– Оно, – поправил гидроник. – В этой фазе пол приживал еще не определен. И если оно их растормошит… Как я понимаю, память пиччули полностью стерта. Возможно, именно в этих обстоятельствах эксперимент Клубка и станет успешным. В окружении «невинных половинок» приживала может переродиться как личность, найдя себе подходящую доминанту. Что у вас? – Болий-Канп повернулся в сторону подошедшего к ним землянина из подразделения мониторов-связистов, которые с недавних пор постоянно дежурили на Плюмаже.

– Не переродится, – сказал тот.

– Что?.. – Властный хан с презрением воззрился на сорвиголову.

То же сделал и гидроник, хотя во взгляде его прозрачно-зеленых глаз презрения не было – всего лишь вежливое внимание.

– Не переродится, – повторил сорвиголова сухо. Он с виду был совсем молод, но смотрел на халганина и гидроника безо всякого пиетета, с холодным безразличием. – Ему не дадут. Жажду Утоляющий, только что пришло сообщение от патрульной фаланги. Они атаковали неизвестный спрут, который состыковался со стратостатом, принадлежащим, по некоторым, данным пиратам-регам. Спрут взорван, стратостат тоже, но от него успела отделиться модульная кабина. Капитан Заан в одиночку преследовал ее на мурене, сенсоры остальных засекли взрыв и пиковую резонансную волну в облачном слое. Потом смогли отследить два объекта, которые летели в район Парника. Один – судя по изотропной метке, это была мурена – взорвался. Хотя Заан смог катапультироваться. Другой объект, видимо кабина-модуль, также опустился. В районе Парника.

Шелест заставил гидроника обернуться. Властный хан домена Хелицеров стремительно удалялся по коридору, полы его халата развивались.

– И еще… – добавил монитор. – В сопровождении трех акул прибыл уполномоченный Клубка лекарей. Он ждет вас.

Когда емкость вплыла в занимаемую Болий-Каппом жилую секцию, уполномоченный Клубка лекарей – симбиот змей-коли уже поджидал там, неподвижно возвышаясь возле стены. Одежду он не носил, только широкий многофункциональный ремень.

Ротовые жвала коли разошлись, снаружи показалась лоснящаяся плоская голова. Змеи привыкли жить в разряженной атмосфере, которую обеспечивала физиология их симбиотов, и предпочитали без крайней необходимости не покидать ее. Говорить – в пангалактическом понимании – они не могли, так что змей, показавшись гидронику и совершив таким образом стандартный жест вежливости, скрылся. Змеи никогда не приветствовали собеседника, личных имен они не признавали.

Жвала коли сомкнулись, он чуть качнул изогнутой хитиновой конечностью и вновь замер.

Повинуясь ментальному сигналу, гигантское ракообразное зашипело, забулькало, и прикрепленный к ремню ретранслятор произнес:

– Это во многом все еще территория халган, и Клубок предпочитает использовать здесь узаконенную терминологию. Правом Клубка присутствующая пара задекларирована на орбите Регостана. Присутствующая пара является… декларантом Клубка лекарей… это правильно сформулировано, личность-гидроник?

– То есть присутствующая пара-декларант имеет право выступать от имени лекарей. Кажется, именно такими прерогативами обладает декларант, как это понимают халгане, – уточнил октон.

В прямом общении со змеем-коли всегда присутствовала некая условность. Местоимений они почти не употребляли, а имена собственные – редко и только с определенными дополнениями. Кроме того, они не воспринимали себя как отдельных личностей, лишь в паре со своими коли – хотя те являлись некоммуникативными, малоразумными особями – и резко отрицательно относились ко всяким попыткам обращаться к ним как к самостоятельным, «единичным» персонам. К этой их особенности относились снисходительно, потому что змеи были лучшими в Оси, не имеющими соперников докторами. Их не хватало, и примерно два десятка лет назад Клубок решил включать в свои ряды тех гуманоидов, которые получили соответствующее образование, прошли медицинскую практику у симбиотов и дали клятву Клубка. Произнесение определенного набора звуков и сложное упражнение, чем-то напоминающее движения из старинной земной школы хатка-йоги, означало, что гуманоид становится полноправным членом Клубка. Хотя некоторых из «новобранцев» акт клятвы ввергал в продолжительное коматозное состояние, чаще всего заканчивающееся смертью. Змеи-коли объясняли, что такие претенденты оказались нечисты помыслами – по мнению же некоторых других, клятва являлась психосоматическим тестом, процедурой, отсеивающей скрытых шпионов Секты света, корыстных или просто нелояльных к Клубку.

– Две одиночные личности были включены в Клубок, – заявил голос из ретранслятора. – Они сопровождали пиччули… стертую не-личность… на Плюмаж к присутствующей личности-гидронику. Произошла утечка креаторов глетт-класса. Личность-мальтиец и личность-круля вернулись в пенаты Клубка. Где не-личность пиччули?

– Приживалу не нашли, – сказал гидроник.

В разговоре наступила пауза. Коли застыл как изваяние. Что делал змей с непроизносимым именем внутри своей «легочной пазухи», – пространства между двумя мембранами, где обычно располагались симбиоты, – оставалось неизвестным.

– Возможно ли это? – наконец произнес ретранслятор.

Болий-Капп качнул из стороны в сторону плоским хвостом, вдумываясь в скрытый смысл сказанного змеем-коли.

На Гидронике имелось кое-что ценное. В ее гигантских, достигающих огромной глубины океанах под чудовищным давлением жили диковинные моллюски с хрупкими, изящными раковинами. Не было точно известно, разумны ли они. Моллюски мигрировали, неизвестным способом передвигаясь по дну океанов, обменивались звуковыми сигналами и иногда из своих раковин создавали что-то вроде конусовидных городов со сложной архитектурой. И еще они производили на свет светящиеся жемчужины, обладавшие в Оси фантастической ценностью. Лишенный жемчужины моллюск немедленно погибал, а гидроники заботились о своей гидросфере и добывали жемчуг лишь из тех моллюсков, которых прибой выбрасывал на атоллы. В любом случае они должны были сгнить.

Незаконная добыча светящегося жемчуга считалась занятием прибыльным, но смертельно опасным. И не потому, что на орбите имелась сильная техническая оборона, – оборона как раз была слабой. Но гидроникам удавалось отлавливать мародеров еще в атмосфере… Потому что они слушали свою атмосферу.

Для всех других рас эта способность оставалось загадкой, но не для симбиотов. Змеи-коли и гидроники считались двумя самыми старыми и мудрыми расами пангалактики – потому симбиоты знали этот секрет.

И так же как и гидроники, они обладали способностью к ментальной диффузии. Основная причина, по которой Болий-Капп поселился на Плюмаже, заключалась в том, что он лучше всех – орбитальной защиты, фаланги сорвиголов под командованием дзена Заана Ушастого и любой автоматики – контролировал поверхность и атмосферу Регостана.

– Присутствующая личность-гидроник не слышит пиччули, – сказал Болий-Капп. – Присутствующей паре должно быть ясно…

– Поправка! – донеслось из ретранслятора. – Необходимое обращение: «присутствующая пара-декларант». Важен точный смысл. Присутствующая личность-гидроник принимает определение «пара-декларант»?

– Конечно, – согласился гидроник.

«Почему он… они так настаивают на этом „декларанте"?» – подумал он.

– Присутствующая пара-декларант просит продолжать.

– Так вот, сознания… – он замялся, пытаясь адаптировать свою речь под восприятие змея-коли. – То есть личности гуманоидов не всегда определимы. Более развитые личности фаланги космопола, к примеру, более заметны. Геноцид халган привел к тому, что личности регов развиты хуже, и присутствующая личность-гидроник различает их слабее. Личности креншикков – совсем просты. Присутствующая личность-гидроник почти не различает их. А стертая не-личность приживалы расплывается на общем фоне планеты, который крайне высок из-за биологических излучений клубней. Его просто невозможно различить. Только если он покинет фазу одиночного «эго», сознание стертой не-личности обретет форму. Две пираньи находятся в боевой готовности. Если до того, как он попадет в район Парника, ему дадут имя, я немедленно обнаружу его и сообщу сорвиголовам примерные координаты месторасположения приживалы. Его подберут и доставят к паре-декларанту. Но если это случится в Парнике, будет поздно. Впрочем, возникает сомнение, что стертая не-личность приживалы сможет пройти сквозь репрессивное поле.