― У царских династий свои привилегии, ― пояснила матушка.

― И какая же я буду? ― Рене не удалось скрыть своего разочарования в голосе.

― Третья, ― тихо произнёс отец.

― Третья?! ― переспросила Рена, и её горло болезненно сжалось. Внутри всё кипело от возмущения: «Это же просто унизительно и достойно отказа! Неужели наш род столь незначителен по сравнению с теми, кто уже давно не цари?»

― Кровь порой важнее власти, ― заявила матушка, которая, видимо, прочитала эти мысли. ― Возможно, тебя утешит, что женами наследника Медити всегда становились только жрицы.

«Наверное, поэтому они больше и не правят. Даже нынешняя династия Цханахов не позволяет себе таких вольностей!» ― недовольно подумала Рена. Конечно, она бы предпочла немедленно отослать медальон хозяину и благополучно, при первой же возможности, отправиться в Храм, но эгоизм был ей не свойственен.

― И когда церемония? ― отстранённо поинтересовалась Рена, предпочитая узнать все неприятные новости сразу.

― Из-за приезда наших гостей нам удалось перенести свадьбу на осень, ― сообщил отец.

- Понятно, ― смиренно произнесла Рена и, с обреченностью посмотрев на медальон, надела его. Массивное украшение тяжело легло на грудь, создавая ощущение, будто на шею взвалили огромный булыжник.

В кабинете вновь воцарилась гнетущая тишина, которую вскоре нарушил отец.

― Кстати, завтра мы уезжаем в город. Распорядись, чтобы накрыли ранний завтрак и выдали гостям нашу одежду. Ни к чему привлекать лишнее внимание.

Рена послушно кивнула и, поняв, что разговор закончен, отправилась выполнять поручения. Но, несмотря на все возникшие хлопоты, мысли её крутились только вокруг предстоящего замужества. О доме Медити она знала мало, а о женихе и того меньше. И быть третьей женой... Рене ещё только предстояло смириться с этой мыслью, как и с тем, что ей так скоро придётся покинуть родительский дом.

Марселу:

Огромное оранжевое солнце, шипя, спускалось в море, а вечерний бриз приносил к берегу остатки пены, бросая её доживать свои последние минуты на золотистом песчаном пляже. Марселу стоял на самой высокой дозорной башне родного замка и с тоскою провожал закат. Ему впервые в жизни предстояло покинуть родную страну и отправиться к нагам на далекий Линк. Его отец - хот-рейм Мауру, правитель Ю, - решил, что Марселу уже достаточно вырос и готов пройти обучение в других странах Союза. Ещё пару недель назад об этом просто не могло быть и речи. Мать Марселу, леди Милора, твердила своё непоколебимое «нет», так как не допускала и мысли подвергнуть сына малейшей опасности. И, вполне возможно, она и дальше тряслась бы над ним, если бы не ужасающие события, произошедшие в день его совершеннолетия. Марселу и сам до сих пор не мог в полной мере осознать эти перемены. Особенно сильным ударом стало для него резко изменившиеся отношение матери: она слегла с лихорадкой и не желала его видеть. Растерянному Марселу ни оставалось ничего другого, как согласиться на время покинуть страну. Он поверил словам отца, что время поможет принять свершившееся.

Неизвестность страшила Марселу. Будущее, ранее казавшееся таким светлым и безоблачным, теперь представлялось ему тёмным и зловещим. И хотя у него не было нужды так сильно опасаться чужеземцев из-за Слёз Моря - дара его мира, надёжно защищавшего некой сверхъестественной силой от любых врагов, он всё-таки тревожился. Единственное, что несколько успокоило его, так это компания, с которой предстояло начать своё обучение. Их было двое - эльф и человек. Совсем недавно, всего пару месяцев назад, они проходили подобное обучение на его родном Ю, и успели не только познакомиться, но и подружиться. Особой симпатией Марселу проникся к гостю из Каэра - Дамиану. Пусть тот и не обладал необходимой знатностью, но он вполне окупал это своими способностями. Будучи всего на год старше Марселу, Дамиан превосходно владел оружием, а ещё у него был секрет, который совершенно случайно оказался раскрыт. Он умел колдовать. И это было нечто другое, чем иллюзорная или боевая магия эльфов, не походило оно и на мощные сверхъестественные силы демонов. И всё же удивительное волшебство сумело не раз выручить их. А выручать было от чего.

Пожалуй, самой большой головной болью для Марселу стало знакомство с Этьеном. Младший принц Империи Шак-ли отличался удивительным для эльфов дружелюбием и лёгкостью нрава. В общении с ним Марселу вовсе не чувствовал себя глупым ребёнком рядом со взрослым мужчиной, хотя Этьен, по летоисчислению Ю, вполне годился ему в отцы. Конечно, по меркам Шак-ли, эльфы достигали совершеннолетия только к пятидесяти солнечным годам, и многое в поведении Этьена намекало на его юность, всё же Марселу, прожившему всего четырнадцать лет, было трудно это осознать. Ещё труднее оказалась понять невероятную увлеченность эльфа женщинами. Этьен явно умел нравиться, и, едва переступив порог замка Ю, успел очаровать всю прислугу. Впрочем, он и сам всячески поддерживал к себе подобный интерес, не стесняясь оказывать знаки внимания симпатичным девушкам. Всё это, конечно же, в итоге превратилось в большую проблему, когда выяснилось, что в Этьена влюбилось сразу несколько знатных леди, некоторые из которых происходили из весьма воинствующих кланов, и битва за внимание эльфа едва не превратилась в настоящую войну.

В отличие от того же Этьена, Марселу слыл тихим и скромным, ему была свойственна замкнутость и излишняя мечтательность. Хот-рейм Мауру неоднократно ругал сына за подобное витание в облаках. Он считал мечтательность уделом для благородных девиц и неудачников. И словно в насмешку, Марселу окружали такие благородные девицы, которые были напрочь лишены этой привлекательной особенности. Так его младшая сестра была девочкой бойкой и решительной. Её скорее интересовали всякого рода забавы, а не эфемерные мысли. Малышка Марианна готова была носиться с мечом по всему дворцу, тогда как Марселу явно предпочитал спрятаться где-то с книгой. И всё же знакомство с Дамианом и Этьеном, оказало на него большое влияние. Перед ним открылся новый, удивительный мир, полный неожиданностей и приключений, в который Марселу, несмотря на всю свою нерешительность, был не прочь вновь окунуться.

Проводив закат, он неспешно направился в свои комнаты, по дороге любовно и с тоскою от предстоящей разлуки любуясь украшенными узорами стенами замка. Марселу расставался с теплотой своего детства, понимая, что время беззаботных шалостей уже прошло. И хотя его кроткий нрав и не позволял никогда устраивать нечто шокирующее, он все же прощался с казавшимися раньше таинственными играми в привидения, с секретами запертых дверей и неизвестностью, спрятанной за поворотами чёрных лестниц. Всё это более не занимало его, разве что, как доброе светлое воспоминание. Ведь теперь Марселу уже знал, отчего закрыты двери и куда ведёт каждая из лестниц в замке. Что до пугающих некогда привидений, то теперь он понимал, что скрип дверей или ставень не был чем-то таинственным, а это всего лишь потехи разгулявшегося ветра и нерасторопность прислуги, забывшей закрыть на ночь окна и смазать петли.

Марселу в тот вечер даже не надеялся уснуть. Он был настолько взбудоражен, что едва находил себе место, так и проведя целую ночь в думах и тревогах. Едва за окном забрезжил рассвет, Марселу быстро собрался и присел на кровать в ожидании эскорта.

Проводы оказались весьма скромными. Кроме отца никто не вышел с ним попрощаться, а из сопровождающих была лишь телохранительница Присцилла, с которой они и прибыли через Сияющие Врата во Дворец Совета.

Дойдя до посольских апартаментов нагов, Марселу встретился с давними знакомыми. Дамиан был один, его никто не провожал, но это, похоже, нисколько его не заботило. Рядом с Этьеном был подтянутый довольно миловидный эльф - посол Шак-ли, Старший принц Франсьен. За время коротких приветствий и ожидания, Этьен успел пофлиртовать с Присциллой, что показалось Марселу забавным. Вот уж поистине подходящая парочка! Телохранителями женщин и не достигших совершеннолетия детей знатных особ по традиции Ю становились суккубы. Эти привлекательные и соблазнительные создания превосходно справлялись со своей работой. Притягивая к себе всё внимание, они были легки на расправу, смело высасывая жизненную силу зазевавшихся мужланов. Но от хорошего урока, который мог бы состояться от более близкого знакомства Этьена и Присциллы, эльфа спас появившийся в коридоре посол Рош. Оглядывая этого статного, коренастого мужчину, Марселу засомневался, что тот мог превращаться в змею. Половину земель Ю населяли оборотни, причем оборотни самые разнообразные: люди-волки, люди-медведи, люди-кошки, люди-ястребы и ещё великое множество видов. Но всех их даже в безопасном человеческом обличии выдавали походка, взгляд или внешность, порой очень сильно напоминающие животного, в которого они и превращались. Марселу в степенном, сдержанном после никак не удавалось уловить хоть каких-то особенностей: Рош ничем не отличался от самого обычного человека средних лет.