— Слушаю, Дэн, что там у тебя? — спросил Джек в микрофон.

— Как ты оцениваешь тротиловый эквивалент взрыва?

— По сведениям НОРАД, от ста пятидесяти до двухсот килотонн, мощность крупной тактической боеголовки или небольшой стратегической, — ответил Райан. — Почему ты спрашиваешь меня?

Начальник научно-технического отдела ЦРУ, сидящий у другого конца стола с разложенными перед ним фотографиями, поднял голову.

— Я только что говорил с заместителем нашего старшего агента в Денвере. Из окна его кабинета открывается вид на стадион — расстояние до него пять миль. И в окнах треснуло всего лишь одно стекло.

— Глупости, — заметил начальник НТО.

— Почему ты так считаешь? — спросил Райан.

— Пять миль — это восемь тысяч метров, — объяснил Тед Айрес. — Одного термического излучения достаточно, чтобы сжечь на таком расстоянии здание, а взрывная волна обязательно выбьет все стекла.

Мюррей слышал это.

— Совершенно верно — именно таково мнение моего сотрудника здесь, в Вашингтоне. Согласен, наш агент в Денвере, может, и пострадал от шока, но он должен заметить, если вспыхнет его письменный стол?

— У нас есть сведения от людей с места взрыва? — повернулся к Айресу Джек.

— Нет. Группа специалистов по изучению последствий ядерного взрыва отправилась туда. Но из фотографий можно почерпнуть немало полезного, Джек.

— Дэн, ты можешь немедленно отправить кого-нибудь на место происшествия? — спросил Райан.

— Сейчас выясню.

— Хоскинс слушает.

— Это Дэн Мюррей, Уолт. Пошли кого-нибудь как можно быстрей к стадиону. А сам оставайся на месте, чтобы играть роль координатора.

— Ясно.

Хоскинс отдал распоряжения. Его не покидала мысль, что он подвергает своих людей немалой опасности. Поскольку делать снова было нечего, он посмотрел на лежащее перед ним досье. Марвин Расселл, подумал он, ещё один преступник, которого постигла глупая смерть. Торговцы наркотиками. Неужели они никогда не поумнеют?

Роджер Дарлинг с облегчением вздохнул, когда Летающий командный пункт отсоединился от танкера. Переоборудованный «Боинг-747» летел плавно, словно стоял на земле, — но только не во время заправки, следуя за КС-10. Процесс наполнения топливных баков нравился лишь сыну Роджера. На борту самолёта в помещении для совещаний находились бригадный генерал ВВС, капитан первого ранга из ВМФ, майор морской пехоты и ещё четыре старших офицера. Все данные, поступающие к президенту, автоматически направлялись и в Летающий командный пункт, в том числе и распечатка сообщений с «горячей линии».

— Понимаете, они говорят разумные вещи: но было бы очень полезно знать, о чём все они думают.

— А вдруг это действительно было нападение русских? — спросил генерал.

— Чего они хотели этим достичь?

— Вы слышали переговоры между президентом и ЦРУ, сэр.

— Да, но этот Райан прав, — сказал Дарлинг. — Происходящее совершенно бессмысленно.

— Кто утверждает, что в мире господствует здравый смысл? Как объяснить стычки в Берлине и на Средиземном море?

— Это силы, развёрнутые на передней линии. Мы объявляем боевую тревогу, и они делают то же. Войска находятся близко друг от друга, и у кого-то не выдерживают нервы. Вроде как с Гаврило Принципом, когда он застрелил эрцгерцога. Произошла случайность, а затем все вышло из-под контроля.

— Именно для этого у нас и установлена «горячая линия», господин вице-президент.

— Это верно, — согласился Дарлинг. — И пока она, по-видимому, оправдывает ожидания.

Первые пятьдесят ярдов были пройдены легко, но потом продвигаться стало труднее, и наконец движение вперёд стало невозможным. В распоряжении Кэллахана было пятьдесят пожарных, пытающихся пробиться к цели, и ещё сотня обеспечивала поддержку. Подумав, он распорядился, чтобы на каждого мужчину и каждую женщину лился поток воды. По крайней мере, рассуждал он, струя воды смоет радиоактивную пыль или что там ещё сыплется с неба после ядерного взрыва с его людей в систему городской канализации — если только раньше не замёрзнет, разумеется. Шедшие впереди пожарные были покрыты льдом, образующим прозрачный слой на жаростойких костюмах.

Самым большим препятствием были автомобили. Взрывной волной их разбросало подобно игрушкам, они лежали на боку или на крыше, из их баков вытекал бензин, который собирался в пылающие лужи, причём быстрее, чем успевал сгорать. Кэллахан приказал подогнать грузовик. Разбитые автомашины, к которым пожарные прикрепляли тросы, одну за другой растаскивали в стороны. Но это была ужасающе медленная работа. Одному Богу известно, когда так удастся достичь стадиона. А под его развалинами лежат люди. Кэллахан был уверен в этом. Он стоял, глядя на работу, в стороне от струй воды и чувствовал себя виноватым, потому что ему было теплее, чем пожарным. Услышав рёв мощного дизельного мотора, он повернулся.

— Привет. — Это был человек в форме полковника армии США. Над его левым карманом была надпись «Лайл». — Мне передали, что вам требуется мощное снаряжение.

— А что у вас?

— Три сапёрных танка М-728, уже на подходе. И кое-что ещё.

— А именно?

— Сотня специальных защитных костюмов, специально приспособленных для защиты от химического оружия. Правда, они не идеальны, но всё-таки лучше, чем то, что у вас. Да и в них теплее к тому же. Отзовите-ка своих людей и прикажите им переодеться. Грузовик со снаряжением стоит вон там. — И полковник показал рукой на военную машину.

Кэллахан на мгновение заколебался, но затем решил, что не должен отказываться от такого предложения. Он скомандовал своим пожарным отойти и переодеться в военное снаряжение. Полковник Лайл сам выбрал для него защитный костюм.

— Между прочим, это вы хорошо придумали — от водных струй образуется облако тумана, которое не даёт подняться радиоактивной пыли. Итак, что вы нам поручите?

— Отсюда не видно, но стадион неполностью разрушен. Мне кажется, внутри уцелело немало людей. Я должен выяснить это. Помогите пробиться через эти автомобили.

— Конечно.

Полковник поднёс к губам микрофон своего радио и приказал первой машине двигаться вперёд. М-728, увидел Кэллахан, представлял собой танк с закреплённым впереди отвальным ножом, А-образным подъёмником и лебёдкой сзади, позади башни, и даже странно выглядевшим короткоствольным орудием.

— Только учтите, эта машина не будет слишком разборчива с автомобилями. Вас это не расстраивает?

— К чёрту автомобили! Пусть берётся за дело.

— О'кей. — Лайл поднял интерфон на левой задней части танка.

— Пробивайте дорогу, — приказал он.

Водитель сапёрного танка дал газ, двигатель взревел как раз в тот момент, когда вернулся первый пожарный. Водитель изо всех сил старался избегать пожарные шланги, но всё-таки перерезал восемь 2,5-дюймовых линий. Отвальный нож опустился на асфальт, и танк устремился в массу горящих автомобилей на скорости двадцать миль в час. Уже после первого прохода появился коридор около тридцати футов глубиной. Затем танк дал задний ход, отошёл назад и принялся расширять коридор.

— Господи, — заметил Кэллахан, — вам известно что-нибудь относительно радиоактивности?

— Не слишком много. Перед тем как отправиться сюда, я говорил со специалистами из радиационной группы. Они должны прибыть с минуты на минуту. До тех пор… — Лайл пожал плечами. — Вы действительно считаете, что есть уцелевшие?

— Часть стадиона осталась стоять. Я видел её с вертолёта.

— Это точно?

— Да, видел собственными глазами.

— Но этого не может быть. НОРАД утверждает, что произошёл ядерный взрыв большой мощности.

— Что?! — крикнул Кэллахан, пытаясь перекричать грохот танка.

— Бомба была очень большой мощности. От её взрыва не должно было остаться даже автомобильной стоянки.

— Вы хотите сказать, что это был маленький взрыв? — Кэллахан посмотрел на полковника, словно считая его сумасшедшим.