Армагена бросало то в жар то в холод. Плоть, соскучившуюся по женской ласке, бил озноб. Эльф был готов перегрызть ветку, на которой сидел, лишь бы оказаться в объятиях темнокожей красавицы. Он ничуть не сомневался, что за грубой мешковиной скрывается личико неописуемой красы. Всех дроу будто создал великий живописец, настолько этот народ был прекрасен.

Шествие остановилось под деревом. Крестьяне, по ведомым им одним причинам, старались не смотреть на мертвеца, потому Армагена до сих пор не заметили. Старик снял с плеча моток веревки и привязал пленницу к стволу. В отличие от хладнокровного спутника, юнец просто трясся от вожделения.

— Дед, а дед, — начал он. — Можно я ее… ну, это самое…

Бородач замахнулся на отрока пожелтевшей рукой:

— Я тебе дам, это самое! Ишь чего удумал — сношать бесовье семя! Вот вернемся в деревню, получишь розг по первое число!

Паренек поник головой и затих. Из кармана рясы старик достал длинный узкий нож.

— Вот и все, ведьма. Молись напоследок своим нечистым божкам!

В ответ прозвучал столь мелодичный и томный голос, что Армаген на секунду забыл — кто он и что тут делает.

— Мой бог, ты слышишь меня? Не оставь дочь свою на растерзание бродячим псам.

Целитель знал — пленница обращалась не к божествам, а непосредственно к нему. Она молила о спасении, и уловимые лишь эльфу нотки голоса обещали поистине царскую награду. Наплевав на все суеверия, волшебник схватил меч и прыгнул вниз. Вместе с ним на оторопевшего от ужаса старика посыпались остатки мумии, развалившейся от сильного рывка.

К счастью, иных средств устрашения не понадобилось, кровь селян не обагрила землю. Побросав оружие, селяне рванули наутек со всех ног. Даже дедок, до этого едва ковылявший, на десять шагов обогнал пышущего здоровьем юнца.

Армаген разрезал веревки и снял мешок. Снежно-белые волосы упали на плечи дроу. Незнакомка взглянула на спасителя с благодарностью, но только эльф мог прочитать эмоции в лишенных зрачков глазах.

Волшебник вздрогнул. Пред ним стояла ведьма Пустошей — представительница могущественной касты темных колдунов. После изгнания ведьмы жили в уединении, и никогда не покидали надежно спрятанных укрытий. Одному создателю ведомо, что понадобилось женщине так далеко от дома.

Губы дроу цвета спелой смородины приникли к тонкому рту Армагена. Язычок, длинный и острый, скользнул по клыкам. Ведьма отстранилась, но вовсе не от страха пред ночным зверем.

— Неожиданная встреча, вампир.

Армаген, недавно разменявший восьмой десяток, казался несмышленым ребенком на фоне умудренной веками колдуньи. Внутренняя сила, обычно таящаяся от посторонних, теперь лилась бурным водопадом. Эльф не мог и не хотел сопротивляться бушующему потоку. Взгляд дроу требовал подчинения, пред которым не устоял бы ни один перворожденный.

Руки дроу скользнули по грудям, стерли кровь из ссадин внизу живота и остановились напротив вожделенного ложа.

— Злые люди грубо обошлись со мной. Ты исцелишь мои раны?

Армаген растопырил пальцы, меж которых заструился золотистый туман.

— Не так, дурачок, — хихикнула ведьма.

Неведомая сила сорвала с эльфа остатки мантии — бурые лохмотья, растерзанные превращением и бешеным марш-броском. Целитель стоял в одних штанах, но и те быстро опустились на землю. Дроу провела рукой по кубикам пресса и опустилась ниже. Армаген вздрогнул и стиснул зубы. Могучий вампир и магистр Академии ощущал себя плешивым котенком, до которого снизошла ласка хозяйки.

— И зачем магу такие мышцы? — иронично спросила ведьма, медленно двигая кистью. — Разве сила колдуна в теле, а не заклинаниях?

Эльф молчал, стараясь не выдавать наслаждение дыханием, готовым участиться во сто крат. Вампиру было наплевать на все и всех, лишь бы движения не прекращались.

— Так и будешь стоять, как истукан? Злые люди сорвали с меня одежду, привязали к позорному столбу и наказали плетьми. Они думали, это причинит мне боль. Но ты же не хочешь видеть госпожу побитой, как дворовая собака?

Подсознание уловило негласный сигнал — без него Армаген не посмел бы и шевельнуть пальцем. Послание отличалось краткостью и разрешало делать все, что возжелает душа и плоть. В ту же секунду маг прижал дроу к стволу и заскользил губами по серой коже, не пропуская ни единой ссадины и царапины.

Когда вампир начал ласкать низ живота, ведьма оттолкнула его. Не грубо, но в то же время сильно. Армаген растянулся на траве, и женщина, являющая собой квинтессэнцию похоти и страсти, села сверху.

Эльф пришел в себя лишь под вечер. Тело ныло как после нескольких схваток с борцом-тяжеловесом, а запасы маны полностью иссякли. Несмотря на усталость, целитель никогда не чувствовал себя столь восхитительно.

Дроу бродила в поле неподалеку, собирая какие-то травы. Женщина будто помолодела на век, ее кожа сияла чистотой и здоровьем. Стало ясно, на что пошли магические силы Армагена.

Увидев, что спутник проснулся, ведьма вернулась к дубу и засунула в рот целителю пучок зелени вперемешку с кореньями. Сбор отдавал горечью, но эльф моментально ощутил прилив бодрости.

— Ты хорошо послужил мне, перворожденный. Я ведаю о твоем недуге — эти травы позволят сдерживать зверя некоторое время. Не проси раскрыть рецепт — твоих знаний все равно недостаточно для приготовления смеси. Ты не знахарь и даже не алхимик. Просто прими этот скромный дар и не обижайся за потраченные силы.

Армаген и не думал обижаться. Он был готов отдать жизнь ради спасения этой женщины.

— Я прошла сотни лиг в поисках подходящего семени. Не думала, что найду его так быстро. Кажется, боги услышали мои молитвы.

— Как тебя зовут? — шепнул Армаген.

— Уна, — женщина мило улыбнулась. — Мне больше нет смысла идти на запад. Я отправлюсь в Мельм, а оттуда — за Фронтир, в родные Пустоши.

— Скажи, не встречали ли ты по дороге караван Фахрима. Это… — маг почему-то смутился как школяр, — странствующий бордель.

Лицо Уны помрачнело.

— Не просто встречала, а умудрилась там побывать. Проклятые огры схватили меня на выезде из Мельма. Кто заступится за дроу в сердце людской земли? К сожалению, среди посетителей каравана не нашлось достойных консортов, но время я провела с удовольствием.

Пальцы Армагена сжались, взрыхлив сухую землю. И откуда этот приступ ревности? Один создатель ведает, насколько сильна и притягательна эта ведьма.

Уна жадно поцеловала собеседника.

— Не волнуйся. Ты останешься для меня самым лучшим. Могу узнать, как зовут отца моего будущего ребенка?

Эльф представился. В тот момент ему было безразлично, что в сыне Пустоши будет течь его кровь. Дроу испокон веков воспитывают потомство в одиночестве, найдя семя достойного родителя.

— Красивый мужчина, красивое имя, — Уна скользнула по животу целителя.

Армаген забеспокоился, что дичайший, лишающий всех сил секс повторится, но женщина остановилась в районе пояса. Судя по снисходительной улыбке, она все поняла.

— Скажи, видела ли ты в караване девушку с рыжими волосами?

— Гоу-гоу?

— Что, прости?

— Гоу-гоу! — рассмеялась Уна. — Рыжая бестия постоянно говорит это перед танцем. Смотри, я немножко научилась у нее.

Ведьма поднялась и ритмично задвигалась, крутя попкой так, что эльф снова захотел, чтобы на нем скакали, как на бешеном коне.

Дроу смущенно улыбнулась и откинула белоснежную прядь с лица.

— Нет, мне до нее далеко. Она — настоящая звезда. Сотни людей приходят смотреть на ее танец. Все шлюхи мечтают научиться этим движениям. Но, как видишь, успеха достигают немногие.

Вот черт, подумал Армаген. Ни гроша за нее не получил!

— Ты знаешь, куда направляется караван?

— К границе Фронтира. Первая остановка — форт Харласк. Решил узреть лучшую танцовщицу Велимира?

— Дело в том, что она — моя собственность, — произнес целитель, кивая в ответ на изумленный взгляд собеседницы. — И я должен ее отыскать.

Уна легла рядом и прижалась к эльфу. Под вечер холодало, но двигаться совершенно не хотелось.