– Девочка моя, ты ни в чем не виновата: Конфуз знает, что вчера в твоем облике его навещал я. Я! Понимаешь? Какие еще вопросы? И этим письмом ты могла бы себя полностью оправдать. Мол, мерзавец Блатомир, держит тебя взаперти, сам завладел твоим непорочным обликом и пользует его в неведомых целях. Понимаешь ты или нет? – прежде чем свернуть за угол, я задержал ее руку и тихо проговорил: – Пожалуйста, ведь от тебя требуется самая малость – письмо.

– Забудь об этом. Единственное на что мы можем надеяться, это бал-маскарад в замке. Я поеду на него, как приглашенная. А для тебя пробраться в замок в толпе не будет проблем. Так что отложим с половинкой ключа, маг Блатомир, – она пригладила мои волосы над ухом, в том месте, где Липаоника вырвала клок. – Оставшиеся два дня будет разумным потратить на поиски святилища по Алраки и древней статуи Вирга.

В который раз я убедился, что у писательницы скверный характер и сердце черствое, как прошлогодний сухарь. Мне так и не удалось увлечь ее хитрым замыслом. С полчаса, плутая по Илорге и расспрашивая прохожих, мы искали главный городской архив с маленькой таверной «Теплый ключ», где по договоренности должен был остановиться Дереванш. Наконец городской архив – полукруглое трехэтажное здание, выкрашенное в возмутительно-желтый цвет – обнаружился за мостом у начала восточной части Илорги. Таверна, о которой говорил королевский библиотекарь, ютилась напротив под ветвями старых акаций. Действительно маленькая неприметная таверна, стоявшая здесь, наверное, еще с героических времен герцога Сура или того раньше. С обветшалым фасадом, мутными окнами и расколотой табличкой «Теплый ключ». Повыше этой таблички виднелась другая, с более веселой и значимой надписью: «Тараканов и клопов нет!».

Войдя в гостевой зал, тесный и мрачный, мы огляделись. На подоконнике, заслоняя скупой солнечный свет, сидел пьянчуга в клетчатой жилетке и порванных башмаках. Немолодая женщина звенела ключами и перебирала вещи в шкафчике за стойкой.

– Э-э, любовь моя, – вежливо обратился я. – У вас здесь вчера поселился один господин. Такой вот, – я покачал ладонью в воздухе, представляя примерный рост Дереванша, поскольку другие приметы лысого демона мне сейчас было трудно назвать и даже вообразить (кто знает, как изменился архивариус за истекшие сутки после моей магии и косметических процедур Рябининой?).

– Хорошенький такой… с редкими кучеряшкми, умными глазами, в сером сюртуке, – помогла мне Элсирика.

– А-а, вы о господине Дереванше, – удивительным образом догадалась илийка. – Здесь он. Второй этаж, третья дверь справа.

– Спас-сибо, – проговорил я и заскрипел по ступенькам лестницы.

Третья дверь справа оказалась последней в этом заведении, не претендующим на категорию «пять звезд». На минуту мы с Анной Васильевной задержались в коридоре, прислушиваясь к приглушенным звукам: за стеной слева кто-то сладко храпел, чуть дальше раздавалось ритмичное поскрипывание и чей-то шепот. Я дважды стукнул в дверь и, не дождавшись ответа, рывком распахнул ее. Моему взору предстала следующая картина: Дереванш, бледный, напуганный, сидел, поджав ноги на диване. Останки курчавых волос свисали с головы кенесийца, тонкие и прозрачные, словно кусочки рыболовной лески, но другие следствия косметической магии уже покинули нашего друга (слава богам, теперь он был похож на человека!). Рядом с Дереваншем настороженно и хмуро восседал тощий и длинный мужчинка лет тридцати с желтоватым вытянутым лицом, на котором черными жирными мазками выделялись усы. Глаза незнакомца, похожие на две серые кляксы, с лирическим вдохновением изучали Рябинину, шагнувшую в комнату за мной.

– О, Гред Чудотворец! – просиял архивариус, вскакивая с дивана. – Госпожа Элсирика! Вы вернулись! Как я рад! Как я рад! А я уже передумал всякое! Хотел посылать людей в «Хрустальную нору»!

– Сердечный мой, не надо суетится. Мы никуда не пропадали, – сообщил я, направляясь к креслу, заваленному одеждой. – Кстати, кто этот человек и что он здесь делает?

– Бланш Дебош, – назвался незнакомец, вставая мне навстречу. – Рыцарь Потерянной Истины.

– Этот человек… Этот человек поможет нам найти Сапожок Пелесоны, – приободрившись, заверил Дереванш.

Сказанное архивариусом застало меня врасплох. Я даже не успел сесть в кресло: повернулся и внимательнее посмотрел на господина, именуемого Бланшем Дебошем. Надо же, рыцарь Потерянной Истины! Меч у него имелся. По крайней мере, рукоять какого-то орудия торчала над широким клепаным поясом. А в остальном вид у гильдийца был вовсе не рыцарский, если не считать естественно-туповатого выражения лица. Да и фигурой господин Дебош вышел ненамного внушительнее нашего компаньона, архивариуса.

– Рыцарь Потерянной Истины – это вы из ордена какого-то что ли? – поинтересовался я. – Никогда о таком не слышал.

– Нет, не из ордена. Я сам по себе, – весело отозвался Бланш и покосился задумчивым глазом на Элсирику. – Сейчас все объясню. Сейчас, – он кивнул головой и, готовясь к значительной речи, втянул в себя побольше воздуха. – Я жизнь свою решил посвятить поискам Потерянной Истины. Отсюда и добавление такое к моему честному имени. Уже пятнадцать лет, как я скитаюсь по Гильде, трижды был за Мильдийским морем, ходил за Мраморные горы и на восточное побережье. В общем, выпало мне…

– И что же вы там искали, – перебил я, опасаясь, что история местного донкихота затянется надолго.

– Как же… Истину. Потерянную Истину, – честно признал господин Дебош. – Ведь известно, что мир прежде не был таким, а был он устроен в точности с замыслом богов, и люди раньше были другими и жили по другим правилам. Но за тысячи лет люди утратили первородную Истину, потеряли ее в предательстве, войнах, богопротивных делах и бессовестной службе демонам. Но эта первородная Истина все равно не сгинула, она осталась в святых местах, в древних писаниях и учениях мудрецов. Вот я и искал ее.

– И как? Нашли? – поинтересовался я, сделав вывод: «С этим типом все понятно. Клинический случай – конченый шизофреник».

– Истина – это не закатившаяся под стол брошка. Ее надо собирать по крупицам годами, – печально ответил Бланш.

– Понятно. Ваша истина что-то вроде разорванных бус, – отодвинув посохом его с прохода, я прошел до конца комнаты и опустился в кресло. – Скажите, господин э-э… Бланш, какого рода помощь в поисках Сапожка вы нам можете оказать? – устраиваясь удобнее на скрипящей коже, спросил я.

– А всякую, – простодушно ответил гильдиец. – Буду надежным компаньоном. Мой меч всегда к вашим услугам. Если какие-то негодяи встанут на нашем пути… Э-х! – Он вытащил наполовину оружие из ножен, блеснув тонким изогнутым клинком, и глупо улыбнулся Элсирике. – Всегда рассчитывайте на острый клинок, на мою силу и отвагу. И опыта в серьезных схватках у меня предостаточно. Бывало такое, что один на четверых выходил.

– То есть ничем конкретным в поисках обувки Святейшей вы нам помочь не можете? – уточнил я, догадываясь, что сбываются мои худшие опасения. – Ни какими важными сведеньями о Сапожке вы не обладаете?

– Как же? Обладаю. Мне господин Дереванш вчера весь вечер про него рассказывал. Удивительно занятная история! Я уверен, что часть потерянной Истины связана именно с Сапожком и с именем Пелесоны.

– Дереванш! – резко сказал я, и архивариус подпрыгнул, щелкнув с перепуга каблуками. – Сволочь вы лысая! Как же это получается, что из-за чьего-то болтливого языка в нашу тайну оказываются посвящены посторонние люди?! Тем более вот такие дебилы!

– Господин Блатомир! Не смейте моего дядюшку называть лысой сволочью! – грозно произнес Дебош.

– А как мне его называть? Курчавой паскудой? – осведомился я. – Дядюшка он вам или тетушка, но он нас гнусно предал! Из-за его болезненной склонности к болтологии наша святейшая миссия под угрозой!

– Клянусь вам, я не из болтливых! Ведь я понимаю насколько это важно! Личное поручение короля Люпика Третьего! – с придыханием проговорил Бланш. – В случае чего пострадает не только монарх, но все королевство! Уж я-то понимаю, что это не шуточки! Все, что связано с Сапожком Пелесоны я с собой в могилу унесу!