– Твоими бы устами, Соня. Убедила. И в подтверждение этого я прощаю тебе детские песнопения о березках и рябинках, а еще «маминого любимчика». В конце концов, Фрейд утверждал, что человек, который был бесспорным любимцем своей матери, через всю жизнь проносит чувство, что может завоевать весь мир.

Володя широко улыбнулся сестре и послал ей воздушный поцелуй.

– Флаг в руки тебе и твоему Фрейду, – буркнула Соня. – Я думаю, что он тоже был маминым любимчиком. Интересно, какое чувство через всю жизнь проносят папины любимчики? По-видимому, чувство неудовлетворенности.

Они дружно засмеялись и не заметили, что в дверях стоит Галина Васильевна:

– Марш за стол, – улыбнувшись, сказала мама, и Соня про себя отметила, что в этот день она в первый раз увидела ее улыбку.

– Хорошо пели, девочки. Душевно. Софья, садись со мной рядом. Мне так будет удобней наступать тебе на ногу, – засмеялась бабушка.

– Ой, бабуль, не надо. Я так уже устала. Я не буду больше возникать. У меня мамин гость забрал последние силы, – пролепетала Соня уставшим голосом, усаживаясь рядом и придвигая к себе блюдо с лимонником.

Володя, глядя на нее, весело хмыкнул.

– Андрей мне показался озабоченным. Соня, детка, я прав?

Этот папин вопрос поставил Соню в тупик. Она пожала плечами. Все за столом замолчали и устремили взгляды на нее. «Все опять срежиссировано, – пронеслось в голове у Сони, – они папе поручили все узнать. Старый приемчик».

– Я не знаю, пап. Мы с ним больше не встречаемся, – Соня опустила голову и тихо пробормотала: – И он больше не приедет, если, конечно, никто из вас не пригласит его в свой дом в гости.

После Сониной тирады уже мама опустила голову:

– Прости, Соня, мне нужно было тебя предупредить заранее.

Соня второй раз за этот день покраснела, что случалось с ней не часто. Было тихо, и всем стало неловко. Соня кожей ощущала напряжение, царившее в доме. Она понимала всю нелепость сложившейся ситуации. Мама хотела помочь ей. Неуклюже? Да! Неразумно? Да! Но в этом виновата сама Соня. Она не до конца была правдива с ней. Это ее было решение не рассказывать родителям истинную причину разрыва ее с Андреем. Но и маме не следовало принимать такие решения без одобрения Сони. Все, что она могла сказать, уже было сказано перед обедом.

– Ничего, мам, все нормально. Может, это даже к лучшему. Я сегодня поняла, что совершенно свободна от него.

Бабушка взяла Соню за руку:

– Это очень хорошая новость, Сонечка, – она заулыбалась. – Это замечательная новость. Вот ты и поправилась.

– Может, хватит носиться с Сонечкой? – прорвало Володю. – Вы что забыли, что у вас есть старший сын и замечательный внук? И у сына и внука есть желание огласить важное в его жизни решение.

Он почему-то стал говорить о себе в третьем лице. Не иначе с перепуга, подумала Соня, но ничего не сказала, а, оглядев всех сидящих за столом, едва не подавилась.

– Похоже, здесь сейчас будет весело. Ну, давай уже, оглашай, – тихо пробубнила, она, доедая кусок пирога и протягивая руку за вторым.

Но тут произошло непредвиденное.

– Если ты будешь с такой скоростью и в таком количестве поедать пироги, я не приглашу тебя на свою свадьбу.

Соня открыла рот, чтобы положить туда кусочек пирога, но после слов Володи забыла это сделать, так и сидела с открытым ртом. Володя проговорил свои слова весело и непринужденно, во всяком случае, он так думал, но через секунду понял, что совершил непростительную ошибку. Какие тут могут быть шутки, если вопрос касается свадьбы мамочкиного сыночка! За столом воцарилась жуткая тишина. Если кто-то и жевал, то он перестал это делать. Соня наконец закрыла рот и ехидно посмотрела на брата, покачав головой. Тот только пожал плечами. Лицо у него было растерянным и виноватым. От страха он даже прикусил нижнюю губу. Таня сидела тихо как мышка. Создавалось такое впечатление, что она даже перестала дышать.

– На какую такую свадьбу? – нарушила молчание мама, и Соне от души ее стало жалко. Она понимала, как трудно дается той каждое произнесенное слово. Вот так он всегда. Это у него называется «непринужденно, между делом»…

– Н-у-у… – чуть слышно протянул Володя, – я сегодня сделал Тане предложение стать моей женой, и она согласилась. – Он жалко улыбнулся маме, а затем похлопал Таню по руке. Та съежилась под взглядом мамы и руку, как объект его вожделения, убрала под стол.

Бабушка с жалостью посмотрела на свою невестку, а затем перевела взгляд на Володю и покачала головой. Таня опустила голову, и Соня боялась, что она сейчас расплачется. И тут умница папа улыбнулся и, взглянув на Таню, бодро и ласково проговорил:

– Я счастлив, Танюша, что вы согласны войти в нашу семью. Володя, я тебя поздравляю. Должен отметить, что у тебя отменный вкус, будущая твоя жена – красавица.

Володя рассмеялся и, подойдя к маме, обнял ее:

– Мама, ну прости меня, что не сказал раньше. Мы только сегодня приняли это решение. А тут появился этот Сонькин козел…

– Он уже не мой козел, – фыркнула Соня, беря третий кусок лимонного пирога.

– Как «сегодня»? – совсем растерялась мама. – Когда вы успели?

– Когда ехали к вам. Да, Соня?

Соня с гордостью кивнула.

– Господи. При чем здесь Соня? – мама уже почти кричала. – Кто принимает такие важные решения в машине?

– Соня – моя сестра, я хотел… Мне нужно было с Соней… – Володя беспомощно замолчал.

– Какая тебе разница, когда и где: сегодня или вчера, в машине или на велосипеде. – Это уже Соня кричала с набитым пирогом ртом. – Ты что не понимаешь, что он волнуется и не знает, как вам сказать, а ты, вместо того чтобы выслушать его, задаешь эти дурацкие вопросы.

– Тихо, тихо, – сказала бабушка, взяв Соню за руку, – милая, ты сейчас подавишься.

– Они дурацкие потому, что я в шоке. Володя, я не знаю… – и мама растерянно посмотрела на папу.

Папа встал, налил всем шампанского и предложил выпить за счастливую весть. Он так и сказал «счастливую весть» словно это к нему голубь прилетел и сообщил ее. Затем он подошел к Тане и поцеловал ее в щеку, как печать поставил. Мама тоже вскочила, поцеловала Володю и, подойдя к Тане и обняв ее, прошептала на ухо:

– Берегите друг друга! – И заплакала.

Володя бросился к ней и обнял. Лицо у него было виноватое, но радостное. Затем он обнимался с бабушкой и снова с мамой. Счастливой выглядела и Таня.

– Софья, это ты все устроила? – зашипела в ухо бабушка.

– Бабуль, почему ты так решила? Они уже большие и сами справились, – вопросом на вопрос ответила Соня.

– Вижу твою руку, – бабушка откинулась на спинку стула и вздохнула.

Соня театрально покрутила левой рукой, поскольку правая собиралась запихнуть в рот остаток третьего кусочка пирога, и весело хмыкнула:

– Левую или правую? Нет, одной руки здесь мало.

Затем наклонилась к бабушке и с лукавой улыбкой тихо сказала:

– Я думаю, что у Володи есть более эффективное средство. Да и Танюша очень хороша. Как ты думаешь? И опять же – дитя! – при этом она плотоядно улыбнулась.

Бабушка вздохнула и легонько рукой стукнула Соню по лбу:

– Молодец, одним словом. Твой братец дергался?

– Что было, то было. Но должна признать, что недолго.

– Татьяна замечательная, похоже, умная… и тихая, – задумчиво произнесла бабушка. – Это хорошо.

– В смысле? – Соня округлила глаза.

– Она понимает нашего мальчика и если не станет ломать его, а похоже, она не собирается этого делать, будет с ним счастлива.

– А если он станет ломать? – хмыкнула Соня. – Наш мальчик хоть и умный, но непредсказуем, как все мужчины.

– Он не станет, – уверенно сказала бабушка.

– Это почему ты так решила? – Соню поразили слова бабушки. Она удивленно подняла брови.

– Он нашел то, что хотел, и то, что ему нужно, и будет заниматься своим любимым делом. Для него это важно. Если она это поймет, то получит замечательного мужа. Это он, значит, вчера тебя встречал, чтобы поговорить?