Пит все время, что занял разговор, простоял за стеной, ни разу не шелохнувшись даже. Как ему показалось, он вошел в дом незамеченным, хотя снаружи Терренса ждала Регина Олкиндер. Но она сидела в машине, уткнувшись взглядом в телефон и слушая что-то через наушники. Даже не подняла головы, когда он проходил мимо.

Теперь же, пока взбешенный Алан громил гостиную снимаемого оборотнями дома, Пит бесшумно выскользнул на улицу через черный ход и через минуту вошел обратно через парадный, уже не скрываясь.

— Ты что разбушевался? — спросил он, обводя взглядом проведенные Аланом разрушения. — И откуда идет этот запах?

Вместо ответа, оборотень запустил еще одним креслом в стену.

— Эй, нам же придется платить за ремонт! — возмутился Пит.

— Ремонт! — повторил Алан, тяжело дыша от сжигающей его изнутри ярости.

— Это от тебя вонь такая?! — подошедший к нему Пит долго не выдержал и отпрянул в сторону.

— От того что я Киперу просрал бой, — прорычал Алан, — по хрен, завтра пройдет!

— Да задохнуться можно, я сейчас блевану…

— Фигня, тебе кажется! Этот запах только оборотни и чувствуют, он едва заметный, а ты просто… Кстати, — Алану вдруг в голову пришла другая мысль, он даже поостыл, — у нас скоро будет посвящение новообращенных, а ты, я знаю, и сам уже кого-то обратил.

— Ты чего?! Нет! — испугался Пит.

— Да ладно, ты свою деваху обратил, я в курсе!

— Откуда такая инфа?!

— Мне Марк сказал, — отмахнулся Алан. — Так приводи ее на посвящение! Она-то, конечно, сверх квоты, но тут такие дела творятся, что может и уболтаем истоковцев закрыть на это глаза.

— Ага, может! — крайне скептически отнесся к предложению Пит.

Алан на секунду прикрыл глаза рукой.

— Слушай, это не предложение. Я тебя обратил, и я велю тебе сделать это!

Пит глубоко вдохнул смрадный воздух и отрицательно покачал головой.

— Завтра я смогу тебе приказывать! — воскликнул Алан, но по пути его голос сорвался, и фраза прозвучала неубедительно.

— Да не пошли бы вы все! — заорал Пит. — Я тут был! Стоял за стенкой, пока вы с этой хромоножкой болтали по душам! Я знаю, на что ты нас подписал!

Алан выругался и со всей силы пнул подвернувшийся под ногу старый сервант.

— Если Терренс наябедничает стае, нас всех выпнут оттуда…

— Да и плевать! Почему нам просто не свалить из этого дурацкого городишки?!

— Думаешь, твоя девка согласится?

— Я и спрашивать не буду, прикажу и все! Я-то нормально пахну, а не как сорок протухших яиц!

— Это пока! Хочешь узнать, как пахнут изгои?! В сто раз хуже и это уже будет навсегда! Нас ни в одну стаю не примут, и любая шавка будет норовить поточить о нас зубы. У вас с девкой будет чудесный медовый месяц, пока вас будут гонять по лесам, не давая нигде укрыться! Спроси, как она относится к сырому мясу и нестиранному белью!

— Ты преувеличиваешь…

— Хочешь проверить?!

— Ты все не так описывал, когда предлагал мне обращение!

— У каждого положения есть свои минусы.

— Минусы?! — Взревел Пит и поискал, по чему бы врезать кулачищем, но после Алана в живых ничего не осталось. — У нас слишком мало мебели! Когда я вступал в стаю, ты не предупреждал, что из нее потом хрен выйдешь! И как тогда распалась стая Олкиндеров, о которой вы говорили?! И от волков же тоже куча народа поувольнялась! Они это как проделали?!

— Они договорились. То есть не договаривались, — тут же поправился Алан, — просто единодушно свалили. Если большинство решит уйти и до нас вообще никому не будет дела, тогда у нас появится шанс. Но с Кипером не пройдет, этот говнюк реально хорошо повел дела, так что…

— Какой же ты придурок! — проорал Пит, так и не найдя, куда приложить силу. — Что у него на тебя, у Терренса? — спросил он сквозь зубы.

— Вообще-то я не так уж и виноват, — Алан стер со лба выступивший пот. — В ту ночь, когда Бенедикт Олкиндер сошел с катушек, обе наши стаи праздновали свое. Отдельно, конечно. А мой друг втюрился тогда в одну девчонку из вепрей, ну из стаи Олкиндеров. И, все были против этих отношений. Между стаями такого не должно быть — традиция. Дурацкая, конечно. Ну, в общем, я один был на его стороне, и помогал им устраивать свиданки. И никто не замечал, мы становились все наглее. Опасность пьянила, все такое. И в ту ночь они встретились, прямо в саду у Олкиндеров. Он большой у них. В одной части стояли столы и бухали Олкиндеры, а за деревьями эта парочка миловалась. Я на стреме стоял. — Алан покачал головой. — Я не видел, как все началось. И вообще не понял, что произошло. Только крики, шум. Я застыл. Короче, видимо, когда Бенедикт, загрыз всех кого смог из своей стаи, он заметил моего друга с девчонкой. Может, они вышли на шум, или девчонка отходила к столам в этот момент. Он погнался за ними, а они с испугу деранули к нашим. Так Бенедикт и добрался до нашей стаи, по пятам любовников. Ну, ты понимаешь? Ну, кто бы мог подумать, что может такое произойти?

— Кто?! Да ежу понятно, нарушаешь закон, какая-нибудь хрень да случится! — воскликнул Пит. — Да, черт! — спохватился он, вспомнив о том, как обратил Стефу.

***

Вернувшись домой, Мик отпер старую сварливую дверь, петли которой уже давным-давно стоило смазать, повесил ключи на крючок и сбросил ботинки. Только символически скинув таким образом с себя груз дневных забот, он выкинул из головы лишние мысли и вдруг внезапно осознал, что в доме у него что-то сильно идет не так. Он положил руку на кобуру, хотя изменения на первый взгляд не показались опасными. По коридору разливался приятный аромат кофе, из гостиной исходил уютный оранжевый свет. Первые мысли вообще были о Пейдж, но Мик отбросил этот вариант как нереальный. Ее он к себе никогда не приглашал, а вламываться она бы ни за что не стала. Единственным удобоваримым гостем могла быть Адель, но ее он только что навестил сам. Следовательно, кто бы сейчас нагло не восседал в его гостиной, этого кого-то можно было пристрелить без зазрения совести, а выяснением личности и мотивов вторжения заняться позже — после кофе и готового ужина из супермаркета.

Однако перед тем как открыть стрельбу, Мик проверил остальные комнаты, дабы избежать дополнительных сюрпризов. Войдя в гостиную, он опустил пистолет и с раздражением прочистил горло. Марк и без того его уже давно заметил, но даже не снизошел до того, чтобы убрать ноги с журнального столика, где те вольготно примостились на пыльной стопке давнишних газет.

— Этой газете тринадцать лет, — отметил он, складывая одну из них и кидая обратно на столик, — тебе тогда что как раз интернет подключили?

— Ты что тут делаешь? — спросил Мик сердито.

— Поговорить пришел.

— А нам есть о чем? — полицейский обошел диван и устало опустился на него, но в напряженной позе. Долгожданный отдых уплыл от него и помахал лапкой. На столике стояла полная чашка с кофе, он подхватил ее. Кофе оказался еще горячим. — И какого хрена ты вломился в мой дом?! — прорычал он, отпивая. — Совсем оборотни обнаглели, краев не видите.

— Ну, сначала, я собирался попросить Адель меня впустить, — уведомил Марк. Он сидел все так же удобно, откинувшись назад и скрестив руки на животе. — Но потом испугался, что ты и с ней после этого перестанешь общаться.

— Да иди ты, — устало послал его полицейский.

— Пейдж уже сделала мне втык, что типа это из-за меня ты ее бросил.

— Из-за прослушки в ее печенье, — уточнил Мик, тоже отклоняясь назад на спинку дивана.

— Истеричка, — мягко обозвал его Марк. — Ты же понимаешь, что она тут ни при чем?

— А кто при чем?

— Ну, какие-то засранцы использовали широко известный факт, что вы с ней встречаетесь…встречались, предавались плотским утехам и все такое. Как же было это не использовать?

— Широко известный, значит, — Мик удачно сдержал порыв вылить еще вполне обжигающий кофе засранцу за шиворот. — И кому же это выгодно было?

— Мало ли. Сколько у вас там всяких преступлений в разработке?

— Преступлений может и не много, но всякой херни с вами связанной… Осточертели вы мне! — злобно проговорил полицейский. — Куда ни глянь, везде ваши уши торчат. И я не хочу, чтобы вы еще и в мою личную жизнь лезли.