Не стану им Творилась ночь сама собой. Всё же не вторая жизнь мимо, весело, босой. И большинство наперечёт, и прочее наиважнейшим; не скажет ни о чём Ганеша, смеясь. Дым смыслов горячо тревожил будущее я и говорил с ним. я рислингировал, бо аще не стану им, не пощадя. От неизвестности и до соседней неизвестности шёл со мной в себе час, тонко стихший, как в своё время мессидор [3]. На изнанке Обобщение может вздыхать сколько хочет, совмещая субатомное и аспекты; всё, к чему тезис «тоже» подходит не очень, тем не менее – тоже – не будет не спетым. О заплёванном слове «душа» хватит спорить, это просто бозон, придающий нам свойства осознать себя стадиями зооспоров и влюбиться в пространство, во время и в осень, и реальность творить, раздвигая реальность, убоявшись, искать у реальности реверс, пересохшим внутри хлобыстнуть минеральной, и творить снова, но не имея в резерве ничего. Так всегда на изнанке изнанки (то есть – в существовании, обобщая). Существуя, всегда что-то нужно: и знаки, Забить Провально озвериниться на серость, эпически обделаться с мечтой и обнаружить у себя в резерве ничто; и вместо слов поступки да эмодзи, раскрашивающие «итс окей» в нибудь-какую точность. И свободы немыслимого в степени капец. И ни дворцов, ни силы, ни харизмы, – скворцов бы под окно и (без обид) затарить у адепта похеризма великое умение забить. Не снившиеся Никак не вспомню, кому я снился, и сколько точек отец поставил, а по дороге встречались лисы и выход снизу закрыт листами из очень тонких пород металла, сквозняк железом гремел, смеявся. Не вспомню, умер как завтра Вася, но знаю – следом за ним слетаем. Наверно кто-то и нас придумал, вообразил и забыл. Ему тогда из-под двери дуло и так же мучился жить ночами, и сам в себя он не помещался, встречая лис по своим дорогам. И к нам быть ласковым, а не строгим, ему не снившиеся помешали. Знание Иногда для того, чтобы легче, надо бы находиться в нигде, сознавая неночь и недень и поняв, каково это – течь, за собой сидеть, как за столом. Может это и есть суть коанов – быть прозрачным и свойством стакана, и бедой наковальни – смолоть; пусть ладони болеют хлопками а структура прищурится от содержания,– полный завод, и поймешь ты тогда, что знал камень. По-молодецки В потихонечком режиме не терпеть. Дождилось мимо, и собою не самими в будущее пассажирим. Горсть инжира – предлюбовность – приторный бред липких пальцев – израсходовать в запале, и «пока» сойдёт за бонус. Полость в месте средоточий парадигм, ориентиров завибрирует противно чем-то невозможным очень, и задышится со сбоем, что никто самим собою, и по-молодецки: «И-и-х-х-ааа!». Сам А новое всегда на стыке несочетаемого и неподходящего. и прочим вьётся «помоги», а помогающего мало, и как-то так всё больше сам. Очерчиваемое ламой имамом лампой ли ислам ом ли, приходится, придётся штробить там, где хотелось нет. И мятный дым сигары к дёснам, одесную костру тускнеть по ошую искать наощупь, но то ли выход, то ли вход – не зная [денно или нощно, он всё равно всегда плохой]. Не богат Не спокойно ивово и слёзно вечерять. Отражение пахло зелёным невчерашним и не моим. Что-то есть поважнее чем счастье отзеркалил плеснувшийся карп. Отчего всё всегда – частью чата и полученным напрокат? Не изогнутым но на изломе не собою себя попугать не последним и первым но словом раз на главное не богат. вернутьсялетний месяц по французскому революционному календарю. |
