Вот какие принципы внушались Александру II, в пору его отрочества, его наставником протоиереем Павским и послужили основой его религии и морали.
Учителем юного князя был также известный поэт Жуковский, вложивший совершенно особенный жар и усердие в уроки, преподанные своему воспитаннику.
Мы видим, что великие цивилизаторские реформы, проводимые Александром II, естественным образом вытекают из принципов, преподанных ему в юности не только этим поэтом, но и иными учителями, потрудившимися над его образованием.
Жуковский с особой заботой обучал наследника трона истории, которая, по его мнению, означала для того исследование жизни различных народов, а также причин их процветания и бедствий во все времена.
Вот некоторые из его наставлений августейшему ученику:
«Уважайте закон и своим примером учите других уважать его. Закон, от которого уклоняется или который не соблюдает государь, не будет соблюдаться и его народом.
Любите и распространяйте просвещение; именно оно является самой твердой опорой власти.
Народ без просвещения становится народом без достоинства.
Тот, кто стремится властвовать ради самой власти, думает, что это простое дело, но из слепых рабов легче сделать яростных бунтарей, чем превратить их в просвещенных подданных; первые будут действовать неразумно и против здравого смысла, в то время как последние будут поступать как разумные люди, ибо лишь они способны оценить, какие блага вытекают из соблюдения порядка и законов.
Уважайте общественное мнение, которое зачастую просвещает государя – это его лучшая опора, его самый суровый и неподкупный судия. Если правительство притесняет народ и непоследовательно в своих действиях, в общественное мнение могут проникнуть революционные идеи, но к справедливому государю общественное мнение всегда благожелательно. Пестуйте свободу, то есть справедливость, она поможет вам обрести необходимое государю великодушие и предоставить избавление народам. Свобода и порядок суть одно и то же. Любовь государя к свободе укрепляет в подданных любовь к подчинению. Не следует править, прибегая к насилию, – нужно править, опираясь на общественный порядок. Подлинное могущество государей – не в вооруженной силе, а в процветании народа. Окружите себя достойными советниками; слепое высокомерие государя, удаляющего от себя способных людей, отдает его на милость честолюбивых эгоистов, пятнающих его честь и приносящих урон процветанию нации. Не обольщайтесь людьми и всем сущим, но храните в душе идеал прекрасного и веру в добродетель!»
Вот какие благородные и добродетельные поучения способствовали развитию в уме и сердце Александра II присущих ему выдающихся достоинств и великих освободительных идей, вдохновлявших его во все периоды его памятного царствования.
Следует признать, что эти ценные поучения стали добрыми семенами, павшими в плодородную почву, ибо счастливая натура ученика сделала для его учителей приятной и легкой задачу его воспитания.
В числе наук, преподаваемых юному государю, Жуковский считал необходимым изучение латыни как фундаментальной основы других языков. По мнению поэта, эта дисциплина должна была стать не докукой, но развлечением, способствующим его умственному развитию. Он говорил, что, читая латинских классиков, государь будет черпать из источника подлинной цивилизации. Более того, Жуковский наставивал и на том, чтобы князю-наследнику трона доставлялись все литературные новинки, выходившие в свет в Европе.
Все изложенное позволяет видеть, сколь тщательная забота была привнесена в воспитание императора Александра II – воспитание прочное и серьезное, которое сдержало все свои обещания и принесло все ожидаемые от него плоды.
От этого же совершенного воспитания происходит и чувство благоговейного почтения, какое Александр II всегда испытывал и выражал в отношении своих отца и матери как при их жизни, так и после их кончины.
Повзрослев, Александр II стал для своего отца скорее другом, нежели сыном.
Когда, будучи еще ребенком, он был провозглашен великим князем-наследником трона, он разразился слезами, подумав о том, что ему придется взойти на престол, когда его отца не станет на этом свете. Тогда эта жестокая мысль поразила его юное сердце.
Горячая нежность, которую он испытывал к своему родителю, осталась неизменной с годами; и перед тем как предпринять путешествие или совершить важнейшие деяния своего царствования, он всегда отправлялся преклонить колена на отцовскую могилу. Видя, как он, уронив голову в руку, опирается локтем на мрамор надгробия, можно было подумать, что он беседует с усопшим императором, ища у него советов или спасительного вдохновения.
После кончины Николая I, когда вдовствующая императрица была погружена в жесточайшую скорбь, она обрела несказанное и великое утешение в своем сыне Александре. Мы представим здесь трогательное доказательство тонкости чувств этого государя. Его отец имел обыкновение читать императрице на сон грядущий главу из святых Евангелий. В вечер того самого дня, когда умер Николай I, Александр II явился в покои своей матери, держа в руке святую книгу, из которой и почитал ей, желая заменить своего покойного отца в исполнении этой благочестивой обязанности.
При перенесении тела императора Николая I из его покоев в часовню Зимнего дворца вдовствующая императрица следовала за гробом, и когда траурный кортеж проходил через залы дворца, стоявшие на карауле солдаты при приближении Александра II громко приветствовали его как нового монарха. Услышав в первый раз такое приветствие, облекавшее его титулом, носимым дотоле его отцом, он сделал знак рукой, повелевая солдатам молчать из уважения и почтения к его овдовевшей матери, которая следовала за ним, чтобы ей не пришлось слышать, как произносится титул, который носил ее опочивший супруг. Подобная честь, доставшаяся в наследство от обожаемого отца, принесла в то мгновение горестную боль нежной и чувствительной душе Александра II.
Несколько дней спустя Александр II направлялся в покои своей матери, и лакей объявил о его приходе, возгласив: «Император!» Переступив порог материнских покоев, он заметил, как дрогнули черты императрицы, и с этого дня запретил титуловать себя государем в присутствии матери.
Чувство признательности, этой сердечной памяти, столь редкой в наши дни среди смертных, было в высшей степени развито в великой душе этого монарха, и проявлялось это чувство даже в мельчайших пустяках. В ответ на небольшую услугу он выказывал такую благодарность, что вызывал порой смущение и неловкость. При расставании с ним в сердце оставалась радость и как бы вдохновение поступать так и впредь.
Став государем, Александр II всегда со вниманием относился к ходатайствам о какой-либо милости, если просьба подкреплялась именем Николая I, которого знал когда-то ходатай, настолько жива оставалась в душе императора нежная память об отце, не оставлявшая его до конца его дней и унесенная им с собой в могилу.
По свидетельству княгини, жены Александра II, в семейном кругу он обладал превосходным характером; его настроение было совершенно ровным, образ жизни – во всем простым, он легко умел применяться к привычкам каждого, без труда отказывался от своих вкусов, чтобы разделить желания других. Его совершенная и безграничная уступчивость обнаруживалась при всяком удобном случае, даже в его отказе от мелких привычек, над которыми он возвышался в силу утонченного вкуса и безукоризненного воспитания.
Александру II была присуща подлинно царская вежливость, иными словами самая пунктуальная и неукоснительная точность. Он не любил заставлять себя ждать, особенно своих министров: если такое случалось, он испытывал настоящую досаду и некоторую нервозность. Незадолго до смерти монарха финский министр Шерн-валь стал свидетелем одного из таких мгновений досады, и вот как это произошло. Министр, будучи вызван к императору, явился к нему за полчаса до назначенного для аудиенции часа. При встрече с ним император извинился, что заставил его ждать, но заметил при этом, что в том нет его вины – было очевидно, что Александр II испытывал некоторую досаду.
