– Придумайте что-нибудь! – взмолился Питер. – Подмога уже вылетела! Ни один гад не должен улизнуть, это вы поняли?

– Поняли!…

– Выполнять!…

– Есть! – Вырубив рацию, Александр с размаху забросил ее в кусты. – Легко устроился, тыловая крыса! Каждый может сидеть в теплом бункере и давать ценные указания, много ума не надо!

– Видели, как я его снял? – дико хохотал подбежавший к ним Барагин. – Первым же выстрелом!

– Успокойся! – схватил его за грудки Гарджулло. Он вдруг заметил, что Николай уже находится на той грани, которая отделяет исполняющего воинский долг офицера от обыкновенного убийцы.

– Чего мы ждем? – с трудом сдерживался и Мамонтов. – У каждого из нас по гранате в подствольнике. Долбануть залпом, поджарить их всех, как грешников в аду!

– И тем самым отрезать все концы? – Турецкий перезарядил свой автомат и щелкнул затвором. – Нельзя! Все, что угодно, но только не это!

– А что ты предлагаешь? Переть напролом?

Турецкий закинул в рот сигарету, щелкнул зажигалкой, несколько раз глубоко затянулся и, положив ладонь на плечо Барагину, произнес:

– Коля, многое будет зависеть от тебя. Ты должен будешь нас прикрыть. А мы, как правильно заметил Жора, попрем напролом.

– Это безумие… – прошептал Мамонтов.

Ответный шквальный огонь велся из пяти черных оконных квадратов. Как в биатлоне – пять мишеней, которые надо поразить на одном дыхании. Раз промахнешься – штрафной круг. Но жизнь ведь не спорт. В жизни штрафным кругом не отделаешься…

– Я готов! – решительно произнес Барагин, прилаживая к снайперской винтовке автоматный рожок.

Он взял в прицел правое крайнее окно. Пуля легла в самый его центр, и чья-то темная неясная фигура отчаянно дернулась, всплеснула руками, безжизненно перекинулась через подоконник.

– Вперед! – Турецкий со всех ног бросился через лужайку, а вслед за ним сорвались с места Мамонтов с Гарджулло.

Они бежали, низко пригнувшись к земле, пораженные единственной мыслью-вирусом – только бы достичь «слепой» зоны, только бы добраться до дверей.

А Николай давил и давил на спусковой крючок, резко переводя ствол винтовки с окна на окно и не позволяя обитателям особняка высунуться хотя бы на мгновение. Лишь когда краем глаза заметил, что ребята, целые и невредимые, взбежали по лестнице, он покинул позицию, откатился в сторону и еще долго потом лежал на спине, тяжело дыша и матерясь на чем свет стоит. Такого нервного перенапряжения он никогда прежде не испытывал…

Первый этаж, представлявший собой огромный сплошной холл, был чист – Турецкий, Мамонтов и Гарджулло ощупали лучиками лазерных прицелов каждый его уголок.

Прикрывая друг друга, они осторожно поднялись по винтовой лестнице на этаж выше и оказались в начале длинного коридора, вдоль которого тянулись два ряда дверей.

– Кажется, здесь нет ни души… – проговорил Георгий. – Нас бы уже давно встретили…

– Нет, тут что-то не так. – Марио по-кошачьи двигался по коридору. – Это похоже на ловушку…

– Без паники, – сказал Турецкий. – Тут радоваться надо. Разве плохо, когда в нас не стреляют?

– Плохо… Уж лучше бы стреляли… – Мамонтов распахнул ногой первую дверь и, держа автомат в вытянутой руке, ласточкой влетел в комнату.

Но меры предосторожности оказались напрасными – помещение сияло пустотой и голыми стенами, в нем не было и намека на какой-нибудь предмет мебели. Георгий поднялся, потер ушибленное при падении колено и в сердцах сплюнул:

– Дикари, мать их! Мне бы такой домишко, я бы из него конфетку сделал!

Похожая картина обнаружилась и в других комнатах, совершенно неприспособленных для жилья. Даже в ванной и туалете вся сантехника была с корнем выворочена, из пола торчали обрубки железных труб.

Была у особняка и еще одна странность, заключавшаяся в отсутствии лестницы, которая должна бы связывать второй и третий этажи. Пустячок, но как люди Бустума забрались под крышу?

– Не знал, что эти звери умеют летать, – Гарджулло удивленно оглядывался. – Какого черта? Ничего не понимаю! Объясните же кто-нибудь!…

– Здесь где-то должна быть скрытая панель. – Турецкий прошел в конец коридора и начал прощупывать стену.

– Какая еще панель?

– Управление лифтом. Наверняка на третий этаж поднимается лифт.

Над их головами вновь проснулись затихшие было автоматы, заухали, застрекотали.

– Проснулись, голубчики… – смачно сплюнул на пол Гарджулло.

– Так и есть! – воскликнул Турецкий.

– Осторожно! – Мамонтов опасливо рассматривал кнопку, вделанную в стену и сливающуюся с ней по цвету. Тонкая работа – если не искать целенаправленно, то случайно заметить этот маленький кругляшок невероятно сложно. – А вдруг они ее заминировали?

– Двум смертям не бывать, – проговорил Александр и, прежде чем Георгий с Марио успели его остановить, надавил пальцем на кнопку.

И в следующий момент за их спинами раздался короткий зуммер. Они резко обернулись, вскинули автоматы. Ложная тревога, коридор был по-прежнему пуст.

– Я же говорил, не надо было к ней прикасаться! – взволнованно произнес Георгий. – Что это пискнуло?

– Сейчас выясним. – Александр заглянул в ближнюю комнату, после чего поманил к себе товарищей. – Полюбуйтесь, последнее чудо техники…

Прямоугольный кусок стены бесшумно отъехал вглубь, и в образовавшейся пустоте вдруг начали тускло перемигиваться лампочки.

– Ха, это же шахта! – будто не веря своим глазам, глуповато улыбнулся Гарджулло.

Лифт недвижно завис между этажами.

– Кажется, он сломан… – задрав голову, проговорил Турецкий. – Быть может, шальная пуля перебила какой-то кабель.

– Так вот почему они не спускаются! – наконец дошло до Мамонтова. – Хотели уберечь себя от непрошеных гостей – и сами же оказались в клетке!

– Тихо! – поднял руку Гарджулло. – Слышите?

Из шахты доносились приглушенные мужские голоса. Говорили по-арабски.

– И что теперь? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Мамонтов.

– Торопиться нам некуда, – пожал плечами Турецкий. – Пропустить мы их не пропустим – единственный выход через эту шахту.