Учитель мне несколько раз зарисовывал это здание, поэтому я его хорошо помнила. Как только я подошла к дверям дома, на меня напали мужчины в черных узких одеждах. Очень слабые мужчины, вскоре они лежали грудой стонущих тел.

А потом на шум вышла Ира. Она очень походила на самого учителя, от нее шло такое же тепло и уверенность лидера. И она меня не испугалась.

— Кто ты?

— Ты Диди? — после долгой паузы рот плохо слушался, когда я говорила слова на языке учителя.

— Откуда ты заешь это? — кинулась она ко мне.

В ответ я протянула катану учителя двумя руками. Ира меч сразу узнала, как учитель и говорил. Она приняла его, осела на колени и содрогалась от беззвучного плача, прижимая оружие к себе.

— Ты знаешь, где мой отец? — спросила она со всхлипами.

— Да, — кивнула уверенно.

Тут ко мне подбежали еще мужчины, только у этих в руках были железные палки и автоматы. Про автоматы и прочее оружие из мира учителя я знала тоже от него, поэтому подняла руки вверх, как он меня учил.

— Игорь, хватит сходить с ума. Если бы она хотела, то убила бы меня еще тогда, когда уложила твоих элитных охранников, — рявкнула Ира на высокого широкоплечего мужчину. И уже спокойнее сказала мне, — идем, расскажешь все.

Мы вошли в дом. Хотя учитель и рассказывал о нем, для меня все там выглядело странным. Хотя, например, тоже были столы, кресла, камин. Но вода бежала по трубам, по проводам — ток, и везде эти странные машины, которые не всегда автомобили. И самое главное — в этом мире нет магии.

Ира привела меня в кабинет, где на полках стояло множество книг, большой стол, диваны. А на стене висел большой портрет учителя с маленькой Ирой. На портрете учитель был моложе и здоровее.

— Здесь мне двенадцать. Папа пропал через четыре года после того, как был написан этот портрет, — пояснила Ира. — Ты знаешь, где он?

Ира все еще держала катану учителя в руках, показала на кресло напротив себя. В комнате были те же мужчины, что встретили меня у дома. Она с опаской, но без злобы смотрела на меня.

— Я знаю, где он был последние двадцать лет. Мы называем этот мир Малохус. Учитель не знал, как попал в него и не знал, как вернуться, к тебе, Диди, — я говорила медленно.

— Он жив? — с надеждой спросила Ира, хотя выражение лица говорило, что она чувствует ответ на свой вопрос.

Учитель очень болел, он часто говорил, что скоро умрет и что мне нужно быть самостоятельной, но вопреки своим словам все жил и жил.

— Нет, — выдохнула я тихо и, глядя на Иру, сама начинала плакать, хотя учитель запрещал мне печалиться по поводу его смерти. Он говорил: «Для меня смерть — это освобождение от боли».

— Как? — с плачем спросила она.

— Он уснул и не проснулся, — так же негромко ответила ей. — Твой отец был великим человеком, Диди.

— Называй меня Ираида или Ира, если тебе будет проще, — предложила она. Да, на самом деле я произносила «Дьйидьйи», сильно напрягала челюсть, стараясь выговорить слово правильно. — Как зовут тебя?

— Лира.

— Красивое имя. Отец что-то еще просил мне передать?

— Да, у нас это называется «разделить последнее дыхание», — объяснила я.

— Что мне нужно сделать? — всполошилась Ира.

— Я бы не советовал, — вышел вперед Игорь.

Но дочь учителя одним взглядом поставила его на место, он сделал шаг назад и снова замер. Странные у них отношения между мужчинами и женщинами. И это Малохус учитель считал варварским миром.

— Не бояться, — ответила и снова подняла руки вверх, учитель говорил, что так я могу показать свои мирные намерения. — Мне нужна будет катана.

Ира без всякой опаски протянула мне ее.

— Ираида, — предостерегающе сказал Игорь.

— Игорь, все хорошо, она от папы, — мягче сказала она.

— Ты Игорь? — уточнила у мужчины возрастом младше, чем учитель, тот кивнул. — Учитель просил передать спасибо, что ты не оставил его Диди. Игорь скорее сменит пол, чем оставит мою доченьку, — мужчина действительно рассмеялся, учитель объяснял, что это их шутка. — И еще мне нужно извиниться перед тобой за то, что победила ваших воинов.

Обстановка смягчается, чувствую, что мне тут уже рады.

— Я никогда не делала этого. Прошу вас ни во что не вмешиваться, каким бы странным вам ни казалось то, что вы увидите, — предупредила их.

Сделала в точности, как сказал маг. На земле очерчиваю квадрат, чтобы в нем мог поместиться человек, наливаю на его границы свою кровь. Катана учителя все еще в ножнах, подкидываю ее над квадратом, она падает не на землю, а на грудь учителя. Он проявляется из пространства миров, куда его поместил маг из Кронли, где мы с учителем жили перед его смертью. Маг не соврал, обряд получился, и учитель после смерти обретает свой последний приют рядом с дочерью.

Ира села за землю рядом с квадратом и тихо плакала, ее обнимал Игорь и тайком тоже утирал слезы.

Я села рядом с учителем и стала говорить.

Моя дорогая дочка, очень люблю тебя и безмерно сожалею, что не могу быть с тобой. Сожалею, что оставил тебя в самый сложный момент твоей жизни. Я надеюсь, что ты сможешь меня простить.

Я часто вспоминаю, как мы с тобой любили забраться с ногами на скамейку и кормить хлебом птиц, как заставляли их танцевать, словно дрессированных, за пару кусочков еды.

Там, где я сейчас, очень интересно, тут все не так, как мы привыкли. Мы по разные стороны миров, и это печально.

Моя Диди, я смог помочь одной заблудшей душе. На самом деле это она меня спасла от всех ужасов, которые я тут вижу. Она — моя цель в жизни. Она прекрасна, чиста. Позаботься о ней, пожалуйста.

Больше всего на свете я хочу сейчас оказаться рядом с тобой, дорогая доченька. И если все получится, свой последний вздох я разделю с тобой.

Я капаю свою кровь, которая сочится из ладони на лоб учителя. Да, за любое волшебство надо платить. Я сейчас отдаю свои жизненные силы.

— Ира, подойди, — говорю Диди.

Учитель открывает глаза и смотрит на Иру, потом на меня — как же счастливы его глаза, они благодарят меня! — делает последний выдох и умирает.

Ира кричит и плачет, Игорь держит ее, говорит слова утешения. По-моему, до этих пор она все еще верила, что учитель был жив. Что ж. Он всегда учил меня честности и не мог поступить иначе с собственной дочерью.

Похороны учителя по обычаям его народа прошли через два дня. Ира была печальна, но счастлива. Да, отец не бросил ее, он лечился в далекой стране, но нет, не смог выжить, болезнь оказалась сильнее.

Она дала мне свою одежду и представляла всем как дальнюю родственницу. Мы и были почти сестрами, учитель так много мне о ней рассказывал, а мы друг другу о нем до и после исчезновения.

Попрощаться с учителем пришло очень много людей.

— Макс был хорошим мужиком, люди были ему благодарны за помощь, — рассказывал Игорь. — Видишь тех парней в белых кимоно, то есть в белых халатах, это воспитанники школы единоборств, которую он основал. Сейчас я продолжаю его дело.

Друг учителя «готовил элитных бойцов для охраны vip-персон», то есть он был сведущим человеком в вопросах тренировки воинов. А мой учитель, наоборот «был хорошим строителем, но, ни черта не умел, когда дело касалось единоборств. Он, конечно, любил смотреть на бои, но не участвовать».

Поэтому Игорь донимал меня вопросами по поводу моей техники боя, он не верил, что все, что я умею, — это заслуга учителя.

— У тебя очень странный способ боя, — сказал мне он на одной из тренировок, которые проходили в его центре для подготовки бойцов. Поскольку я ничего больше не умела, тренировалась много, чтобы хоть чем-то себя занять. У Иры было «полно денег», она предлагала мне найти занятие для души и жить в свое удовольствие, и я выбрала помогать Игорю в его центре. — Я мастер, поэтому по технике бойца могу сказать, кто и как его готовил. Я любил и уважал Макса, он был мне как брат, но он не мог научить тебя всему этому.

А я считала, что Игорь не прав, потому что других учителей в моей жизни не было.