– Ну, как? – нетерпеливо спросила Анька.

– Хорош, – признал я. – Похож на Борю Моисеева. Ты бы ему еще губы накрасила.

– Фу, дурак! – возмутилась Рябинина. – Уж лучше так, чем как после твоих волшебных превращений.

– Да, гораздо лучше! – разглядывая себя в маленькое зеркальце, согласился библиотекарь. – Конечно, Лясерак меня сразу не узнает, но я знаю, как мне к нему подойти и как освежить его память, – при этих словах, кенесиец моргнул подведенными ресницами и хитренько улыбнулся.

«Ну, точно педик», – подумал я, а вслух сказал:

– Так, мальчики-девочки, давайте с вещами на выход – время больше не терпит.

Спустились мы с третьего этажа совершенно без проблем. Я шел впереди, держа наготове посох и молчаливо сожалея, что не зарядил его дюжиной боевых заклятий. Оставалось в нем еще парочка, только если нам было суждено встретиться с бандой копателей, эти заклятья все равно, что плевки в волчью стаю. Дереванш шел за мной, неся сумку и втянув в плечи голову, украшенную цветастым тюрбаном, делавшим его черепушку очень большой и очень умной. Шествие замыкала Элсирика с пустой корзиночкой, которую писательница надеялась наполнить свежими съестными припасами – консервы отчего мира ей уже надоели. Ни в коридоре, ни на лестнице мы не встретили ни одного человека, если не считать кастеляншу и двух полотеров. Зато в нижнем зале прямо у входных дверей стоял виконт Марг собственной персоной и пара типчиков, тех самых, которых я просил передать мое словесное послание Аракосу на предмет задницы демона.

– Выше голову, Дереванш! Не робеть! – взбодрил я кенесийца, догадавшись по его тихим стонам, что он тоже заметил Марга.

– Мой вам совет, – продолжил я, не оглядываясь, – сделайте вид, что мы с вами не знакомы. Просто проходите к двери и шагайте к своему приятелю Лясераку. Встретимся, как договорились, вечером в «Теплом ключе».

– А сумка? – испуганным шепотом спросил библиотекарь.

– Ах, да! Тихонько отдайте ее Элсирике.

Едва мы спустились с лестницы в зал, господин Аракос тоже заметил нас. Он, конечно же, узнал меня и Рябинину, и на лице его появилась гаденькая улыбочка.

Когда между мной и потомком упыря осталось несколько шагов, я решил взять инициативу в свои руки и сказал:

– О, виконт! Какая неожиданная и какая приятная встреча! Как госпожа Клококо? Надеюсь, свадьба состоялась?

– Вы еще… – Аракос загородил мне дорогу, пыхтя от гнева, как паровозный котел, -… дерзите мне! Где мой сундучок?!

– Где сундучок, господин Блат? – присоединился с похожим вопросом крепыш с морщинистым ртом.

– Где?! Где сундучок виконта?! – атаковал меня второй дружок Аракоса (его плащ оттопыривала рукоять меча).

– Сундучок? Какой сундучок?

– Вы прекрасно знаете, о каком сундучке речь! Том самом, который вы украли у меня после аварии с каретой! – голос виконта шелестел, как злой ветер.

– Ах, тот несчастный сундучок! Извините, нету, – я довольно усмехнулся и похлопал по нижним карманам камзола. – Я его на дрова порубил. Книжки ваши пошли на розжиг костра. Цепь моей собаке подошла. В общем, извините, ничего полезного не осталось.

– Господин Блатомир, вы не понимаете, с чем имеете дело, – зло и тихо проговорил виконт. – Ваша жизнь висит на очень тонком волоске. В моей власти перерубить его прямо сейчас. Отдайте сундучок, и я даже забуду о поломанной карете.

– Зачем же забывать о карете? Очень веселенькая тема для вежливого разговора, – я рассмеялся, провожая взглядом Дереванша, наконец, решившегося обойти одного из приятелей Марга, раскланяться с привратником и выйти на улицу. – Отличная тема, виконт. Я два дня хохотал, вспоминая как разлетелась на куски ваша дурацкая карета. Обсудим это сегодня вечерком здесь в питейном зале, – я кивнул на ступеньки, ведущие в полумрак, пахнущий элем и винными парами. – А сейчас, нижайше извините, тороплюсь. Мы торопимся, – подчеркнул я, подмигнув Рябининой. – Госпоже Элсирике нужно купить бумагу для нового романа. Уже название придумали: «Путешествие виконта Марга под юбкой Клококо».

– Вы шага не ступите отсюда, пока я не получу сундучок! – Марг побагровел и развел руки, преграждая мне путь к двери.

– Ошибаетесь, господин. Очень даже ступлю. И спокойно выйду отсюда, – я размахнулся посохом – набалдашник стукнул Аракоса в лоб.

Тряхнув рыжими волосами Марг начал оседать на ковровую дорожку. Его шляпа покатилась к мраморной вазе.

– Караул! Убивают! – топая ногами, закричала кастелянша.

– Караул, – подтвердил привратник, вытянувшись и побледнев.

По залу за моей спиной прокатился возмущенный ропот. В ту же минуту субъект с быстрыми любопытными глазками, озаботившись здоровьем виконта, попытался поднять его с пола. А его дружок выхватил меч. Больше всего я испугался за свою сумку и Элсирику – она стояла ближе к нему. Но госпожа писательница, вместо того чтобы впасть в интеллигентную панику, бодренько вскинула ногу и ткнула острым носочком крепыша в пах. Тут же Рябинина рванулась к двери мимо озадаченного привратника.

– Адью, господин копатель, – распрощался я, нанеся еще один удар посохом между быстрых и любопытных глазок, так некстати возникших передо мной.

Следом за Рябининой я выбежал на улицу и метнулся к ближайшему экипажу (перед ступенями «Хрустальной норы» их стояло четыре).

– К городским воротам! – распорядился я, подталкивая Аньку к двуколке.

– Не могу. Я занят, – отозвался кучер, лениво открыв один глаз.

Я хотел броситься к другим повозкам, но их хозяева увлеченно играли в кости, устроившись на высоком бордюре. Объяснения с игроками могли занять драгоценные секунды.

– Скорее! Гавр платим! – Рябинина потрясла звонким кошельком.

– За гавр… С радостью, но жду очень важного господина, – пояснил возница, растворив наконец второй глаз. – Самого виконта Марга.

– О, черт! Уверяю вас: Марг никуда не поедет. У него голова разболелась – ударился о мой посох, – пояснил я, поглядывая на подозрительную компанию молодых мужчин под каштаном.

Я почти не сомневался, что они тоже дожидаются виконта, и только глупость удерживала их сейчас на месте, вместо того, чтобы бросится на нас и отволочить наши покалеченные тела к ногам Аракоса. В эту минуту из дверей таверны выбежал сам Аракос в сопровождении крепыша с мечом и субъекта, между быстреньких и въедливых глазок которого бугрилась здоровенная шишка.

– Два гавра! – прошипела Анна Васильевна.

– Скорее же! – я дернул возницу за рукав. – Еще раз вам говорю: виконт ваш никуда не едет!

– Так вот же он! – возница привстал, указывая кнутом на Аракоса.

Я поднял посох и активизировал заклятие – огненный сгусток с ворчанием пронесся над ступенями и разорвался у ног рыжеволосого. Виконт, так и не успел прокричать что-то важное людям под каштаном: он вскрикнул и подпрыгнул на месте, словно заяц, случайно влетавший в костер. Крепыш с мечом отлетел к двери в таверну.

– Забудьте о господине Марге, – угрожающе крикнул я кучеру. – Он никуда не едет. У него костюмчик подгорел. Ну, куда ему в таком виде?!

– Так бы сразу и сказали, – возница дернул поводья, и повозка тронулась.

Я толкнул Элсирику на сидение и вскочил сам в набирающий ход экипаж.

Двое наиболее догадливых и проворных парней, подчинявшихся виконту, уже добежали до нашей двуколки. Руки одного из них вцепились в край багажного отделения. Другой грозно заорал:

– Стоять, сукин сын!

– Езжайте, езжайте, – сказал я, обернувшемуся кучеру. – Эти люди просто не в себе.

Я хотел использовать последнее заклинание, оставшееся в посохе, но, чуть подумав, решил употребить волшебное орудие иначе: повернулся и от души ударил им по пальчикам идиота, державшего повозку. Тот сразу перестал соперничать в тяговой силе с лошадями, завопил благим матом и повалился на дорогу. Надо заметить, извергал некультурную речь не только тип с отбитыми пальчиками: виконт Марг, субъект с быстрыми и любопытными глазками, крепыш, размахивающий мечем, и еще большая часть компании, прежде стоявшей под каштаном, – все они громко орали ругательства. Но двуколка отдалялась от «Хрустальной норы», их голоса постепенно стихали.