Вот и сникла душа под напором… Вот и сникла душа под напором Грубых сил, подкосивших вконец. За кладби́щенским серым забором Успокоились мать и отец. Раньше знал, что по старому следу, Пусть уже не таким молодым, Я под осень к ним в гости приеду, И мы вновь за столом посидим. Поболтаем – сердца нараспашку, И я всем – коньячку подолью, И отцу – подарю я рубашку, Ну, а маме – платок подарю. И казалось, не кончатся речи, А с речами и рыбный пирог; И опять при случившейся встрече Я ступлю на родимый порог. Но смешались дороги и вехи, И ушла молодецкая стать, И мне не к кому больше приехать, Да и денег, увы, не собрать. На сиротскую боль обречённый, На земле я не долгий жилец… Жаль, что я до сих пор не крещёный, Был бы Бог мне и мать, и отец. Из Даниила Сысоева
Он спешил на вершину пока недостроенной башни, Чтоб спросить Люцифера о грянувшей буре свирепой. И уже был у цели, но в огненной молнии страшной Башня рухнула вниз, несмотря на могучие скрепы. Так закончился труд горделивый, великий, нелепый. 4.07.12 г., день Осенние леса полны листвой… Осенние леса полны листвой, Но не шумливой, а уже опавшей, И одинокий ветер набежавший Свистит в пустых ветвях над головой. А как с утра я вышел торопливо, Как радовался дальнему пути! — И вот уж мне тревожно и тоскливо, Хоть самому разбойником свисти. Как будто я как сорванный листок — И ни отца, ни матери на свете, И средь чужбин, в пустые чащи эти, Мой жалкий путь скитальческий пролёг. И мне уже ни в чём отрады нет, И я бегу обратно как придётся. И стылый ветер ухает, смеётся, Свистит сквозь ветки голые вослед. Лили-путинки Я рано встал, да вышел поздно… Я рано встал, да вышел поздно. Сияет льдистая луна. И снежный путь блестит морозно, И даль лазурная ясна. И я иду походкой юной, И так легко в душе нести Покой морозной ночи лунной И ясность позднего пути. Гостинец из Сибири (Воспоминание) И сказали умные соседи: «Да какой же это огород? В этой каменистой тесной клети И трава, пожалуй, не взойдёт». Но отец, ни слова не ответив, Всю весну загонку расчищал, Высадил рассаду и всё лето Закуток водою поливал. Словно раб под плёткою трудился, Как в заклятье, веря в свой успех, Ну, а урожай не уродился, Помидоры выросли с орех. И соседи, видя неудачу, Говорили в гордости своей: «Получилось так, а не иначе. Мы ведь говорили, Алексей…» Но однажды подошла старушка, Что жила квартала через три, И сказала: «Чтоб была послушна, Ты её, земельку-то, сдобри…» И ушла, стуча своей клюкою. И, как только этого и ждал, Мой отец очнулся, и с весною Чем-то странным запасаться стал. Из «Сельхозтоваров» в изобилье Слитки каменистые принёс И за порошковой едкой пылью Съездил на автобусе в колхоз. И, когда опять пора настала, Целый день в загонке проводил, Лишь под вечер, громко и устало В кухоньку подвальную входил. «Ну-ка, мать, корми скорее щами», — И, переведя маленько дух: «Нынче, точно, будем с овощами, Не земля, а лебединый пух!» Так, в заботах, пролетало лето. И отец уже в конце его Понял, что из доброго совета, В общем-то, не вышло ничего. И опять соседи не без смеха Видели, что каждый помидор Был чуть больше грецкого ореха — Как непослушанию укор. И уже понуро и устало Мой отец за щами говорил: «Видно, фосфорита было мало. Да назьма чуток не доложил…» Знал ли я, что позабыть сумею В суматохе собственных забот Странную отцовскую затею И его аршинный огород? Выпала далёкая дорога. В гости звал отца. Да только вот Отвечал он: дескать, очень много Времени идёт на огород. Ну и огород! – Я улыбался, Старика в чудачествах виня. Вдруг, открыв посылку, растерялся: Полыхнули пламенем в меня Помидоры!.. огненные гири!.. Сверху лист с припискою в конце: «Это вам гостинец из Сибири. Вспоминайте чаще об отце». Лили-путинки
(Из романа в стихах «Шинок Безмена Бизнесменова») 1. Определение жанра |
