Итак, женская фигура в балахоне, на голову выше меня ростом — видно из местных. Моя застывшая тушка, загипнотизированная черными бездонными глазами, стоит чуть задрав голову и, наверное, пускает слюну. Попытка всмотреться в черты лица опять утянула в бездонный омут. Снова вышибло все мысли, и опять это непривычное ощущение вернуло крохи контроля.

В голове появилась мелодичная мысль, — 'Выгибать. Наклонять. Ноги. Колени.'. У меня вырвался немного истеричный смешок, уж больно сцена театральщиной стала попахивать.

Фигура чуть удивленно наклонила голову. Жест выглядел настолько женственным, что вызвал улыбку. Адреналин отпустил, и меня начала бить легкая дрожь, улыбка чуть не переросла в истеричный смех, удержал себя в руках с большим трудом.

Женщина протянула руку, и опять прямо в мыслях услышал, — 'Следовать. Направляться!'

С трудом удержался от того, чтобы протянуть руки ей навстречу, на всякий случай спрятал их за спину.

Черные звезды глаз вспыхнули ярче, — 'Ожидание. Сложность. Существование. Отсутствие. Разум! Интерес, Интерес! Жалость. Потеря. Интерес! Служение. Я-Темная. Величие!'.

Всплывающие мысли косноязычны, но примерно понятны. Отрицательно мотнул, зря что ли тут ментальный удар держу, чтобы вот так просто сдаться!

Фигура снова склонила голову чуть набок. Слова прозвучали чуть просяще, — 'Движение. Следование. Направление'. Рука требовательно протянулась ко мне. Но я снова отрицательно покрутил негнущейся шеей.

Последнее 'Интерес. Прощание. Жалость. Ты. Решение' в голове прошелестело тихо и грустно. Фигура вдруг оказалась на границе серого тумана. Еще один удар сердца, и силуэт почти исчез в окружающей мгле. И вот я снова один, как ежик в тумане. Только нет ни лошадки, ни звезд, ни варенья. Провел руками по губам, и правда, нитка слюны. Чуть мозги не спалила, дура чертова. А сейчас, так понимаю, будет обещанная 'Сложность, оставляющая без ума'. И действительно, туман чуть рассеялся, оставляя меня возле уже знакомого костерка.

***

Он привычно сидел на своем троне. В смысле, висел на столбе, но очень внушительно. Пронзительный взор желтых слегка прищуренных глаз смотрел спокойно и уверенно. Легкая ухмылка навевала мысль, что меня сюда вытащило не случайно, и что у колдуна есть осмысленный план. План появился в поле зрения через секунду. Бронированный двухметровый ящер приближался, легко поигрывая знакомой здоровенной секирой. Бесшлемная морда скалила в ухмылке редкие клыки, а умные, совсем не звериные, глаза (только сейчас понял, что глаза у них с колдуном похожи) рассматривали меня с легкой усмешкой. Я нервно заозирался в поисках глиняных фигурок. Фигурок в этом сне не полагалось. Со столба раздался мелодичный смех. Совсем не похож на каркающий кашель с нашей первой встречи.

В этот раз встретить стремительно прыгнувшего рептилоида было нечем. Короткое смазанное движение секиры, и меня скрутило от резкой боли в животе. Мир крутанулся и, падая, заметил чьи-то босые ноги у себя за спиной. Перед тем как сознание погасло, понял, что это были мои ноги. Мои собственные оставшиеся стоять ноги.

Первое что увидел, когда пришел в себя, это смеющееся лицо колдуна. Смех звучал не истерично, а вполне себе осмысленно. И даже многообещающе. Осмотрелся, пытаясь обнаружить источник радости жертвы инквизиции. Все тот же погасший костер, готический собор на фоне, с нехорошей улыбкой скалящийся колдун. Никаких следов разыгравшейся недавно зарисовки на тему "размножаются ли аналитики делением". Новых шрамов на себе тоже не обнаружил. Как и следов присутствия ящера.

Черт! Стоило подумать о нем, и бронированная рептилия материализовалась метрах в шести. Причем, появился саламандер сразу в полупрыжке. Не успел моргнуть, как рептилия вторым прыжком еще больше сократила дистанцию, а секира, завершая широкий замах, обрушилась в районе уха. В этот раз никаких ног не увидел, темнота наступила мгновенно.

***

Снова уперся взглядом в ухмыляющееся лицо колдуна. Если первые два десятка раз он счастливо смеялся, пока меня расчленяли, то теперь просто довольно жмурился. Я устало вздохнул, резко развернулся и побежал прочь от столба, просто в темноту. В этот раз еще раз попробую разорвать дистанцию.

Буквально почувствовал резкое движение за спиной. Мир вдруг бешено завращался. Это ощущение уже было знакомо. Это когда удар двуручной секиры приходится в шею, а голова в фонтане кровавых брызг подлетает вверх. В подтверждение мыслей в кружащемся мире мелькнуло обнаженное обезглавленное тело, медленно заваливающееся на стоящего позади ящера, державшего на вытянутых руках так хорошо знакомое орудие смертоубийства. И мир выключился.

***

Интересно, сколько я тут часов? Количество смертей перестал считать на пятом десятке, сбился. Желтый взгляд веселящихся глаз уже порядком поднадоел, но сделать с ним все равно ничего не могу. Проверено. Колдуна отгораживает невидимая, но от этого не менее непреодолимая стена. Было ли это силовое поле, неведомая сила или фундаментальный закон природы сна, я не знаю. Но прорваться и почленовредительствовать не получилось.

Стоял, даже не дыша, практика показывала, что чем меньше двигаюсь, тем позднее и дальше появлялся ящер. Зависимость прямая и очевидная — попытка сразу по появлению покинуть наш огонек бегом вызывал мгновенное появление рептилоида прямо рядом со мной. Обычно, уже размахнувшегося для удара. А вот если стоять, не дыша, то секунд десять в запасе есть. Саламандер наконец появился. Достаточно далеко, метрах в четырех, да еще и спиной. В этот раз я попробовал прикинуться ветошью. Замер в полной неподвижности, стараясь посильнее задержать дыхание. И даже не смотреть на рептилию. Саламандер покрутил головой, сделал шаг в моем направлении. Прокурлыкал что-то неодобрительное, глядя на мою замершую зажмурившуюся тушку.

После легкого почти неразличимого росчерка секиры скрутила вспышка боли. Непроизвольно брызнули слезы, а внимание дернулось за летящим предметом. Даже не успел удивиться, что отлетающая рука выглядит такой ненастоящей. Следующий удар прозевал, только понял, что мое деревянное тело завалилось влево. Отстраненно подумал, что остался без ноги. Перед глазами стояла чернота. Только когда в поле зрения попал саламандер, понял, что чернота — это просто беззвездное темное небо. В тупом вялом оцепенении увидел еще два взмаха секиры. Тело дергалось, как чурбан при колке дров. Ящер склонился надо мной и просвистел что-то неодобрительное. Следующий удар стального лезвия прилетел в голову, и наступила милосердная темнота.

Открыв глаза привычно уткнулся в опостылевшую до чертиков картину. Колдун откровенно веселился, глядя на меня. Но я испытывал такое облегчение от исчезнувшей боли, что не смог скрыть счастливой улыбки. Под недоумевающим взглядом сделал пару шагов, наслаждаясь послушностью тела. Плевать, что рептилоид появится намного быстрее. Искоса наблюдая за колдуном, вдруг заметил, что его фигура стала расплываться. Моргнув пару раз, ничего не добился, мир продолжал таять. Еще пара секунд и осознал себя лежащим на твердом деревянном полу клетки.

***

Прояснившийся взгляд уперся в темнеющее небо. Подкрадывались сумерки, и на высоком небосклоне уже просматривалась семерка стремительно двигающихся лун. Я тяжело дышал, лежа на неудобном жестком полу. Пожалуй, только сейчас по-настоящему дошло, что я ведь на самом деле умер. Проклятый ящер со своей секирой разрушил ощущение компьютерной игры. Черт, меня же действительно подстрелили, это не сон и не игрушка. Второй шанс мне достался, не понятно за какие заслуги, но третьего-то никто не обещал. Надо собраться и начать относиться к этому миру посерьезней.

Я наконец отдышался и попытался осмотреться. Разбудили оказывается знакомые звуки, к клетке направлялись три заветные тележки. Прислушался к ощущениям, хреново. Не так, как если бы, и правда, весь день гонял в салочки со стальным топором, но от утренней бодрости не осталось и следа. Присмотрелся к окружающим, интереса ко мне никто не проявлял, сокамерники готовились к вечернему туалету/душу/ужину. Охрана уныло перетаптывалась на положенном месте. Пополнения в камере не наблюдалось, впрочем, как и потерь. Интересно, насколько глубоко я был в ауте, может обед тут проспал! Желудок от таких грустных мыслей взвыл, и чтобы немного его успокоить, пристроился в хвост очереди.