— Это один из ориентиров того места, где держат Марка.

— Откуда тебе это известно?

— Какая разница, вам же все равно, — после паузы ответила Адель, побоявшись сразу выкладывать про свои видения и сны.

— Давай так, — Кипер снова подошел к ней, — ты мне рассказываешь, откуда на самом деле на тебе клеймо Олкиндеров, а я так и быть расскажу тебе про траву.

— А что если правда вас не устроит? — вздохнула девушка.

— Неужели она еще менее правдоподобна, чем твоя ложь?

Адель пожала плечами. Кипер обернулся и жестом отправил охранника прочь. Тот вернулся в здание проходной.

— Ну, говори.

— Я чокнутая и у меня бывают глюки, — не нашла других слов Адель.

— В это я как раз могу поверить, — неожиданно улыбнулся Кипер.

— Но эти галлюцинации каким-то образом связаны с реальностью, — взволнованно продолжила девушка, — а не полностью плод моего воображения. Например, меня повсюду преследует образ черноволосой женщины, которая, как оказалось, жила в этом городе и была дочерью Бенедикта Олкиндера. Она, как мне кажется, ищет свою дочку и показывает мне какие-то странные вещи. Возможно, это она показала мне эти символы и заставила нанести их на свою руку, но весь эпизод вылетел у меня из памяти! Так тоже со мной бывает! А сегодня ночью я увидела этот полусон-полувидение, где были Марк и эти растения, которых я никогда раньше не видела. Но они ведь существуют на самом деле! Это не первый раз, когда я вижу что-то странное и непонятное, но потом нахожу это наяву! Я уверена, что смогу найти и Марка, если вы покажите мне этот первый ориентир! Я знаю, что звучит как бред, но я не прошу от вас многого. Скажите, где это, и я уйду!

— Так, не тараторь, подожди, — прервал ее Кипер и ушел обратно к проходной. Внутри он задержался на минуту, и вдруг ворота начали разъезжаться в стороны. — Завези свой мотоцикл на территорию, — велел он, снова появившись из-за двери, — поедем на моей машине.

Кипер заехал на заросшую площадку перед домом и заглушил двигатель.

— Это же дом Регины, — с сомнением проговорила Адель.

— Это дом Олкиндеров, — поправил ее Кипер. — Трава раньше росла в оранжерее позади здания. Возможно, и сейчас что-то осталось.

— А я так думала, что это что-то вроде наркотика и ее нельзя выращивать в открытую.

— Можно выращивать для ритуальных целей. То есть можно было, когда были живы старейшины племен, у которых с Советом города был заключен соответствующий договор. Ну а теперь вроде как нельзя, но откуда-то она постоянно берется.

— Надо же, ну, пойдем посмотрим, — хорошо представляя откуда, замяла тему Адель. Она выскочила из машины, оглядываясь вокруг. Совсем недавно здесь чуть ли не на ее глазах погибло несколько человек, но теперь уже ничего не напоминало об этом. Приятное тенистое местечко, даже уютное. Ночью все выглядело по-другому. Адель поспешно отправилась огибать дом, Кипер присоединился к ней.

— Какие еще ориентиры у тебя есть?

— Скажу, когда увижу, — Адель покосилась на стену дома, но та даже отдалено не напоминала неприступный замок из ее сна. — В видениях все искажено.

Однако кое-что было на месте. Позади дома действительно росла сирень. Дорожка из потрескавшихся блоков, через стыки которых прорывалась трава, вела мимо кустов, расходилась в стороны, позволяя прогуливаться по заросшему парку в любом направлении.

— Кажется, мы пришли куда нужно, — воодушевленно сказала девушка, быстро зашагав вперед по одной из ветвей дорожки, над которой сплетались веточки разросшихся кустов. Некоторые из них приходилось отводить руками, а они цеплялись за ее распущенные волосы. Все выглядело совсем иначе, нежели в ее сне, однако ориентиры были на месте, словно кто-то шепнул ей на ухо, что именно должно было ей присниться, а воображение дорисовало образы и по-своему скомпоновало их.

— Остановись, — Кипер поймал ее за руку, когда она почти уже добралась до растущих из единого комля нескольких стволов. Их было всего пять, а не бесчисленное количество, как ей показалось во сне. Четверо из них низко приклонились к земле и вновь воздымались уже где-то в метре-полутора от центра.

— Там дерево…

— Но оранжерея в другой стороне, — Кипер указал куда-то вправо.

— Хорошо, — рассеяно согласилась Адель. Она бросила еще один взгляд на дерево, но решила, что все же надо начать с тех странных растений, и последовала вслед за мужчиной. Его широкий торс проламывался сквозь заросли, обламывая мелкие веточки.

От оранжереи остался только остов с множеством скопившегося мусора, трухой, черепками и обломками. Кипер вошел внутрь, внимательно обшаривая пространство между сдвинутыми и опрокинутыми столами и ящиками. Какая-то зелень здесь вполне себе обосновалась, но ни единого ростка кудрявого "салатика" видно не было.

Кипер досадливо пнул последний уцелевший горшок.

— Ничего? — Адель проходившая вдоль оранжереи снаружи нее, подошла ближе и, споткнувшись, ввалилась внутрь, прямо на осколки стекла, припорошенные всяким сором.

— Порезалась?

— Немного, — Адель сидела на земле и, смотрела, как с ее левой руки капает кровь. Она перевела взгляд на свое плечо, но там никакой раны не было. — Ты был здесь, когда Бенедикт начал…

— Да, только не именно здесь, а в доме. Уцелевшие успели закрыться в доме. Почему ты вдруг об этом вспомнила? — озабоченно спросил Кипер. Адель посмотрела на него, но он, кажется, был не против этого разговора.

— Я видела дочь Бенедикта, здесь, раненую в плечо, — сказала она вместо ответа. — И мне кажется, это была не рана от зубов или когтей, или как там еще вы убиваете. В нее кто-то стрелял?

Кипер отвернулся и тяжело вздохнул.

— Поднялась суматоха, крики, никто не мог понять, что происходит. Оружие у нас было, но в сейфе. Пока добрались до него, Бенедикт уже ушел. Оставив после себя одни трупы.

— Среди них была маленькая девочка?

— Ты имеешь в виду дочку Саманты?

— Да, — проговорила Адель с придыханием. Сердце забилось чаще.

— Не знаю, возможно. На самом деле я даже не подумал о ней. Мы вооружились и, кто покрепче, решили преследовать Бенедикта, кто-то пошел и к раненым. Истоковцы приехали очень быстро, удивительно быстро. Забрали у нас тела, еще до того как мы вернулись из леса. В газете потом написали, что они якобы погибли в пожаре после взрыва газа. Для этого реально сожгли дом, где жила Саманта. Истоковцы начали нас прессовать, так что не удивительно, что остальные предпочли тут же смыться из города. А может быть, они боялись возвращения Бенедикта.

— И ты так и не поинтересовался, кто именно погиб в тот день?

— Я знал, что погибли мой отец и мой двоюродный брат. Этой информации мне хватило, — Кипер взял ее за руку, помогая подняться. — Идем к машине, там аптечка.

— Да кровь остановилась уже, — попыталась отмахнуться Адель, но Кипер молча потащил ее за собой. По понятной причине он был мрачен и подавлен. Адель шла за ним, гадая, почему он вдруг разоткровенничался с ней. Это было непонятно, но было странно уже и то, что он вообще изменил свое решение и поехал с ней. Стоило ей признаться в своих галлюцинациях, из-за чего любой нормальный человек подумал бы, что у нее поехала крыша, и попытался всеми способами откреститься от такого общения. Но не Кипер, почему?

— Кипер, почему ты поехал со мной? — напрямую спросила Адель, как только они вернулись к машине.

— Из-за того, что ты сказала, — честно ответил тот. — При мне такого не было, но я слышал…

Он не успел договорить, из дома вышла Стефания. Она выглядела болезненно, ее глаза лихорадочно блестели. Взгляд уперся в Кипера, и она широким шагом пошла к ним. Руки она держала за спиной.

— Стефа! — позвала Адель. Миг радости, когда она увидела подругу, быстро сменился недоумением. С ней было явно что-то не так. Все было очень плохо.

Кипер бросил аптечку, и попытался опередить Стефу, но не успел. Она подняла из-за спины пистолет и несколько раз выстрелила в него. Кипер упал и снова поднялся, бросился в сторону Стефы, но она уже бежала обратно к дому. На ступенях крыльца мужчина снова упал и на этот раз встать уже не смог.