К счастью, газ скапливался неравномерно, и люди успели спрятаться в убежищах под землёй. Тем не менее большая часть населения планеты всё же погибла.

Оставшиеся в живых не пали духом. Гордые и страшно упрямые рокайдианцы не стали прятаться в укрытиях, влача там жалкое существование. Вопреки фантазиям писателей, всегда пытающихся заглянуть в будущее, они не превратились в двуногих скотов, дерущихся за остатки провизии.

Как только появилась такая возможность, люди вышли на поверхность и взялись отвоёвывать у пустыни право на жизнь.

Они работали как проклятые. Мужчины и женщины падали от изнеможения, страшно обгорали на солнце, умирали от истощения, но это их не останавливало. Каждый божий день те, что были в состоянии передвигаться, снова шли на поверхность, чтобы спасти прижившиеся растения. И они победили – пустыня не выдержала их натиска и отступила. Правда, земель, пригодных для проживания, по-прежнему было немного. И всё же, благодаря самоотверженному труду озеленителей, они постепенно увеличивались в размерах.

Но и этого рокайдианцам было мало. В невиданно короткие сроки они восстановили промышленность, и вышли в космос.

От имени своей планеты конрайро Ватро-По-Вастир обратился к Галактическому Содружеству, с просьбой о принятии Рокайдо в его ряды. После придирчивой проверки прошение о членстве всё же отклонили, и чтобы подсластить пилюлю, ему предложили гуманитарную помощь.

Прямо на заседании Совета, который вынес это решение, оскорблённый Ватро-По-Вастир стукнул кулаком по трибуне и заявил, что его планете нужно равное партнёрство, а не жалкие подачки на бедность. Затем, неприятно улыбнувшись, конрайро подался вперёд и добавил, что он сделает всё, чтобы господа из Совета пожалели о своём опрометчивом решении.

И он сдержал своё слово, – ведь сутяжничество было в крови у рокайдианцев.

Искусно манипулируя межгалактическим правом, команда Ватро-По-Вастира затеяла такую полномасштабную тяжбу, что Совет не выдержал, и большинство его членов стали склоняться к тому, чтобы отступить и удовлетворить требование Рокайдо. Правда, они не собирались сдаваться без боя, и юристы Совета заготовили документ о временном членстве, который существенно урезал права планет, принятых в Содружество на его основании.

Ватро-По-Вастир тоже не терял времени даром. Конрайро изыскивал свои пути давления на Совет, и он их нашёл. Учёные Рокайдо выяснили, что вещество, которое чуть не погубило их цивилизацию, ко всему прочему бесценный катализатор, который существенно увеличивает скорость звездолётов.

Эти сведения сразу же заставили капитулировать Совет. Ни о каком ограничении прав больше не было и речи, – ведь теперь за соискателем стояло всемогущее транспортное лобби. Рокайдо сразу же пропихнули в Содружество, причём единогласно. Но Ватро-По-Вастир, как и обещал, дал хорошего пинка Совету. Прежде чем согласиться войти в Содружество, он выдвинул целый ряд дополнительных требований, от которых у членов Совета, собранных на экстренное совещание, полезли глаза на лоб. Но делать было нечего, держатели опционов на рокайдий (так назвали новое вещество) давили со страшной силой, и они уступили.

Труднее всего было исполнить пункт, в котором рокайдианцы требовали возместить им катастрофическую убыль населения. Совет вознамерился вербовать желающих переселиться с других планет, но всё упиралось в деньги. Вместе с перелётом и подъёмными мероприятие обошлось бы в громадную сумму. И тут один из умников вспомнил о бесхозной Земле и, в частности о том, что там бушует эпидемия чумы, уносящая жизни миллионов людей.

Красноречивый оратор в два счёта доказал своим противникам в Совете, что если исчезнет ещё несколько миллионов, то это никак не скажется на ходе истории планеты и даже больше. Если они подпишут документ, разрешающий выемку живой силы с Земли, то совершат акт милосердия по отношению к тем несчастным, что должны безвременно умереть.

Акция по спасению – это звучало намного лучше, чем воровство людей, и это дало Совету необходимые голоса для принятия решения о полёте на Землю.

Как только прибыли транспорты с перепуганными землянами, набранными в средневековой Европе, рокайдианцы с новой силой взялись за преобразования, которые по-прежнему требовали титанического труда.

«А во главе всех этих подвигов стояла правящая семья, к которой принадлежит этот надменный рокайдианец и, как это ни прискорбно, он по праву гордится своими предками», – подумала Фапивата с некоторой долей зависти.

Девушка ещё немного побродила по кабинету и, поняв, что сознательно тянет время, ощутила досаду. Трусость была не в её характере. Командующий по-прежнему сидел с закрытыми глазами, и она громко кашлянула, чтобы дать ему знать о своём присутствии.

Ватро Нобус развернулся вместе с креслом и глянул на посетительницу – к тому времени Фапивата уже успела надеть туфли и переместиться к входу в кабинет. Улыбнувшись, она поинтересовалась, может ли она войти.

В ответ на реплику гостьи командующий недовольно скривился, а затем жестом велел ей сесть и распорядился подать цилому – местный напиток, который заменял рокайдианцам кофе.

С любезной улыбкой на лице девушка поблагодарила его и взяла в руки изящную чашечку. Нежный голубой цвет и характерный узор, меняющийся под влиянием тепла, подсказали ей, что это знаменитый рейсинский фарфор.

Судя по брошенному взгляду, чайный сервиз был предметом особой гордости хозяина кабинета и Фапивата, чтобы показать, что ценит оказанную честь, рассыпалась в похвалах.

«Какое чудо! – воскликнула она, любуясь работой древних мастеров. – Говорят, что рейсинский фарфор стоит баснословных денег, ведь секрет его изготовления утерян и, говорят, что навсегда. Но дело даже не в цене. Сэр, вы счастливец, отмеченный Господом, если владеете такой редкостью», – заметила она светским тоном.

Привычный к лести командующий пропустил мимо ушей комплимент и придирчиво оглядел долгожданную гостью. За то время, что они не виделись, она явно изменилась к лучшему: строгий тёмно-синий костюм идеально облегал безупречную фигуру, искусный макияж выгодно оттенял тёмные глаза. К тому же, внешне небрежная причёска и необычный маникюр говорили о посещении очень дорогого салона. Но это было ещё не всё, девушка оставила свои крестьянские замашки и держалась с достоинством истинной леди. Это особенно пришлись ему по душе.

Поймав себя на том, что гордится её успехами, Ватро Нобус нахмурился и постарался избавиться от неуместного чувства, которого она, по его мнению, совершенно не заслуживала. «Подумаешь, бледнокожий жабёнок научился светским ужимкам! Как бы ни выглядела эта девчонка, мне нет до неё дела», – проворчал он мысленно и подавил тяжёлый вздох. Он хотел, чтобы это было правдой. Вот только кое-что не давало ему забыть о существовании девушки, а именно, доля рокайдианской крови, что текла в её жилах и о наличии которой она даже не подозревала.

К великому огорчению командующего, сидящая напротив него девушка приходилась ему родной дочерью, и пока об этой пикантной подробности знали только он сам и её мать.

Ватро Нобус до сих пор злился, вспоминая, что не устоял и поддался на чары белокожей красавицы-служанки. Настойчивая девица буквально не давала ему проходу и всеми способами старалась привлечь его внимание и в конце концов добилась своего. Сколько он себя ни уговаривал, что недостойно связываться со слугами, тем более белокожими, обожание, светящееся в глазах плутовки, каждый раз побеждало его сопротивление. Но как только выяснилось, что девушка забеременела, он тут же сплавил её замуж за стеснительного крестьянского увальня, который работал на дальней ферме, принадлежащей его семье.

Каким-то образом Лилиан умудрилась вернуться в господский дом и тем же вечером пробралась в его спальню. Она упала на колени и заплакала, умоляя её не бросать.

Не ожидавший такой назойливости со стороны жалкой белокожей служанки Ватро Нобус пришёл в ярость и был готов её убить, но мысль о ребёнке, которого она носит, не давала ему особо зверствовать. Отведя душу в ругательствах и пощёчинах, он вызвал охрану и приказал отправить Лилиан вместе с мужем в пустыню Мирек, близкую к экваториальной зоне.