Неподалёку Джеймсон шуточно сражается со своим дядей Крузом. Мы работаем над тем, чтобы Хлои и Кип переехали в Вашингтон. Сомневаюсь, что это когда-то произойдёт. Но мы заключили сделку, и придерживаемся её. Каждый месяц мы навещаем друг друга, меняя очерёдность кто к кому отправляется в гости. Мы чтим этот момент, желая, чтобы наши дети могли общаться и не росли словно чужие друг другу люди.

Мы сидели рядом несколько часов напролёт, просто расслабляясь и навёрстывая упущенное. Это именно то, в чём так нуждается Круз перед боем.

— Позвони мне, если тебе что-то понадобится, — настаиваю я раз в десятый. Мои нервы на пределе.

— Иди, — Хлои подтолкнула меня в плечо. — У нас всё будет в порядке.

В нашем номере, в распоряжении Хлои и Авы, пластилин, смывающаяся краска для рисования и всевозможные сладости. Белла увлечена настолько, что даже не заметила, как оба её родителя покинули номер. Обычно, в те редкие моменты, когда мы вынуждены её оставить — малышка изо всех сил цепляется за своих папу и маму. Хлои и Ава очень похожи на меня — они тоже не фанаты сражений. Хлои планировала посетить поединок Круза, но узнав, что наша няня не смогла поехать — легко согласилась её подменить.

— Ладно.

Я не знала куда деть руки. Хлои накрыла мою ладонь своей.

— Хватит. Иди, посмотри, как твой мужчина выиграет титул, а затем мы приступим к планированию свадьбы.

— О, Боже! Свадьба. Клянусь, это самая глупая идея в истории.

— Мы подловили тебя, девочка.

Хлои выпроводила меня из номера.

Я направилась к лифтам в сопровождении двоих охранников. Каждый шаг эхом отдаётся в моих ушах, пока мы движемся по длинному коридору. Я приглаживаю ладонью свою узкую футболку с лого «Престола Диабло».

Весь путь до своего места я молчаливо молюсь, чтобы с Крузом всё было хорошо. Продвигаясь вдоль ряда, замечаю знакомые лица. Всего пара мгновений — и камеры сосредоточены на мне. Боже, я точно не скучала по этому.

Ненавижу эту часть. Это бой Круза, и его звёздный час, а не мой. СМИ — наше тяжкое бремя. Хотела бы я, чтобы чёртовы репортёры уловили это. Я пропускала предыдущие бои, интересуясь только главным событием. Подбадривая толпу подняться на ноги, в зале раздался громкий бит рэп-трека. Половина присутствующих скандирует слова поддержки, в то время как оставшаяся часть публики — освистывает противника Круза. Я изучаю мужчину взглядом, когда тот поднимается на ринг. Ублюдок воистину огромен. Мои нервы разыгрались не на шутку. Кажется, меня может стошнить в любую минуту.

Заиграла «Believer» группы Imagine Dragons. Она успокаивает меня с первых нот. Песня, которая полностью описывает моего любимого мужчину. Того, кто сначала исцелил, а затем — украл моё сердце. Оно принадлежит ему навеки. Взобравшись на стул, я пытаюсь рассмотреть Круза. Его голова скрыта под капюшоном чёрной шёлковой накидки. Боец подпрыгивает на каждом шагу, опустив лицо и разминая плечи, приближаясь к рингу. Есть что-то захватывающее в этом моменте.

Стоило мужчине ускориться, как бирюзовый логотип пришёл в движение. Всё это происходит словно в замедленной съёмке, но всё ещё, как по мне, слишком быстро. Papi, и вся команда тренеров, окружают мужчину в его углу. Они нанесли вазелин на его лицо. Судья, проверив бинтовку и наличие капы во рту, допускает Круза к поединку. Зал вышел из-под контроля — никогда прежде я не ощущала такой прилив энергии.

Почувствовав лёгкий толчок локтя по моей ноге, я, опустив взгляд, замечаю Кипа, Зейна и Ретта, что как раз усаживались на свои места.

— Ты в порядке? — Задал вопрос мужчина.

Кивнув, я, прижав руки к груди, перевожу взгляд обратно на ринг. Не поверив мне, Кип чуть сжимает мою ногу. Я наблюдаю за тем, как Papi похлопал по лицу Круза, что-то прокричав. Боец только кивает, внимательно слушая каждое слово тренера. Для нас не секрет: на этот раз противник слишком близко подобрался к Крузу. Сильные ноги, быстрые и неуловимые движения — у мужчины достаточно мощи, чтобы своим ударом вырубить человека. Существует очень большая вероятность, что сегодняшний поединок закончится нокаутом одного из бойцов.

— Давай, Круз. Будь самым быстрым. Сердце, огонь и желание, — вновь и вновь шепчу я себе под нос.

Кто-то позади крикнул мне слезть со стула. Сидя в первом ряду, я не имею права забираться на него. Но, прежде чем я успела спуститься, перекрикивая толпу, раздался голос Ретта:

— Захлебнись мешком членов, ты, киска.

Я всерьёз опасаюсь за детей Дерби и Ретта. Удивительно, как эти две громкие и неистовые личности до сих пор не убили друг друга. Впрочем, их любовь настолько сильна, что попросту не существует того, что могло бы её сломить.

Судья застыл посреди ринга, что-то говоря бойцам — он кажется мне размытым пятном. Прежде чем я успела осознать происходящее, прозвучал гонг — и мужчины начинают кружить один вокруг одного. Сегодняшний противник Круза не уступает ему ни ростом, ни весом. Это так странно, видеть кого-то, кто был бы с ним вровень по всем параметрам.

Круз наносит удар — его оппонент успевает увернуться. Боец замахивается ногой в ответ — движения моего мужчины быстры, он проворно избегает атаки. Примерно половина первого раунда проходит в таком ритме, пока Круз не пропускает хук справа. Я кричу, даже не осознавая этого. Его голова дёрнулась назад. Он пошатнулся — и нападающий не упускает возможности воспользоваться этим.

Круз пропускает ещё один сильный удар. Звучит гонг. Судья разнимает дерущихся. Нет сомнений — этот раунд мужчина проиграл. Не есть хорошо. Всё, что я вижу — это только летящие в сторону окровавленные лоскуты из его угла.

— Нет. Нет. Нет. — Вскочив со своего места, я хожу взад-вперёд. — Нет.

Все причины, почему я в прошлом ненавидела бои, возвращаются ко мне с новой силой. Все. Они. Наблюдать за тем, как избивают твоего любимого мужчину. Я не успеваю примириться с этим до начала нового раунда. Он начинается так же, как и закончился предыдущий. Круз пропускает удар за ударом.

— Что он делает? — Кричу я.

Обернув вокруг меня свои руки, Кип пытается что-то сказать — но я его не слышу. Зейн, перекрывая шум толпы, кричит:

— Устраивает себе деменцию.

— Что?

Я знаю, что это значит, но зачем? Господи, Круз. Не понимая, что творю, я хотела было шагнуть вперёд, но Кип останавливает меня, притягивая к себе обратно.

Круз получает ещё один жёсткий удар в подбородок, из-за чего, споткнувшись, отступает назад. Он вот-вот упадёт. Его лицо настолько залито кровью, что узнать его практически невозможно. Не в силах наблюдать за происходящим, я закрываю глаза, пряча лицо в ладонях, пытаясь сдержать горячие слёзы. Мои колени подогнулись.

Толпа пугающе затихает. Слышны чьи-то стоны. Внутри всё ноет от боли. Не могу просто стоять и смотреть, как Круз падает на маты. Кто встряхнул меня. Толпа взрывается в злобном ликовании. Чьи-то ладони хватают меня за плечи, вынуждая поднять взгляд.

И, подчинившись, я понимаю, что картина изменилась. Именно противник Круза рухнул на маты. Движения моего бойца едва уловимы — он стремительно усаживается верхом на мужчину. С небывалым приливом энергии, словно обезумевший, Круз наносит своему оппоненту удар за ударом. Кровь брызжет на маты. Поверженный пытается бороться изо всех сил, в защитном жесте поднимая руки. А затем останавливается.

Судья пытается оттащить Круза — и тот с лёгкостью поддаётся, падая на задницу. Упёршись локтями в колени, мой мужчина спрятал лицо в своих покрытых потом руках. Со своего места у ринга я вижу, как содрогается его тело.

Рёв толпы оглушает. Мой папа сдерживает всю команду, чтобы те не ринулись к Крузу. Он даёт ему время прийти в себя. Этот бой был для его отца. И Круз победил. В конце концов, мой мужчина поднимается на ноги, выходя к центру ринга. Когда судья поднимает вверх его руку — по лицу бойца бегут слёзы. Это третий раз, когда я вижу, как он плачет.

Вскоре Круз оказывается в объятьях моего отца и его товарищей по команде. Журналисты суют микрофоны прямо ему в лицо. Бедный парень едва успел перевести дыхание.