Мои мышцы напрягаются, и я рефлекторно сжимаю руку в кулак, поскольку меня поглощает дикая ярость. Кто-то оставил здесь эти фотографии, надеясь, что Рэйчел увидит их и отменит свадьбу. Очевидно, это был один из моих коллег, но кто именно? Кто мог это сделать? И как они получили доступ к этой комнате?

— Пирс, я думаю, мне нужна моя мама, чтобы помочь с туфлями. Я даже ноги не могу найти свои под этим платьем.

Я засунул фотографии и конверт в карман.

— Да, я сейчас ее позову.

— Подожди, от кого была открытка?

— Это не поздравление, — говорю я, пытаясь успокоиться, несмотря на то, что хочу кого-то убить. — Всего лишь записка из церкви, рассказывающая, когда она открыта для посещений.

— Возможно, позже мы ею воспользуемся.

Я вымученно улыбаюсь и, открыв дверь, вижу обеих наших матерей.

— Рэйчел нужна помощь с туфлями, — обращаюсь я к Бет.

Она идет в комнату, но моя мать остается у двери.

— Они хотят, чтобы ты поднялся наверх.

Моя мать еще не была в комнате невесты, поэтому она не могла подкинуть фотографии. И я все время следил за своим отцом. Кто еще это мог быть? Я полагаю, кто-то мог заплатить кому-то, чтобы оставить этот конверт. Я просто не знаю, кто это сделал, если только...

— Лиланд здесь? — спрашиваю я свою мать.

— Конечно, он здесь. Вся семья Сеймуров здесь.

— О, Пирс, — зовет меня Рэйчел. — Я забыла тебе сказать, что пару недель назад видела Лиланда, когда обедала с Шелби.

Я быстро возвращаюсь к ней.

— Лиланд видел тебя и Шелби?

— Да, он подошел и поговорил с нами.

Поэтому он в курсе, что они друзья. Еще больше для него поводов поделиться этими фотографиями. Он знает, что все было бы еще хуже, если бы Рэйчел подумала, что у меня интрижка с ее подругой. И он прав. Если бы Рэйчел увидела эти фотографии, я не думаю, что она поверит мне, когда я скажу, что между мной и Шелби ничего нет. Не после инцидента с серьгой. Рэйчел знает, что я однажды переспал с Шелби, и эти фотографии убедят ее, что я лгу и продолжаю ей изменять.

— Лиланд был один? — Я осторожно начинаю расспрашивать Рэйчел.

— Он был с Кэтрин, они смотрели колледжи.

— Пирс. — Моя мать дергает меня за руку. — Тебе нужно идти.

— Да, я иду. Рэйчел, встретимся у алтаря.

Я чертовски зол из-за этих фотографий, но должен отбросить свой гнев и сосредоточиться на церемонии. Что в течение следующих получаса я и делаю. Сосредотачиваюсь на прекрасном лице Рэйчел. Ее сияющей улыбке. Ее голосе, как она говорит, произнося наши обеты.

Церемония прошла безупречно. Ни один из нас даже не запнулся во время наших клятв. Для людей вокруг, я уверен, это была идеальная свадьба. Я бы тоже так думал, если бы не эти фотографии.

Увидь их Рэйчел, мы бы здесь не стояли, держась за руки и смотря на наших гостей, в то время, как говорил священник:

— И теперь, в первый раз, я с удовольствием представляю вам Пирса и Рэйчел Кенсингтон. Пирс, ты может поцеловать свою невесту.

Я медленно целую ее, затем смотрю ей в глаза и шепчу:

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. — Все ее лицо сияет, даже сильнее, чем до самой свадьбы.

Когда я проводил ее по проходу, Рэйчел все еще не переставала улыбаться. Возможно, это и была фальшивая свадьба, но все еще свадьба, и я вижу, насколько она счастлива. В отличие от церемонии в Вегасе, здесь все очень красиво, празднично и ее родители рядом.

Когда мы добираемся до бального зала отеля, где прием в честь торжества, Рэйчел останавливается на мгновение, пытаясь понять, не кажется ли ей все это великолепие. Внутри действительно невероятно очень большой бальный зал, и везде море цветов. Их запах чувствуется сразу, как только мы прошли через двери.

Рэйчел любит цветы, так что для нее все идеально. На столах и высоких стойках, цветы расставлены по всему периметру зала и танцпола. Увенчаны высокими зелеными листьями вперемешку с мерцающими белыми огнями.

— Что ты обо всем этом думаешь? — спрашиваю я Рэйчел.

— Идеально, красиво, и запах… — Она делает глубокий вдох. — Здесь пахнет, как в саду.

Нас снова представили гостям, а затем мы вышли станцевать наш первый танец под музыку, что исполнил живой оркестр. Прием начинается с коктейль-часа, а затем переходит в ужин.

Я замечаю, как после ужина Лиланд покидает бальный зал. Предупреждаю Рэйчел, что мне нужно отлучиться в уборную, а стремительно его догоняю.

— Лиланд! — окликаю, чтобы он остановился.

Сеймур оборачивается.

— Пирс, — пожимает мою руку. — Поздравляю.

— Да, к сожалению, для тебя, твой план не сработал.

— Что ты имеешь ввиду?

— Зачем ты это сделал? — Я знаю, почему, но хочу, чтобы он это признал.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь. Ты пьян?

— Фотографии. В комнате невесты.

— Какие фотографии?

— Она сказала, что ты видел ее с Шелби.

Лиланд хихикает.

— Да, как иронично, что твоя жена близко знакома с одной из наших коллег. Хотя я-то ее знаю, как Софию. Ты же спал с ней, не так ли, Пирс?

— Значит, ты признаешься. Ты подкинул фотографии, в надежде, что они покончат с моими отношениями с Рэйчел.

Его глаза злобно сужаются.

— Ваш брак закончится сам по себе, без моей помощи или чьей-либо еще. Ты не принадлежишь ей, Пирс. Все это знают. Даже ты. Я не пойму, это какая-то попытка отомстить твоему отцу, или каковы именно твои мотивы, но этот брак долго не продлится. У тебя голубая кровь. Она просто белый мусор. Так что если...

— Убирайся! — Я пытаюсь не сорваться, потому что мимо нас проходят люди. — Уходи.

— Я уйду, когда остальная часть моей семьи будет готова. — Он обходит вокруг меня, затем останавливается. — Я не давал ей никаких фотографий, а это значит, что кто-то еще пытается избавить тебя от нее, — на его губах расплывается змеиная ухмылка. — Наслаждайтесь вечером.

Я возвращаюсь в бальный зал и вижу, как Рэйчел разговаривает с одной из своих подружек невесты.

Генри подходит ко мне и похлопывает по плечу.

— Ну, сынок, каково это, быть женатым?

Он уже зовет меня «сын». Я не против, но мой отец был бы в ярости, если бы услышал, как Генри меня называет.

— Мне замечательно, — говорю ему я.

— Ты не нервничал у алтаря.

— Нет, совсем нет. И не думаю, что Рэйчел тоже.

Отец Рэйчел улыбается.

— У вас впереди еще много счастливых лет. А вот мне лучше вернуться к своей собственной невесте, я обещал ей танец.

Когда он уходит, я смотрю в сторону и вижу, как за мной наблюдает мой отец. Отмечаю его напряженную позу, его спина прямая и на лице жесткое выражение. Должно быть, он увидел меня с Генри. Или, может быть, он просто бесится, потому что свадьба состоялась, как и планировалось. Я уверен, он надеялся, что организация все отменит. Неожиданно я задумываюсь, не он ли подкинул фотографии.

Неторопливо пробираюсь через толпу к нему. Он стоит в нескольких шагах от бара, держа в руке стакан.

— Отец, — говорю я, остановившись перед ним. Это первый раз, когда я заговорил с ним за весь день. Мы несколько раз проходили мимо друг друга, как в церкви, так и на приеме, но он делал вид, что меня не знает.

— Что ты хочешь? — еле цедит он сквозь зубы.

— Ты не можешь даже просто меня поздравить?

— Поздравить с чем? С тем, что ты оскорбил нашу семью? Опозорил нашу фамилию? Смутил свою мать и меня? Уничтожил свое будущее? Да, Пирс, поздравляю. Ты отлично развалил и семью, и все, над чем мы работали в течение нескольких поколений.

— Моя женитьба на Рэйчел никак не навредила тебе или матери. На самом деле, благодаря этой свадьбе, фамилия Кенсингтон получила хорошую рекламу. Я предполагаю, что все это даже привлекло еще больше клиентов для «Кенсингтон Кемикал». Скажешь, я не прав?

Вместо того чтобы отвечать, он молча делает глоток, что автоматически означает, — я не ошибся.

Вспоминаю, почему я собственно к нему подошел:

— Ты дал ей фотографии?

— Какие фотографии? — Его глаза задерживаются на ком-то позади меня.