— Что тебе не нравится? — рычит он.

— Что я без обуви хожу, — язвлю в ответ.

— Это все?!

— Одежда тяжелая и длинная, путается в ногах, — отвожу ногу в сторону, демонстрируя узкий подол. — Если я сейчас встану в пару с любым дружинником, то тут же буду повержена. И защитить тебя точно не смогу.

— Роук! — кричит Кир и кивает мне на поле для занятий.

— Почему Роук? — огрызаюсь я. — Давай сразу Реи, он на меня зуб еще с озера точит.

— Реи! — кричит князь.

Кто меня за язык тянул? Роук ни за что бы не нанес мне серьезных повреждений, он бы меня вообще не ранил. Вот и сейчас он стоит с каменным лицом, руки сжаты в кулаки, как у Кира, губы — прямая линия. Но приказы князя не обсуждаются, а исполняются. Велю себе урезонить панику. Мо рядом, может быть, еще успеет вылечить, не умру.

Как же я ненавижу Кира! Кидаю ему под ноги ножны от своего меча и шагаю на песок. Босиком. Дружинники обступили тренировочное поле, чтобы посмотреть на показательное избиение (или сразу убийство) строптивой рабыни, им известно, что статус наложницы — это только прикрытие на время поездки. Для них я осталась той, кем прибыла в замок — рабыня, купленная на невольничьем рынке.

На лице Реи самодовольная ухмылка, он получает удовольствие от происходящего и от понимания, что как никогда раньше близок к тому, что сейчас прихлопнет меня как муху. Ничего, не из таких передряг выбиралась. Дружинник обходит меня по кругу, я же стою неподвижно в оборонительной позе. Из-за этих тряпок сегодня даже размяться не успела. Демоны!

Реи нападает со спины, чувствую это, падаю в противоположную сторону, перекатываюсь и едва успеваю вскочить, чтобы отбить его удар. До чего же этот дружинник сильный, кулаком бью его в печень сильно и больно. Учитель говорил, что удар женщины всегда больнее, чем у мужчины, потому что ее кулак меньше.

Пока Реи замешкался, все-таки ранение болезненное, наношу ему удару по лицу и в солнечное сплетение. Демонова юбка не позволяет провести обманный маневр, чтобы пнуть его под ноги и уронить на песок, я словно без ног. Поэтому получаю, сначала удар по плечу, а потом в живот, сгибаюсь от боли и падаю на песок. Из меня словно выбили весь воздух, во рту вкус крови. Боль приваливает меня к земле, словно гора. Стону и не могу сделать вдох полной грудью, жадно хватаю воздух ртом. Как я их всех ненавижу!

— Реи! Мо! — кричит Кир и бежит ко мне.

Пока суетятся вокруг меня, вижу, что платье окрашивается кровью, оказывается у меня ранено левое плечо. Мо быстро лечит, а Кир все это время держит меня на руках. Еще бы! Если умру, кто будет его защищать? Яды в вине чувствовать? Стрелков примечать?

— Я в порядке, — сиплю и пытаюсь встать, но князь не пускает меня.

— Лири, — шепчет он мне на ухо, — тебе не обязательно…

— Князь, если ты не против! Чтобы не умереть в походе, одежда мне нужна примерно такая, — решительно встаю, беру кинжал Кира (да, да, засовываю руку ему под одежду и достаю оружие) и обрезаю платье по колено, рваная ткань и нитки болтаются по ногам, потом делаю два вертикальных разреза по бокам подола до середины бедра. Рукава оставляю, они широкие, не мешаются, отдаю Киру кинжал и надеваю сапожки.

— Лира, — Кир пытается меня ухватить, отскакиваю от него, не хочу даже видеть его.

— Реи, — нагло зову воина по имени, — не желаешь еще раз побить хилую рабыню.

— Тебе мало? — удивляется тот, ухмыляясь в рыжую бороду.

— Лира! — говорит Кир уже предостерегающе.

— Князь, — оборачиваюсь к нему, в его взгляде сожаление, — с твоего позволения, я все-таки продолжу.

И пусть попробует меня остановить.

— Давай, здоровяк, — кричу Реи и сама бегу в атаку, ухватившись за меч обеими руками.

Воин растерян, еще бы — у меня сейчас такое выражение лица, что человек в здравом уме на меня не рискнул бы напасть. Прыгаю, замахиваюсь, слышится звон нашего оружия, перерубаю меч Реи. Спасибо, Ори! Поворот. Пинаю его по спине. Когда он падает на песок, хватаю его за руку и выворачиваю до хруста. Реи морщится от боли.

— Мо! — кричу, но лекарь не сразу подбегает, потому что все опешили от увиденного.

— Прости, Реи, — опускаюсь рядом с воином и рукой оттираю его кровь из рассечённой брови. На лице дружинника мука от боли и удивление.

И тут на меня накатываю слезы, потому что я сейчас перечеркнула все, к чему призывал меня учитель. Сквозь пелену размыто вижу, как Мо подходит к Реи.

— Где болит? — это уже Кир хлопочет надо мной, кричит Мо, чтобы тот исцелил меня, но я здорова.

Князь поднимает меня на руки.

— Как же я тебя ненавижу, — только и могу шептать одно и то же, пока Кир несет меня в свои покои.

На самом деле не его ненавижу, а себя. Потому что позволила себе слабость и покалечила человека. Потому что была зла. Потому что утратила силу духа в тот момент.

Кир приносит меня в свою купальню, раздевает, опускает в воду, бережно смывает песок и кровь, полощет волосы, укутывает в свой халат, относит в комнату и усаживается со мной на кровать.

— Отдохни, Лири, — говорит он, укладывает мою голову себе на плечо, перебирает мокрые волосы.

— Я тебя ненавижу, — как заведенная шепчу и не замечаю, как проваливаюсь в сон.

Дочка моя, я смог помочь одной заблудшей душе. На самом деле это она меня спасла от всех ужасов, которые я тут вижу. Она — моя цель в жизни. Она прекрасна, чиста.

— Ты уверен?

— Нет.

— Как это проверить?

— Я не знаю. Пусть просто будет.

— Странно все это.

— Я знаю. Я знаю.

И выдох.

Портной постарался на славу — на мне очень красивое и удобное платье. Длинное, из легкой ткани, без рукавов, по бокам длинные разрезы и очень тонкие штаны. По срезам платья вьется богатая золотая отделка. На ногах сапожки из тонкой кожи, потому что с недавнего времени из наложницы превратилась в невесту Кира, замок только об этом и гудит. Все это часть прикрытия, конечно же. Когда приедет наследница дома Хору, князь откажется от меня. Завтра мы отправляемся в княжество Нашин, а потом я свободна.

Все эти чудесные метаморфозы произошли после того боя с Реи. Мы с ним теперь, кстати, что-то вроде друзей, даже в паре частенько тренируемся под хмурым взглядом Кира. Князь больше заговорить со мной не пытался, да и я не лезу. В качестве благодарности за хорошую службу (совесть замучила?) позволил вместе с Роуком сходить к Ори, пока проводил какое-то секретное совещание.

В тот день Кир был поглощен последними приготовлениями к предстоящему походу, все мои вещи уже были упакованы в два сундука и стояли в комнате. Меня должна была сопровождать служанка, Фури, это личное повеление князя. Еще бы, как же он будет плоть ублажать в походе? А что? Она покорная, услада для Кира.

— Идем, Лира, — Роук оторвал меня от рассуждений о пристрастиях князя. Хорошо, что меня перестали носить по дворцу, словно я ваза из золотого стекла.

Мы быстро покинули дворец и пришли в мастерскую оружейника.

— Роук, а почему наложницу князя носят на руках? — спросила воина, пока он выбирал оружие для похода.

Многие дружинники брали дополнительное снаряжение или что-то из экипировки в поход.

— Потому что она может понести от князя, а его дети станут наследниками его магии, что является благом для Илиар.

— Почему тогда таких почестей нет для его невесты и жены?

— Потому что невеста и жена должна быть из рода магов-правителей, а значит, магия и так ее оберегает. Но иногда, чтобы показать особое почтение к невесте или жене, князь продолжает носить ее на руках.

Ну, тогда все понятно.

— Лира, твои ножи тоже готовы, — Ори, раскрасневшийся от работы в кузнице, вынес мое оружие. Бросаюсь к нему и забираю. Ножи небольшие, крепятся на пояс и бедра тонкими ремешками, под платьем не заметно. — Ори, большое спасибо! — выбегаю во двор и пробую ножи в деле.

Не знаю, почему меня так радует оружие, видимо, увереннее себя с ним чувствую. Особенно с таким, какое делает Ори — идеальная калибровка, идеальная форма, идеально для моей небольшой ладони и не слишком сильных мускулов (по сравнению с мужчинами).