— У нас два авиакрыла постоянно находятся в воздухе и ещё несколько в данный момент готовятся к вылету, — сообщил командующий стратегической авиацией. — Все ракетные дивизионы приведены в состояние боевой готовности. Мой заместитель на борту самолёта «Зеркало — западное», а ещё один ЛКП готовится к взлёту, чтобы принять вас на борт, сэр.

— Что происходит в Советском Союзе?

— Их войска ПВО повысили уровень боевой готовности, — ответил генерал Борштейн. — Продолжаем прослушивать другие радиопереговоры, но пока ничего определённого. Ничто не указывает на то, что готовится нападение на Соединённые Штаты.

— О'кей. — Президент вздохнул. Ситуация была не из лучших, но пока контролировалась. Сейчас ему нужно, чтобы положение стабилизировалось, и тогда он сможет продолжить свои усилия. — Я собираюсь открыть прямую связь с Москвой.

— Очень хорошо, сэр, — отозвался НОРАД. На некотором расстоянии от Фаулера сидел морской старшина. Терминал компьютера перед ним уже светился.

— Вам придётся сесть ближе ко мне, господин президент, — сказал старшина. — Я не могу перевести изображение с моего дисплея на ваш экран.

Фаулер приподнялся и передвинул своё кресло на восемь футов ближе к старшине.

— Сэр, этот аппарат действует следующим образом. Я печатаю все, что вы мне говорите, и запись передаётся непосредственно через компьютеры Национального командного центра в Пентагоне — там всего лишь осуществляется кодирование, — но когда поступает ответ от русских, он передаётся по «горячей линии» в помещение связи на русском языке, там переводится и затем посылается к нам из Пентагона. В Форт-Ричи существует запасной канал — на случай если что-то случится с Вашингтоном. Связь с Москвой осуществляется по наземному кабелю и через два независимых друг от друга канала спутниковой связи. Сэр, я могу печатать с такой скоростью, с какой вы говорите.

Имя на груди старшины гласило «Оронтия», и Фаулер не мог решить, каково происхождение связиста. Он имел не меньше двадцати фунтов лишнего веса, но вёл себя уверенно и со знанием дела. Фаулера это устраивало. Рядом с клавиатурой лежала пачка сигарет. Президент вытащил одну, не обращая внимания на знаки «Курить запрещается» на каждой стене. Старшина Оронтия поднёс к его сигарете зажигалку «Зиппо».

— Я готов, сэр.

Старшина Пабло Оронтия искоса взглянул на своего главнокомандующего. По этому взгляду невозможно было понять, что он родился в Пуэбло, штат Колорадо, и его семья все ещё живёт там. Президент исправит положение, это его работа. А работа старшины, рассуждал Оронтия, заключается в том, чтобы оказать ему всяческую помощь. Оронтия служил своей стране во время двух войн и множества кризисов главным образом в качестве адмиральского писаря на авианосцах, а теперь он отключил свои чувства, как его учили, и приготовился.

— Уважаемый президент Нармонов…

Капитан первого ранга Росселли следил за первой с момента его прибытия в Вашингтон настоящей передачей по «горячей линии».

Текст поступал на IBM-PC/AT, шифровался, затем оператор компьютера нажимал на кнопку возврата для передачи. Вообще-то ему нужно находиться за своим столом, подумал Джим, но то, что происходит здесь, может иметь решающее значение для его деятельности.

КАК ВАМ УЖЕ, ВЕРОЯТНО, СООБЩИЛИ, В ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЧАСТИ МОЕЙ СТРАНЫ ПРОИЗОШЁЛ МОЩНЫЙ ВЗРЫВ. МНЕ СКАЗАЛИ, ЧТО ЭТО БЫЛ ЯДЕРНЫЙ ВЗРЫВ И ЧТО ПОГИБЛО МНОГО ЛЮДЕЙ.

Президент Нармонов вместе со стоящими рядом советниками читал текст.

— Примерно этого мы и ожидали, — сказал он. — Посылайте наш ответ.

— Господи, как быстро! — заметил дежурный, армейский полковник, и приступил к переводу.

Сержант морской пехоты печатал на пишущей машинке английский вариант, который автоматически передавался в Кэмп-Дэвид, Форт-Ричи и Госдепартамент. Компьютеры печатали документальную копию, почти с такой же быстротой поступавшую по принтерам телефакса в штаб стратегической авиации, НОРАД и спецслужбы.

УДОСТОВЕРЯЮЩИЙ ПОДЛИННОСТЬ: ТАЙМТЕЙБЛ ТАЙМТЕЙБЛ ТАЙМТЕЙБЛ ОТВЕТ ИЗ МОСКВЫ ПРЕЗИДЕНТУ ФАУЛЕРУ:

МЫ ЗАМЕТИЛИ ПРОИСШЕДШЕЕ. ПРИМИТЕ НАШИ САМЫЕ ГЛУБОКИЕ СОБОЛЕЗНОВАНИЯ И СОБОЛЕЗНОВАНИЯ СОВЕТСКОГО НАРОДА. КАК МОГ ПРОИЗОЙТИ ТАКОЙ НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ?

— Несчастный случай? — переспросил Фаулер.

— Ответ поступил удивительно быстро, Роберт, — тут же заметила Эллиот. — Чертовски быстро. Его английский не слишком хорош. Твоё сообщение нужно было перевести, да и при чтении таких вещей требуется время. Их ответ был, должно быть, подготовлен заранее и записан. Что это значит? — спросила Лиз, словно разговаривая с собой, пока Фаулер готовил следующее сообщение. Что здесь происходит? — подумала она. Кто делает это и почему?..

ПРЕЗИДЕНТУ НАРМОНОВУ:

С СОЖАЛЕНИЕМ ИНФОРМИРУЮ ВАС, ЧТО ЭТО НЕ БЫЛ НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ. НА РАССТОЯНИИ СОТНИ МИЛЬ ОТ ДЕНВЕРА НЕТ АМЕРИКАНСКОГО ЯДЕРНОГО УСТРОЙСТВА, И ПЕРЕВОЗКА АМЕРИКАНСКОГО ОРУЖИЯ ЧЕРЕЗ ЭТОТ РАЙОН НЕ ОСУЩЕСТВЛЯЛАСЬ. ЭТО БЫЛО НАМЕРЕННОЕ НАПАДЕНИЕ, СОВЕРШЕННОЕ НЕИЗВЕСТНЫМИ СИЛАМИ.

— Ну что ж, ничего удивительного, — заметил Нармонов. Он поздравил себя с тем, что правильно предсказал содержание первого сообщения из Америки.

— Передавайте следующий ответ, — обратился он к связисту, а затем повернулся к своим советникам:

— Фаулер — самонадеянный человек, и его слабость заключается в высокомерии, но он не дурак. К этому происшествию Фаулер отнесётся в высшей степени эмоционально. Наша задача состоит в том, чтобы успокоить его, помочь обрести равновесие. Если он возьмёт себя в руки, его интеллект и здравый смысл одержат верх в этой ситуации.

— Товарищ президент, — произнёс Головко, только что вошедший в командный центр. — Мне кажется, вы допускаете ошибку.

— Что вы хотите этим сказать? — удивился Нармонов.

— Ошибка заключается в том, что вы стараетесь подогнать свои слова под то, как вы представляете себе этого человека, его характер, его психическое состояние. Люди меняются в состоянии стресса. Человек, находящийся на другом конце канала связи, может оказаться совсем не тем человеком, с которым вы встречались в Риме.

Советский президент отмахнулся от подобной мысли.

— Чепуха. Такие люди никогда не меняются. У нас их тоже достаточно. Я имел дело с людьми вроде Фаулера всю жизнь.

ПРЕЗИДЕНТУ ФАУЛЕРУ:

ЕСЛИ ЭТО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЗАРАНЕЕ ОБДУМАННЫЙ ПОСТУПОК, ТО ОН ЯВЛЯЕТСЯ ПРЕСТУПЛЕНИЕМ, НЕ ИМЕЮЩИМ ПРЕЦЕДЕНТА В ИСТОРИИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. КАКОЙ БЕЗУМЕЦ РЕШИТСЯ НА ТАКОЙ ШАГ, ДА И С КАКОЙ ЦЕЛЬЮ? ТАКОЙ ПОСТУПОК МОЖЕТ ЛЕГКО ПРИВЕСТИ К ГЛОБАЛЬНОЙ КАТАСТРОФЕ. ВЫ ДОЛЖНЫ ПОВЕРИТЬ В ТО, ЧТО СОВЕТСКИЙ СОЮЗ НЕ ИМЕЕТ НИКАКОГО ОТНОШЕНИЯ К ЭТОМУ ПОЗОРНОМУ АКТУ.

— Слишком быстро, Роберт, — повторила Эллиот. — «Вы должны поверить»? Что он пытается сказать нам этим?

— Элизабет, ты вкладываешь в эти слова слишком большой смысл, — ответил Фаулер.

— Но его ответы подготовлены и записаны заранее, Роберт! Заранее! Он отвечает на твои запросы слишком быстро. Он заранее приготовил свои ответы. Это что-то значит.

— Что именно?

— То, что мы должны были присутствовать на матче, Роберт! Мне кажется, что эти ответы приготовлены для кого-то другого — вроде Дарлинга. Что, если при взрыве должен был погибнуть и ты вместе с Брентом и Деннисом?

— Я уже сказал тебе, что не имею права думать об этом! — раздражённо произнёс Фаулер. Он сделал паузу и глубоко вздохнул, Нужно держать себя в руках, оставаться спокойным. — Послушай, Элизабет…

— Ты должен думать об этом, считаться с такой возможностью: ведь если это было запланировано заранее, мы сумеем понять, что происходит.

— Доктор Эллиот права, — послышалось из динамика НОРАД, соединённого с открытым каналом связи. — Господин президент, вы стараетесь не поддаваться эмоциям, но необходимо рассмотреть все возможные аспекты оперативного плана, который может осуществляться здесь.

— Я вынужден согласиться с этим, — сказал командующий стратегической авиацией.