«Бедняга! Еще молодой, а разум, как говорится, тю-тю. Очень удачно… Карета богатая, должно получиться», – заключила я и изменила курс прямо на него.

– Беги быстрее, копуша! – Я отчетливо услышала шаги за спиной и поняла, что палач, очевидно, догадался о моей задумке. – Нет, она же настоящее дитя черепахи и улитки! А чистильщик неплох… Эй, папаша, тебе тоже не помешало бы заняться упражнениями!

Скошенная при самой земле трава казалась глубоким мхом, в котором утопали ноги, а проклятые цветники, равномерно разбросанные по двору согласно приказу нынешней княгини, превратили мой путь в настоящую полосу препятствий. Розы… Предполагалось, они должны нравиться каждой девушке, но тогда их бутоны, вобравшие в себя все оттенки красного, я бы назвала самой уродливой вещью на свете.

– Уклоняйся, гусыня! Влево… Резче! Умница! О! Вот мартышка! Как можно потерять туфлю на ровном месте? – Благодаря комментариям господина, баловавшегося чревовещанием, я словно видела себя в зеркало. Не сказала бы, что отражение обнадеживало. – Чего ты хромаешь, растяпа? Нет, не возвращайся! У-у-у! Невозможно! Как ты дожила до своих лет, если не умеешь думать? Сбрось вторую и беги! Что ж ты творишь, безмозглая? Не на дорожку! Понравился гравий твоим пяткам? Давай влево! Не оборачивайся! Петляй, если хочешь его опередить!

Я неожиданно успокоилась. Пусть незнакомец не дружил с головой, он был на моей стороне, да и наемник пока не достиг успеха. Более того, странный приезжий господин допускал саму мысль о том, что мне удастся сбежать! Он верил, что нужно просто приложить немного больше усилий… Жаль, не его ноги оставляли кровавые следы на траве.

– Папаша, она же меня слышит! Точно! Взгляни на нее! Она все понимает! Эй, болезная, кивни, если…

– Замолчи, демон, – четко произнес неизвестный, сверкнув крупноватыми для его небольшого лица зубами. – Это приказ.

Очевидно, на этом чревовещательские штучки должны были закончиться. Сумасшедший или нет, каждый гость князя дорожил своей шкурой и чувствовал, когда начинает пахнуть жареным.

Я сжала кулаки и сделала последний рывок, рассчитывая проскочить между приезжим и лошадьми. Думаю, на моем лице появилась кривая ухмылка. Темный камзол смуглого господина, расшитый серебряными листьями, ужасно не гармонировал со светлыми облегающими штанами, слегка растянутыми на коленях, и запыленными ботинками. Создавалось впечатление, будто он впопыхах примерял праздничный наряд, да так и не удосужился его снять. Невероятно, но даже наперегонки со смертью я умудрялась замечать подобные вещи. Вот что значит образование благородной девицы… Интересно, настоящая княжна тоже зубрила правила светской жизни, или она родилась с ними в голове?

Широкая улыбка незнакомца резко увяла, и он посторонился, чтобы, не приведи боги, мои испачканные чернилами руки не осквернили его благородное тело. Я миновала этого доморощенного чревовещателя в мгновение ока, радостно оскалилась, найдя подтверждение предположению насчет способа выбраться из княжьего двора, попыталась немедля претворить план в жизнь…

И началась свистопляска.

В моем воображении то, что произошло впоследствии, должно было выглядеть крайне незамысловато. Левой рукой я собиралась схватить предполагаемую жертву за плечи, правой – вытащить из-за его пояса небольшой, усыпанный драгоценностями кинжал (ни один дворянин Тавенны не покидает дом без подобной бесполезной игрушки, символизирующей благородное происхождение) и приставить его к горлу мужчины.

Откровенно говоря, эта безделушка и за оружие не считалась, но у страха глаза велики, особенно для тех, кого пугали лишь призраки родового замка. Главное – добраться до ворот! Пусть стражу не волновала моя судьба, угрозу жизни высокородному члену общества они бы не проигнорировали. А там, на людной улице… Хотелось думать, что там удастся либо улизнуть, либо потребовать справедливого суда. Хотя какой суд, если преступления как такового никогда и не было?

В действительности же все обернулось кошмаром.

Я обхватила незнакомца за плечи и сжала пальцы на рукояти кинжала, согласно традиции полностью выступавшей из-за края его широкого пояса. Облегченно усмехнулась про себя. И вспомнила, что стоит уменьшить скорость бега, прежде чем за что-либо хвататься.

Меня развернуло лицом к преследователю. Клинок описал широкий полукруг, пройдясь по рукаву дворянина и шее ближайшей к нам лошади.

Зря эту побрякушку считали безобидной. Она разрезала плотную ткань, как бритва, и прочертила длинную кровавую полосу на лошадиной шкуре.

Мои действия стали первой трещиной, пробежавшей по тонкому льду человеческой жизни. Оставалось дождаться второго удара…

Карета ринулась вперед, прямо на чистильщика. Он выплюнул несколько ругательств и отскочил в сторону.

– Тише, тише! – в испуге проговорил незнакомец, поднимая руки. – Не горячись, милочка.

Оставалось лишь следовать первоначальной задумке, но взгляд случайно пробежал по земле и наткнулся на мешочек с красными завязками.

«Уронила?» – я бездумно наклонилась, чтобы поднять его, и увидела, что плата палачу все еще болтается на моем запястье.

– Не тронь! – страшным голосом рыкнул неизвестный и сжал кулаки.

Где-то неподалеку щелкнул кнут.

– Что вы делаете? – в голосе господинчика послышалась неприкрытая паника. – Что…

Его смел вихрь обезумевших лошадей, их копыта вырвали клочья дерна рядом с моими руками, а колеса кареты прошлись по краю платья.

– Ворота! Быстрее! – орал кто-то. – Шевелитесь, бездари!

– Беги, дурочка, – снова услышала я голос, дававший советы, и доносился он из мешочка аристократа. – Это твой шанс.

– А чистильщик? – прошептала я. – Где он?

– Прямо за тобой, гусыня! Вперед! О нем позаботятся!

Вторые красные завязки врезались в запястье, и я подхватилась на ноги. Обернулась. Стражник, ранее принесший мне ключ, стал на пути наемника.

– Оно того стоит? – несмотря на разбитую губу, говорил палач ровно и слегка безразлично. – Уйди, и я забуду об этом.

– Она того стоит, – неуверенно ответил парень, переминаясь с ноги на ногу. – Беги, Тая!

И я наконец-то сорвалась с места, желая поскорее оказаться как можно дальше от дворца, где ради меня умирал человек, которого я, кажется, начала вспоминать.

Запоздалые слезы застилали взор. Я неслась вперед, стараясь выветрить из головы не приличествовавшие княжне воспоминания.

– Ты вообще видишь, куда прешься? – требовательно кричал голос из мешочка. – Если верить указателю, там река!

Но мне было все равно.

Я поняла, почему забыла лицо того стражника.

И я решила, что больше никогда не стану причиной чьей-либо смерти.

– Все хорошо, Тая. Хорошо. Не нужно кричать, ты со мной.

Я подхватилась на ноги, не в силах с ходу сообразить, куда пропали прохладные воды бурной Осинки, сомкнувшиеся над моей головой.

– Снова что-то приснилось? – заботливый голос Ферна никак не вязался с брезгливо сморщенной физиономией баронского сынка, вперившего в меня высокомерные голубые глазенки.

Значит, сон… Ну-ну, пусть и так! Я-то малодушно надеялась, что кошмары прекратились навсегда. Когда в последний раз это было? В Ерше? Или еще раньше? Проклятая память! Почему она не позволяет насладиться хорошими воспоминаниями, которых у меня определенно накопилось больше, чем плохих?

– Где все? – проскрежетала я, с удивлением обнаружив, что горло словно разодрано изнутри, а дышать удается исключительно через рот. – Что со мной?!

– Для начала сядь. – Артан указал на сиденье за моей спиной. – Вытри сопли и прикрой рот, я не хочу от тебя заразиться.

– Заразиться? Чем?!

– Простудой, чем же еще! – как по мне, спесивый отпрыск Медведей проявлял чудеса сдержанности, сохраняя относительно нейтральный тон. – Ты что, никогда не болела? В детстве, например? Или пока скиталась по подворотням, трясясь от голода и холода? Стой! Не смей на меня чихать!