Город расположен в лощине, французы занимали довольно сильную позицию во фронте, подступы к ней защищали несколько отдаленных постов. Макк со значительными силами атаковал Боргетто, Непи, Риньяно; последним пунктом должна была завладеть вспомогательная колонна, направленная по другой стороне Тибра. Ни одна из этих атак не удалась: одна колонна, обращенная в бегство, потеряла свою артиллерию, другая была окружена и потеряла три тысячи пленными; остальные, смущенные неудачей, ограничились одними маневрами. Неаполитанские войска нигде не смогли выдержать атаки французов. Макк, немного растеряв запасы самоуверенности, отказался от мысли завладеть центральной позицией при Чивита-Кастеллане; он наконец заметил, что не на этом пункте следовало пытаться прорвать неприятельскую линию. Главный удар должен был быть нанесен в Терни, находящемся ближе к Апеннинам и слабее защищенном французами.
Тогда Макк решил отвести свои войска из Чивита-Кастелланы к Терни; но, чтобы скрыть такое движение, нужна быстрота исполнения, невозможная с недисциплинированными войсками. Для перехода через Тибр с главными силами требовалось несколько дней; а Макк, вследствие своей ошибки, еще более замедлил и без того медленное движение. Макдональд, которого он воображал удерживаемым в Чивита-Кастеллане, успел перейти за Тибр, а Лемуана подкрепили в Терни, так что неаполитанцы были опережены на всех пунктах, которые они рассчитывали захватить врасплох.
Первое движение генерала Метша из Кальви на Отриколи привело только к полному поражению. Девятого декабря, отброшенный на Кальви, этот генерал был окружен и вынужден, вместе с 4 тысячами человек, сложить оружие перед отрядом в 3500 человек. С этой минуты Макк более уже не думал ни о чем, кроме отступления к Риму, а оттуда далее до Альбанских гор, где можно было усилиться новыми подкреплениями. Не численность солдат требовалось увеличить, следовало изменить их качество; и не отступлением на несколько лье от поля сражения можно было придать им мужество и привить немного дисциплины.
Узнав об этих печальных событиях, неаполитанский король тайком вышел из Рима, куда так торжественно вступил несколько дней тому назад. Неаполитанцы очистили город, к великому удовольствию римлян, которых их присутствие начало тяготить более, чем присутствие французов. Шампионне вступил в Рим через семнадцать дней после того, как вышел оттуда. Он поистине заслуживал почестей триумфатора. Славный генерал не хотел ограничиться только обороной римских владений: он составил смелый план по завоеванию Неаполитанского королевства со своей слабой армией. Это предприятие было затруднительным не столько вследствие силы неаполитанцев, сколько из-за настроений населения, которое могло начать долгую и очень опасную партизанскую войну. Тем не менее Шампионне не остановил своего наступления.
Он вышел из Рима, преследуя Макка, захватил у него значительное число пленных и нанес полное поражение колонне, высадившейся в Тоскане, от которой осталось лишь три тысячи человек. Совершенно деморализованный, Макк быстро отступил в Неаполитанское королевство и остановился только перед Капуей, на линии Вольтурно. Он отобрал лучшие войска, расположил их перед Капуей и по всему протяжению Вольтурно, весьма глубокой реки, представляющей трудноодолимую преграду.
Между тем король вступил в Неаполь, и его внезапное возвращение привело город в смятение. Раздраженный неудачами армии, народ кричал об измене, требовал оружия и грозил перерезать генералов, министров, всех, кому приписывали несчастья войны, а также тех, кого обвиняли в сочувствии французам и революции. Гнусный двор не колебался и раздал лаццарони оружие, способы применения которого легко было предвидеть.
Едва эти варвары получили остававшееся в арсеналах оружие, как восстали и завладели Неаполем. Крича об измене, они схватили посланника короля и умертвили его. Актон, которому уже начинали приписывать общественные бедствия, королева, король и весь двор были в ужасе. Неаполь не казался более достаточно безопасным местом пребывания; тотчас же решили удалиться в Сицилию. Тридцать первого декабря драгоценная королевская мебель, все сокровища дворцов Казерты и Неаполя и казна в двадцать миллионов были свезены на эскадру Нельсона, которая и направила паруса к Сицилии. Актон не пожелал бравировать опасностью пребывания в Неаполе и отправился вместе с королевой. Всё, что не могло быть увезено, было сожжено. Среди бури, при зареве пожарища подожженных верфей, этот трусливый и преступный двор оставлял в минуты опасности им же скомпрометированное королевство. Говорят, оставили распоряжение прирезать всю богатую буржуазию, обвинявшуюся в революционных настроениях. Все, занимавшие хоть какое-то положение, до нотариусов включительно, должны были быть умерщвлены.
Князь Пиньятелли остался в Неаполе, облеченный нужными полномочиями.
Между тем к Неаполю приближался Шампионне. Он, в свою очередь, совершил ту же ошибку, что и Макк, – разделил свою армию на несколько колонн, которые должны были соединиться у Капуи. Это соединение в затруднительной для передвижения французских войск стране, среди фанатичного и восстававшего против врагов Бога и святого Януария населения, было весьма сомнительным.
Шампионне, прибыв с главными силами к берегам Вольтурно, пытался было атаковать Капую. Отраженный многочисленной артиллерией, он отказался от мысли завладеть неприятельской позицией нечаянным ударом и отвел свои войска в ожидании прибытия других колонн. Эта попытка была сделана 2 января 1799 года (14 нивоза). Восставшие неаполитанские крестьяне перехватывали наших курьеров и наши транспорты. Шампионне не получал никаких известий от других колонн, и положение его можно было считать весьма критическим.
Пользуясь этим, Макк предложил ему приступить к взаимному соглашению. Шампионне, рассчитывая на удачу французов, смело отклонил предложения Макка. К счастью, в это время подошли прочие колонны, и тогда он заключил перемирие на следующих условиях: Макк должен был оставить линию Вольтурно, отдать Капую французам, отступить за черту, проведенную от Ланьи на Средиземном море до Офанто на Адриатическом, и уступить таким образом большую часть Неаполитанского королевства. Кроме этой уступки территорий, определялась контрибуция в восемь миллионов серебром. Перемирие было подписано 11 января.
Когда в Неаполе получили известие о перемирии, народ пришел в еще большую ярость, стал еще громче кричать, что королевские офицеры ему изменяют. Вид комиссара, которому поручили получить контрибуцию в восемь миллионов, окончательно разъярил толпу; она возмутилась и воспрепятствовала исполнению перемирия. Смятение достигло того, что испуганный князь Пиньятелли оставил Неаполь. Эта прекрасная столица окончательно попала в руки лаццарони; в ней не оставалось никаких признанных властей, и жителям грозили страшные потрясения. Наконец, после трехдневных беспорядков, удалось выбрать начальника, имевшего у лаццарони доверие: это был князь Молитерно.
В то же время такие же беспорядки начались и в армии Макка. Его солдаты, далекие от мысли приписать свои несчастья собственной трусости, обвиняли в них своего генерала и хотели его казнить. Предполагаемый освободитель Италии, которому месяц назад воздавали триумфальные почести, не имел другого убежища, как лагерь французов. Он просил у Шампионне прибежища. Республиканский генерал, позабыв мало приличный язык прежних писем Макка, пригласил его к своему столу и возвратил шпагу.
Затем, вследствие неисполнения Неаполем условий перемирия, Шампионне двинулся к этой столице с целью завладеть ею, что было нелегко, так как многочисленное население ее становилось весьма опасным за стенами города. Пришлось провести при приближении к городу несколько стычек, и лаццарони выказали тут больше храбрости, чем неаполитанская армия. Близость опасности удвоила их ярость. Князь Молитерно, желавший сдержать их, перестал их устраивать, и они выбрали начальниками двух человек из своей среды. С той поры их разнузданность уже не знала границ: против буржуазии и дворян, обвиняемых в якобинизме, начали совершать всякого рода насилие. Беспорядок дошел до такой степени, что уже все жители, заинтересованные в охранении порядка, ждали прибытия французов. Обыватели сообщили Макку, что присоединятся к нему, чтобы сдать Неаполь. Сам князь Молитерно обещал завладеть фортом Сент-Эльм и сдать его французам.
