Поднявшись на ноги, Круз подтолкнул меня назад, от чего я упала спиной на кровать. Мужчина навис надо мной — и это дало больше успокоения, чем можно представить.

— Думаю, за последние дни, мы уже достаточно извели себя прошлым. Давай просто плыть по течению.

Повернув голову в сторону, я касаюсь губами сбитых костяшек на его руках.

— Мне больно от осознания, что это из-за моих поступков.

— Это был мой выбор, — отвечает боец, очерчивая кончиком носа линию вдоль моей челюсти.

— Я не могла уснуть без тебя, — признаюсь, подцепив сзади его футболку.

Приподнявшись, он позволяет мне стащить её с его тела. Мужчина раздевает меня, пока я не оказываюсь обнажённой. Поднявшись вверх к изголовью, мы забираемся под покрывало. Круз лишь сильнее обнимает меня, когда я прижимаюсь спиной к его груди.

— Круз Феликс, я люблю тебя больше, чем могла бы когда-то представить, что буду кого-то любить.

Коснувшись поцелуем моей шеи, боец отвечает моими же словами, но на испанском. Повернувшись, не разрывая объятий, я оказываюсь лицом к нему. И в этот момент я понимаю, что должна рассказать ему всё. После Вегаса. Так будет лучше. Иначе я просто испорчу всё, над чем он так тяжело и усердно работал.

Наши губы слились воедино. Тела пришли в движение. Круз нежно занимается со мной любовью. Впившись ногтями в его плечи, я думаю о том, что я никогда не смогу его отпустить.

Я не позволю страху испортить то, что у нас есть. Никогда больше.

Какое приятное чувство. Сегодня великий день. Зал в идеальном состоянии. Задержавшись у кассы, я проверяю, всё ли в порядке с билетами. Мимо меня мелькают знакомые лица: некоторые — семьи бойцов, остальные — фанаты. Это оживляет — чувствовать себя частью слаженного механизма. Подумать только, всё это время я ненавидела поединки. Иронично, ведь именно то, что и является их частью и вернуло меня к жизни. Мужчина, которому принадлежит моё сердце — боец. Вне всякого сомнения, это было и останется единственной причиной, из-за которой изменилось моё отношение к боям. Исчезли все воспоминания о том, как истощённый Рapi, с ушибами и ссадинами по всему телу, возвращался домой.

Теперь, по прошествии всего времени, я поняла, почему он с такой жаждой и голодом относится к поединкам. Эти люди просто не умеют иначе. Это в их крови. Адреналин. Вот, что заставляет их сердца биться в привычном ритме. Это то, чем они живут. И другого объяснения не существует.

Я направляюсь к рингу, чтобы посмотреть сражение каждого бойца из «Престола Диабло». Неважно, первый ли это их бой; неважно, если кто-то из них проиграет; неважно, что они пока никому не известны — потому что каждый в этом зале имеет значение. Они — моя семья. Рapi верит в этих мужчин — он посвятил им всю свою жизнь. Они заслуживают уважения.

Опять же, как иронично. В трёх шагах от ринга, кто-то схватил меня за руку, вынуждая обернуться. Я уставилась в глаза, что как полное отражение моих. Моя мать. Её лицо словно холодная глыба — оно не выражает ничего, кроме недовольства и ненависти в отношении меня. Я никогда не понимала, почему эта женщина так сильно меня ненавидит. Но, что мне известно наверняка — это не притворство.

— Лейла, моя дорогая, куда ты так торопишься?

Я не собираюсь поддаваться ей, как в прошлый раз, и устраивать сцену. Я поклялась себе держать злость в узде, не опозориться и не испортить ничего перед сегодняшним боем. Да, было бы заманчиво начать перепалку и сказать всё, что я о ней думаю. Сейчас не время. Точно так же легко, воспользуйся я приёмом, я могла бы уложить её задницу на пол этого зала, что построил мой папа. Его империя.

Но, опять же, сейчас не время и не место. Я приняла то, что она не хотела быть моей матерью или женой отца. Это оказалось так просто. С какой стороны ни посмотри — картина останется той же. И больше я не собираюсь тратить время на то, чтобы понять, почему она так поступила.

Выдернув руку из её хватки, я продолжила путь к своему месту, но в следующий миг вновь вынужденно оборачиваюсь. На этот раз передо мной возникло лицо Эша. Раньше его сияющие глаза ослепляли, а теперь — меня от них воротит. Мужчина оказался так близко, что я почувствовала аромат его дешёвого одеколона. Гнилостный запах прелого дерева и безвкусная фруктовая нотка возвращают меня в прошлое, вызывая тошноту.

Не осознавая, насколько неприятен мне, Эш продолжает нарушать моё личное пространство. Что-то не так, я должна убраться отсюда. Всё, что мне нужно, чтобы зал не вспыхнул грёбаным пламенем — чтобы Джаг, мой папа или Круз, заметили, что происходит внизу. Не позволю, чтобы всё рухнуло.

Вырвавшись, я вновь отступаю. Стиснув зубы, не говорю и слова. А ведь их так много вертится у меня на языке.

Удивление Эша говорит о том, что мужчина не ожидал, что я буду молчаливо отстаивать себя. Я вижу, как меняется в озарении его лицо, когда боец начинает осознавать. Больше Эш не имеет надо мной власти. Годами он рушил мою жизнь, а теперь — игра окончена. Ему хотелось бы этого, но больше он меня не контролирует.

— Лейла, выглядишь так, словно поправилась на несколько фунтов. Возможно, тебе следует отказаться от части еды, которую ты делишь с вашим так называемым чемпионом.

Скрестив руки на груди, я делаю ещё шаг назад. Я не поддамся. Вновь и вновь, мысленно повторяю это себе. Ставки слишком высоки. Мужчины тренировались круглосуточно, превращая свои тела в опасные машины. И я не позволю гордости разрушить всё то, для чего они трудились. Поджав губы, я всё так же молчу.

Если хочет, Эш может продолжать свои чёртовы игры разума, потому что, кажется, это единственное, в чём он хорош. Проворачивая это с другими — так, он чувствует себя лучше. Ага, Чендлер может быть огромным мускулистым парнем, но, несмотря на то, что он тяжеловес — я бы поспорила на все свои сбережения, что бойцы лёгкого веса из «Престола Диабло» надерут его задницу. Потому что они сильны духом. Им нет смысла опускаться до запудривания мозгов.

Запрокинув голову, мужчина рассмеялся. Понятия не имею, что такого чертовски смешного в последних тридцати секундах, но, уверена, он уж точно нашёл над чем поглумиться. Он двигается так быстро, что я не успеваю среагировать. Подавшись вперёд, мужчина опускает взгляд и плюёт. Поток вязкой слюны вылетает из его рта, падая аккурат на носки моих найков.

Его слюна стекает на маты «Престола Диабло» у моих ног. Мне потребовались все мои силы, чтобы сдержаться. Мне так чертовски сильно захотелось вновь сломать свою руку. Я бы даже носила розовый гипс остаток своей жизни — лишь бы врезать по его самодовольному лицу. Впившись ногтями в ладони, я пыталась подавить свой гнев и раздражение.

Мужчина продолжил болтать о прошлом и о том, насколько его зал превосходит наш. И с каким же он нетерпением ждёт момент, когда уничтожит Круза в Вегасе. Бла. Бла. Бла. Бла-чёрт-возьми-бла. Изо всех сил я пыталась не заострять внимание на его словах и ненавистной речи. Чувствую, как чья-то рука обнимает меня за плечи. Посмотрев влево, я вижу перед собой Круза — от осознания, что ничем хорошим этот поворот сценария не закончится, уровень адреналина в моей крови подскочил. Меня накрыла паника.

Ладошки вспотели. Я внутренне содрогнулась, понимая, что ради моей защиты Круз пожертвует всем. Мужчина мог бы прямо сейчас покончить с Эшем, избив его до кровавого месива. И если что-то подобное произойдёт — игра будет окончена. Ни Эш, ни Круз не выйдут на ринг в Вегасе за титул Чемпиона.

Он шокировал меня. Наклонившись, Круз прижался своими губами к моим. Своим любвеобильным поцелуем этому угрюмому мужчине удаётся обезоружить меня. И это не быстрый поцелуй или целомудренное касание губ. Нет, он скользит языком по контуру, пока я не открываюсь навстречу его ласкам, позволяя увлечь меня в замысловатое и страстное противостояние, вынуждая подчиниться его напору. И, из-за него, я таю от экстаза на глазах у всей толпы мудаков.

Я забыла обо всём, кроме мужчины, который сейчас увлечённо целует меня, давая этим многозначительное обещание на скорое будущее.