В 2 часа ночи командир дивизии, конечно, спал, но Антон сказал "Дело не терпит отлагательств" и Бопюи был разбужен. Это был смугловатый горбоносый сорокалетний брюнет, который хлопал глазами и мотал головой.

— Подождите, дайте мне воды. Я умоюсь, а то со сна ни черта не соображаю.

Антон отстегнул свою фляжку, недавно наполненную водой из ручья, и полил генералу на руки, а потом по его просьбе на голову. Тот, наконец, отфыркался, вытер лицо платком, причесал волосы и сказал:

— Теперь я слушаю Вас, майор.

— Я начальник разведотдела штаба Моро, зовут Антуан Фонтанэ. Сначала скажите, почему вы не прибыли к Маллерсдорфу.

— Дивизия была атакована на марше возле Вильденберга большой массой кавалерии. Они выскочили на нас из-за леса и не дали времени построить каре. Авангард наш был изрублен почти дочиста, целый полк! Середина все же отбилась, а подоспевший аръегард с пушками их вовсе отогнал. Весь день мы собирали раненых и хоронили убитых. Потом хотели вернуться в Нойштадт, но приказ есть приказ: отправили туда раненых и пошли к этому вашему Маллерсдорфу. По темному времени суток проскочили поворот на Ротенбург и оказались вот здесь, у Пфеффенхаузена.

— Сколько бойцов осталось в строю?

— Около 5 тысяч. Только все сильно деморализованы.

— Обстановка изменилась, мон женераль. Дивизию Вернека у Маллерсдорфа мы разгромили, но от Дуная по долине Изара идет мощный корпус генерала Вурмзера, прибывший из Италии. Следом за ним движется, вероятно, новая армия Карла Австрийского. Мы собираем теперь все силы для отражения этой угрозы. Победим сейчас — значит, оправдаем всю кампанию. Отступим — и уже не остановимся до самого Рейна. Расскажите об этом своим солдатам, вдохновите их и идите к Маллерсдорфу, не дожидаясь утра. Я дам вам провожатых. Там находится пока дивизия Бернадота, но утром она двинется на Ландау. Уцепитесь им за хвост.

— Можно подумать, что передо мной стоит не майор, а целый дивизионный генерал, — усмехнулся Бопюи. — Ладно, считайте, что я проникся и опять пойду исполнять свой долг. А Вы сейчас куда же?

— К Ландсхуту, в корпус Сен-Сира. Он, вероятно, тоже в неведении относительно нашествия австрийцев.

Небо на востоке было уже светлым, когда егеря Фонтанэ вышли к городку Брукберг. Вдруг в стороне Ландсхута загремели пушки и со все большим ожесточением. "Сен-Сир начал давить Латура вопреки прежнему плану — стал соображать Антон. — Может, узнал о подходе Вурмзера…".

В Брукберге оказались размещены хозяйственные службы бригадного генерала Леграна. Нашелся вскоре и сам генерал-администратор, который при виде майора Фонтанэ всплеснул руками и сказал:

— Так Вы все-таки живы, майор! А в штабе ходит упорный слух, что Вы наверно погибли и унесли в могилу все сведения о размещении как наших войск, так и войск противника…

— Слух этот небезоснователен, — покаянно склонил голову Антон. — Я увлекаюсь оперативной работой в ущерб работе аналитической. В итоге я знаю кто где и зачем, а мои заместители в штабе не вполне. Ну а что знаете на данный момент Вы, мон женераль? Поделитесь информацией.

— Знаю, что на нас идут Вурмзер и эрцгерцог и войск с ними то ли 60, то ли 70 тысяч. Знает это и Латур, который остался с 15 тысячами в Ландсхуте, но с большим количеством пушек. Дивизии Сен-Сира могли бы его обойти на пути к Ландау, но Латур слишком боевой генерал, чтобы оставлять его в своем тылу.

— А где находится сейчас Моро?

— Он, по-моему, присоединился к корпусу Ферино, который совершает глубокий обходной маневр то ли на Ландау, то ли на Пассау.

— Что ж, тогда я присоединюсь к Сен-Сиру и поучусь искусству штурма укрепленного города.

Когда Антон попал после ряда проволочек пред очи Сен-Сира, тот находился на левобережье Изара, напротив острова (соединенного деревянными мостами с обоими берегами реки) и города, опоясанного крепостной стеной, а также напротив возвышавшегося над всей местностью (метров на 50) замка, и пытал своего начальника артиллерии:

— Неужели нельзя что-то придумать, чтобы ядра из пушек попадали в этот проклятый замок?

— Нет, — категорически отвечал артиллерист. — Угол возвышения у пушек не больше 8 градусов. Надо было привезти сюда из Мюнхена мортиры. Я их там видел в каземате у курфюрста.

— Да? И потерять на перевозке этих тяжелых дур с неделю? За это время австрийцы разгромят всю армию Журдана и примутся за нас!

Тут над стеной замка (находившегося в километре от спорщиков) поднялись два клуба дыма, раздался характерный звук и в близкие неказистые постройки (сараи что ли?) врезались два ядра.

— Вот! — вскричал Сен-Сир. — Они нас безнаказанно обстреливают, а мы не можем даже в подножье стены этого замка попасть!

— Мон женераль… — обратился Антон к командующему корпусом.

— А, это Вы, майор Фонтанэ… Все разузнали о противнике? И как там чувствуют себя Журдан, Клебер и мой приятель Бернадот?

— Клебера я не видел, а прочие собирают все силы для отпора Вурмзеру. И очень ждут наши дивизии. Но я хотел сказать о другом…

— О чем же?

— Мне кажется, что наши пушки можно поставить на пологую насыпь и тем самым обеспечить более крутую траекторию полета ядер. Тоже и с гаубицами.

— Да? — язвительно откликнулся артиллерист. — А куда пушки откатываться будут? И как их потом затаскивать обратно?

— Я думаю, это детали, которые вы можете преодолеть. Скажите лучше: ядра начнут попадать в замок?

— Может будут, а может и нет. Пробовать надо.

— Ну, так попробуйте, дьябле! — взревел Сен-Сир. — И в темпе, в темпе!

Спустя некоторое время комкор и егерь оказались за пределами зоны обстрела и Сен-Сир вновь пожаловался Антону:

— Надо штурмовать город, но так не хочется терять своих людей! Может, и здесь ты мне что-то подскажешь?

Ответ у Антона к тому времени сложился и он сказал:

— Городская стена невысока ("от 4 до 5 метров" — прикинул он) и я со своими егерями могу на нее влезть, но только ночью. Можно нейтрализовать и часовых на этой стене, втащить на нее бочонок с порохом, сбросить его с зажженым фитилем к воротам — авось их и выбьет. Если же не выбьет, мы попробуем их открыть и удержать до прибытия ваших гренадеров. Первый их отряд должен быть уже на правом берегу, затаившись под стеной. Для этого понадобится, конечно, лодочная переправа, но метрах в 500 от города, за пределами видимости.

— Решено, так и сделаем, — обрадовался Сен-Сир. — Если это дело "выгорит", я представлю Вас, Антуан, к следующему офицерскому званию. А Моро по совокупности Ваших заслуг может расщедриться и на полковника.

— Тогда я, конечно, расстараюсь, — хохотнул Антон. — Все лето мечтал скакнуть из лейтенантов в полковники!

Ночь выдалась, как по заказу, облачной, то есть беззвездной и безлунной. Егеря Фонтанэ переоделись в пошитые маркитантками черные диверсионные костюмы с капюшонами и стали похожи на тех самых ниндзя. Через Изар они переправились вместе с ротой гренадеров, но далее пошли одни, наказав им ждать луча из ратьера. К крепостной стене они подошли со стороны замка и некоторое время наблюдали со склона за тем, как вышагивают по стене часовые, освещенные факелами, расставленными примерно через 20 м. Расстояние от одного поворота стены до другого составляло около 200 м и по этому фрагменту ее ходили попарно четверо часовых (отрезки по 100 м), глядя в спины соседней пары.

— Пико, — сказал Антон бывалому товарищу, — лезем на стену мы с тобой, и каждый валит свою пару. Вы же, — обратился он к другим егерям, — строите для нас у стены две "пирамиды", а потом шлете к нам еще пару для изображения часовых и затаскиваете друг друга. Ну, ты со своей группой налево, а я направо…

Когда группы оказались у стены (в 100 м одна от другой), они стали строить пирамиды: двое оперлись руками под наклоном о стену, на плечи к ним забрались двое других и тоже оперлись о стену, пятый же встал на плечи верхней пары и взялся уже руками за верх стены. После этого на пирамиды полезли Пико и Антон, взяв с собой лишь по паре чулочных кистеней (ну, а с метательными ножами они не расставались). Выбрав момент, когда оба патруля прошли мимо них, диверсанты бесшумно прыгнули в проход и обрушили кистени на затылки австрийцев. Тотчас подхватив их бесчувственные тела, они сноровисто сняли с них камзолы и напялили по одному на себя, подхватили кивера и ружья и передали все еще двум егерям, поднявшимся вслед за ними. То есть через полминуты две пары часовых уже вновь ходили по своему фрагменту стены, показываясь на мгновенье часовым смежного фрагмента. А на стену один за другим поднимались по веревкам остальные егеря пелотона, уже со штуцерами…