— То есть ты со мной не поедешь? — искренне удивился Хозер.

— Нет, не поеду.

Он в изумлении покачал головой.

— Я-то думал, ты обрадуешься…

— Я рада. Правда рада. И очень тебе благодарна. Я ведь так долго мечтала о том дне, когда смогу беспрепятственно поехать в гости к родителям. Но переселяться в Лиару насовсем не хочу. Тем более для этого придется уволиться с работы.

— Ах да, работа, — жестко усмехнулся муж. — Драгоценное УСП, из-за которого ты не видишь белого света, но которое беззаветно обожаешь. Позволь тебе напомнить, Ви, что работа в жизни не самое главное.

— И это сказал человек, сутки напролет занимающийся бизнесом, — фыркнула я.

— Не сравнивай «Азиру» и УСП, — все так же жестко сказал Хозер. — Они никогда не стояли рядом и стоять не будут. Без меня «Азиру» может развалиться, а УСП без тебя будет действовать, как и всегда.

— Я это знаю. Ну так что ж? Предлагаешь сидеть дома и печь пироги?

— Почему бы и нет? Заниматься выпечкой гораздо безопаснее, чем бегать за преступниками. Впрочем, я не настаиваю. Тебе ведь быстро наскучит сидеть дома, верно? Ну так и работай на здоровье. Просто я не понимаю, почему этого нельзя делать в Лиаре.

— Ты еще поставь вопрос ребром, — снова фыркнула я. — Мол, или ты, или Рив.

— Зачем? Это глупо и бессмысленно. Хотя бы потому, что ты только что выбрала Рив.

Он перегнулся через стол и взял меня за руку.

— Ви, а как же я? Неужели ты так и осталась ко мне равнодушной?

— Что ты такое говоришь! — мягко возмутилась я, сжав его пальцы. — Ты для меня значишь очень много.

— Я не хочу с тобой расставаться, — сказал Дерек. — А разводиться тем более не хочу. Я не представляю, как теперь смогу жить вдали от тебя. Ви, прошу, поедем со мной! Я сделаю все, что захочешь. Помогу заново устроиться в Центральное УСП, соглашусь со всеми погонями, перестрелками и задержаниями. Я даже готов смириться с кучей мужиков, которая непременно появится возле тебя в Лиаре.

— Как же ты не понимаешь! — Я крепче сжала его ладонь. — Я не могу уехать. Не могу. Все мое существо противится этой идее. Нам нужно придумать, как решить эту задачу по-другому.

Он осторожно высвободил свою руку и спрятал ее под стол.

— И все-таки ты не человек, — грустно сказал Хозер. — Неужели наши отношения совсем не имеют для тебя значения? Разговоры, прогулки, секс… Выходит, они сводили с ума только меня? Сколько можно прятаться в скорлупе сильной женщины, Ви? Я помню, как однажды за этим самым столом ты сказала, что ведешь себя жестко, потому что нет того, кто мог бы тебя защитить. Позволь мне быть твоей опорой, Ви. Поверь, я с этой ролью прекрасно справлюсь.

Опорой?

Легко сказать. Учитывая, что я сама привыкла быть опорой для всех, привыкла принимать решения и сама воплощать их в жизнь. Мне опора не нужна. Тем более такая, которая наверняка попытается подмять меня под себя.

— Молчишь? — усмехнулся Дерек. — Хорошо. Завтра я уезжаю. Если решишь-таки оставить свои фантазии и предрассудки, дай мне знать.

Он встал из-за стола и вышел за дверь. Я осталась сидеть на месте. В повисшей тишине было слышно, как хлопнула входная дверь, затем с улицы донеслось утробное урчание мотора и шорох шин.

А потом все стихло.

Он уехал в понедельник, ближе к вечеру. Очевидно, ждал, что я передумаю, позвоню и все же поеду вместе с ним.

Я ему действительно позвонила, и даже не один раз — и вечером в воскресенье, и на следующее утро.

Честно говоря, уже через несколько минут после того, как за Дереком закрылась дверь, на меня накатила тоска и злость. С одной стороны, внутри стало так холодно, будто я босиком вышла на мороз, а дом моментально оказался каким-то огромным и раздражающе тихим. С другой же стороны, я никак не могла понять, почему на мое предложение придумать третий вариант решения возникшей задачи Хозер отреагировал так резко. В самом деле, неужели в современном мире, где существуют телепорты и процветают различные магические технологии, нельзя сделать так, чтобы два далеких города стали ближе?

Собственно, это я Дереку и сказала во время вечернего телефонного разговора. В ответ мне сообщили, что магические переходы — это не выход, так как они съедают кучу физических сил, и вообще это неправильно, когда два близких человека большую часть времени находятся на расстоянии сотен километров.

В итоге у меня создалось впечатление, что говорим мы совершенно о разных вещах или же, в лучшем случае, просто не до конца друг друга понимаем. Более того, выходило, что Хозер в принципе не желает вести конструктивный диалог и искать какие-либо компромиссы — ты едешь со мной, и точка. Или же ты остаешься в Риве, и тоже точка. А еще «и стражи, и работа везде одинаковые» и много всего в таком духе.

Это меня разозлило особенно. Я, конечно, знала, что при всей присущей нежности и заботе мой муж по-прежнему остается жестким расчетливым человеком, привыкшим командовать большим количеством людей. Однако в отношении себя любимой бескомпромиссные заявления Дерека мне совершенно не нравились. Извини, милый муж, мне указывать не нужно — я, слава богу, сама являюсь начальником, со мной можно только договариваться. А договариваться в этот раз Хозер почему-то не хотел.

Причину этого странного поведения я объяснить не могла. То ли его всерьез обидело мое нежелание следовать за ним туда, куда ему надо, то ли захотелось показать жене, кто в доме хозяин, то ли здесь было что-то еще, находящееся за гранью моего понимания.

Наш разговор закончился тем, что мы, так ни о чем не договорившись, сквозь зубы пожелали друг другу спокойной ночи и практически бросили трубки. Прямо как пятнадцатилетние подростки-максималисты.

Полночи я провела, тупо глядя в потолок, обдумывая нашу дурацкую беседу и поздравляя себя с первой семейной ссорой.

Утром позвонила Дереку снова и спросила, могу ли проводить его до телепорта. Хозер в ответ буркнул, что беспокоиться по поводу его отъезда мне не нужно, а потом поинтересовался, не решила ли я все-таки уехать вместе с ним.

— Нет, — ответила я. — К тому же такие дела быстро не делаются.

— Хорошо, — сказал муж. — Думай, решай. Когда что-нибудь надумаешь, сообщи.

Как выяснилось потом, это был последний наш разговор на много недель вперед.

Я надеялась, что, добравшись до дома, Дерек позвонит и расскажет, как прошел его магический переход, ведь они всегда давались ему очень непросто. Однако Хозер мой номер так и не набрал. Сама я звонить тоже не стала, очень уж не хотелось снова услышать в голосе, ставшем за эти месяцы родным, неприятную холодную интонацию.

Молчание длилось день, два, три, неделю… Было в нем что-то подчеркнуто обиженное и обидное, будто каждый из нас ждал, чтобы другой вышел на связь первым.

В какой-то момент мне в голову пришла мысль, что Хозера попросту захватила череда неотложных дел и он банально не успевает или не желает звонить своей далекой жене.

Что ж, у меня дел тоже было с избытком.

Зато теперь всякий мой день начинался и заканчивался тоской и тупой ноющей душевной болью, от которой единственным лекарством была усиленная трудотерапия.

В пятницу, когда я собиралась на работу, утро оказалось скрашено неожиданной встречей.

Я как раз высушила волосы и принялась укладывать их в аккуратную прическу, когда в дверь кто-то позвонил. Собственно, примерно в это время мне обычно доставляли булочки из пекарни Ларена Шета. Однако, открыв дверь, на ее пороге я обнаружила не конопатого паренька-курьера, а главу теневого дома собственной персоной. Причем в руках в него была знакомая коробочка, от которой исходил божественный запах свежей выпечки.

— Доброе утро, Вифания, — улыбнулся Шет.

— Здравствуйте, Ларен. Вы сегодня вместо курьера?

— Да. Решил занести булочки и лично поинтересоваться, как они вам нравятся.

— Понятно, — кивнула я, пропуская его в дом. — Заходите, Ларен.