, пока своих нет.

–Хороший он, – зачем-то добавила я и улыбнулась.

–Сильно удивлюсь, если Святым не станет. Кто другой давно бы мне сердцекамень через ноздрю вытащил, а этот терпит. Сколько там времени прошло? – он поднял глаза на песочные часы, – четверть часа есть?

“Да, и мастер меня точно убьет за очередное опоздание”.

–Так, он сейчас где-то у Рисового Вала, – Лар поднялся, – если пойти напрямик, как раз поймаю его у хлопковых мастерских. К этому времени он должен уже отойти. Но пару оплеух я точно заслужил.

Я поднялась и подошла к двери.

–Удачного примирения.

“Жаль, что у нас с Тамэром так не получится. Но может, попробовать?”

–И что, не останешься даже посмотреть? – лукаво поинтересовался Лар.

–Приличные девицы за взрослыми златогорцами не подглядывают!

Он расхохотался и пошел своей быстрой, немного рваной походкой вдоль улиц.

Вопреки моим ожиданиям, мастер Мит не стал отчитывать за опоздание. Наоборот, он как-то осторожно, быстрым взглядом осмотрел лицо и руки, словно пытаясь прочесть мое состояние.

“Так обычно на припадочных смотрят”.

Я расставила на выбеленной коже агаты, взялась за мел и принялась чертить простой раан на благополучие. Силы от такой магии было немного, но зачаровывала я зернь для браслета, который сейчас крутил в руках ваятель. И зерни этой было количеством аж три банки. Каждый шарик пинцетом взять, положить на печатную бумагу в центре раана, активировать узор, убрать в другую банку, подновить вязь, снова за пинцет… Методично, монотонно, ритмично. Как раз то, что надо.

“Он любит фасоль в мясном подливе, а такое в “Медовой Розе” подают. Надо попросить у Джайва вместе с горшочками”.

Снова крохотная деталь, снова покрыть рисунком.

“Караван – это на полторы восьмицы, не меньше. А у нас что ни смена то аврал. Взять сейчас отгул, а потом, пока Тамэр в поездке – наверстать”.

Мастер Мит смотрит на меня каким-то тяжелым взглядом. Вторая баночка подходит к концу.

–Будешь отпрашиваться?

“Он точно мысли читать не умеет?”

–И хотя бы на половину следующей смены, – наглею я.

Ваятель постучал пальцами по столу.

–Не хочу.

Я быстро подняла него глаза и плотно сжала губы. Он спокойно выдержал мой взгляд и вернулся к работе.

–Но отпущу. Собирайся и иди, пока я не передумал.

Я вышла из-за стола и поклонилась. Мастер удивленно посмотрел мне вслед.

У гор стояли табуны штормовых туч. Ветер растрепал волосы, когда я вышла из экипажа на улицу Зеленых Фонарей.

“Приятно будет смотреть на дождь, болтать и кушать. Мастер – золото, а не орн! Даже речь заготовленная не пригодилась”.

Извозчик – приятный кучерявый парень, вынул мои плетеные сумки. Я протянула руку, чтобы их забрать, но он покачал головой.

–Давайте донесу, – сказал он с улыбкой.

–Хорошо, благодарю.

Тамэр любил простор и поэтому снял половину старинного дома вместе с прислугой и небольшим садом. У здания было два входа с разных торцов, и казалось, будто у Тамэра собственный особнячок с высоким фундаментом и вытянутой зеленой крышей. Я поднялась по лестнице и попросила извозчика чуть подождать. Постучала медной ручкой и почти сразу мне открыл дворецкий в темно-зеленом шервани с укороченными широкими рукавами, как было принято носить у слуг.

–Арха Халкан-Дайлиг! – приветствовал он и хотел что-то еще сказать, но я случайно его перебила.

–Здравствуй, Шинн. У меня здесь орн с едой, куда ему все это поставить, чтобы вы накрыли?

–Арх Сацэг-Морхан уехал! – огорошил меня он и я замерла на пороге.

“Я же его просила, он ведь обещал…”

–Вот как? А не сказал, когда будет?

–Нет, но вряд ли сегодня, экипаж заложили с провиантом.

–Значит, в шахты поехал. Спасибо Шинн. Не говорите, что я была.

–Постойте, сейчас же дождь пойдет, может, вы все-таки подождете?

Но я уже не слышала и быстро сбежала по ступеням.

–Так это, сумки-то куда? – спросил меня извозчик, и уже сам был не рад, что стал помогать.

–Сумки? А, сумки… – я замерла, не зная, что делать. На плечо упала жирная капля, – скажите, а вы фасоль с мясом любите?

–Я? А-а-а, ну да, ничего так… – на лице у него была полная растерянность.

–Тогда берите себе. Там еще баранина в соку и хлеб свежий.

–То есть как берите?

–А так, считайте, подарок за вашу доброту.

Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но я круто развернулась и пошла, куда глаза глядят, поплотнее запахнув накидку. В горах прогремели раскаты.

–Вот тебе и возможный союз. Вот тебе и притяжение противоположностей, – сказала я дождю.

В кабинете секретаря собрались все мастера. Свента, худая и костлявая сумрачная половина Фальянны, стояла у стола, подцепив стеклянной палочкой нитку амулета. Сари на ней топорщилось, будто с чужого плеча, а на лице такое выражение, словно она держит какую-то невероятную гадость.

–Ну? – нетерпеливо поторопила она мастеров, и потрясла амулетом – что это за недоразумение?

Лимна, отважившася подойти к сумраку ближе всех, сосредоточенно разглядывала небольшую серебряную бляшку, в которой тускло горел единственный пироп.