В следующем этапе соревнований эмиссар с треском продул. Стрельба на пятьдесят шагов наглядно показала стереотипичность представлений о том, что все перворожденные мастерски владеют луком. Армаген не попал ни разу — часть стрел ушли в молоко, часть вовсе не долетели до цели. А воспользоваться помощью друга состязания не допускали.

В итоге Каре не пришлось никого целовать, но и Эрмин остался без оружия. Зато удалось весело и с пользой убить время — к окончанию турнира повозка была готова.

Выехали незамедлительно. Лларт уселся на козлы и стегнул вожжами могучих буйволов. Отряд сопровождения двигался на значительном расстоянии, проверяя дорогу на возможные засады. Однако организовать нападение в местности, которая просматривалась от горизонта до горизонта, было крайне затруднительно.

За бортом который час простирался один и тот же унылый красноватый пейзаж, редко разбавляемый встречными караванами или небольшими стойбищами. По расчетам Кары, знавшей родные степи как пять пальцев, в столицу путники доберутся ранним вечером.

Потому необходимость в ночлеге и пополнении припасов отпадала.

Орки пускали по кругу слегка забродивший кумыс, «послы» откровенно скучали, привалившись спинами к деревянной стенке. После мороза и снегов теплый ветерок степи приятно ласкал уставшие тела.

Больше ничего приятного в поездке не наблюдалось. Хорошо хоть телегу не трясло на ухабах за неимением оных.

О приближении к Стойбищу сигнализировал крепкий запах конского пота, принесенный северным ветром. Выглянув из повозки, Армаген увидел прямо по курсу огромное орочье войско. Всадников было так много, что казалось, будто их собрали со всей степи.

— Отец бросил клич, — заметила Кара, подтверждая догадку спутника. — Значит, дела обстоят плохо.

К телеге выдвинулся крупный конный отряд. Увидев, кто пожаловал в гости, воины выстроились почетным конвоем и сопровождали телегу до самой юрты верховного шамана.

По дороге целитель успел краем глаза осмотреть поселение. Масштабы его поражали даже столичного жителя. Тесные ряды палаток и вигвамов тянулись на многие версты. Меж покрытых шкурами конструкций бегали чумазые детишки. При виде ушастой головы орчата восхищенно улюлюкали и бежали за повозкой, показывая эмиссарам языки.

Дети постарше занимались черновой работой, помогая матерям и сестрам. Отроки таскали срезанные поблизости ветки, которые женщины превращали в легкие стрелы.

Сквозь неустанный гомон пробивался звон множества наковален — кочевники основательно готовились к войне. Не слышалось традиционных горловых песен, зато стучали боевые барабаны, под ритмы коих пешие воины отрабатывали построение и марш.

Повозка остановилась напротив высоченной остроконечной юрты, похожей на огромный кожаный колпак. Навстречу странникам вышел невысокий пузатый старик с короткой куцей бородой. Шаман опирался на грубо выстроганную клюку, а во рту держал дымящуюся трубку. Один глаз владыки кочевников заплыл бельмом, другой и вовсе отсутствовал.

Несмотря на то, что шаман дышал Армагену едва ли не в колени, эльф поразился той силе и мудрости, что источал старик. Он вовсе не походил на зажравшихся королей или высокомерных легатов. Он являл собой сосредоточение древних знаний и голос духов природы.

— Здравствуй вечно, Амар-Кан, — поприветствовала Кара.

— Доброго дня, дочь, — ответил шаман. — Только подозреваю, скоро кончатся добрые деньки. Проходите, потолкуем внутри.

Прежде чем приступать к обсуждению насущных дел, спутники исполнили обязательный ритуал орочьего гостеприимства. Сначала плотно пообедали рисом с кусочками постного мяса. Кара, кажется, назвала это блюдо пловом. Затем испили крепкого травяного чая особой сушки. К чаю полагались свежие лепешки и сухофрукты.

После трапезы Амар-Кан раскурил длинную трубку и передал гостям. Разведчики с радостью втягивали клубы белесого дыма. Эльфам тоже пришлось причаститься, дабы не обидеть хозяина.

— Дозорные докладывают о нечисти в горах, — произнес шаман. — Гонцы доставляют депеши, будто бы вампиров уже видели на южных границах степи. Что скажешь по этому поводу, Кара?

Женщина пересказала историю своих приключений на снежном склоне. Армаген лишь мысленно ухмыльнулся — старик даже не подозревает, что кровососы пробрались гораздо дальше. А одного из них он встречает как почетного гостя.

Однако ухмылка быстро сменилась тревогой. Кто знает, сколько тварей втерлось в доверие к власть имущим мира сего? Быть может, они среди придворных слуг, или занимают высокие посты в правительствах? Вполне вероятно, что даже король может быть заражен. И теперь терпеливо ждет указа штурмовать подгорный союз.

Эльф поежился.

— Ты отправишься к гномам, — продолжил Амар-Кан. — Передашь председателю мое письмо. Заодно эльфийского посла проводишь — вам все равно по пути.

— Готова выступить незамедлительно.

Старик улыбнулся. В его глазах ясно читалась гордость.

— Не спеши. Послание еще не составлено, отряд не собрался в дорогу.

— Отряд? — удивилась Кара.

— Конечно. Я же не могу отпустить вас всемером. Перевалы нынче не те, что раньше. С вами пойдет сотня лучших снегоходов. Большинство из них уже прибыло, но ребята с дальних окраин еще добираются. Отдохните пока, выспитесь. А завтра солнце проводит вас в путь. Теперь идите. А господина посла я попрошу остаться.

Когда орки и дроу удалились, Амар-Кан подсел поближе к Армагену и прошептал:

— Я чувствую, из твоей души рвется вопрос. О чем ты так жаждешь спросить меня?

Целитель глубоко вдохнул, собрался с силами и выпалил:

— Вы готовы пойти войной на союз?

Незыблемое лицо шамана внезапно преобразилось искренним удивлением. Старик чуть трубку изо рта не выронил.

— Разве на то есть нужда?

— Боюсь, может возникнуть. Вампиры не просто сползаются в горы. Они ищут шахту, которая… даже не знаю, как объяснить…

— Не волнуйся, юноша. Успокойся и расскажи как есть.

Армаген проглотил наречение юношей, ибо был старше шамана лет так на триста, и рассказал о своих приключениях на острове. Естественно, про летающие железные кареты умолчал — не к чему старику будоражить воображение.

Амар-Кан долго думал, попыхивая трубкой. Наконец изрек:

— Твои слова похожи на бред сумасшедшего. Но в них нет ни капли лжи — иначе бы духи давно прочуяли. Я не могу дать ответ сразу. Нужно посовещаться с вождями племен. Ведь они имеют полное право не поддержать войну. Мы и так еле сводим концы с концами. Неурожаи один за другим…

— Если вампиры прорвутся, — сухо произнес эльф, — умрут все без исключения. Прятаться будет негде.

Старик закрыл глаз и поднял руку.

— Я сделаю все возможное. Но обещаний давать не стану. Видят духи, многим из нас опостылела война. Но свою степь мы будем защищать до конца — это неоспоримо. Что дальше — покажет лишь время. Я желаю вам удачи, посол.

Шаман проводил эльфа до выделенной дорогим гостям юрты и пожал на прощание руку. Когда Армаген забрался под низкий, пропахший навозом и потом полог, Эрмин уже спал. Не раздеваясь, целитель лег на соседний ворох шкур и моментально заснул.

Ночью волшебнику снова снилась Аня, объятая зловещим мраком. Сквозь сизые клубы просматривались очертания пещеры, в тесном своде которой стояла девушка. Из алых губ предательницы вырывались тихие, но властные слова. Она звала своих родичей. И те отвечали — отрывисто, сумбурно. Голоса смешивались, превращались в неподдающуюся расшифровке какофонию. Но общая интонация говорила об одном — вампиры услышали зов.

Армаген проснулся среди ночи в липком поту. Дроу тоже не спал — но отнюдь не из-за шорохов и стонов с постели товарища. Эрмин не смыкал глаз с полуночи. Сидел, привалившись спиной к опорному шесту юрты, и задумчиво жевал травинку. Серые глаза охотника не выражали ровным счетом ничего.

— Кошмары? — шепнул дроу.

— Да. Наша подружка созывает приспешников. Знаешь, зов настолько сильный, что я едва не поддался. В горах скоро будет не протолкнуться от кровососов.