Вернувшись в столовую с подносом, девушка наблюдала, как воины приблизились к рулетам быстрее, чем накануне, но поглядывали на них с таким же скептицизмом и подозрением. Это заставило ее улыбнуться.

— У меня не было времени испечь брауни, поэтому я сделала их в виде рулета. Темные пятна, которые вы видите в своих кусочках, это шоколадные крошки, — ей пришлось быстро сделать шаг назад, когда ее заявление заставило воинов броситься к столу.

— Вы что делаете?! — потребовал Гульзар, кинувшись вперед, чтобы спрятать Джен себе за спину. — Вы, что, решили напасть на истинную пару Верховного главнокомандующего?!

Вдруг все воины замерли на месте от этого заявления.

— Гульзар, ты же знаешь, что никто не думал нападать на меня, — произнесла она, выходя из-за его спины.

— Они напугали тебя, — зарычал Гульзар.

— Возможно немного, но это совершенно разные вещи, — она ободряюще улыбнулась воинам. — Да ладно, ребята, я знаю, что вы никогда не навредите мне. Вы просто были взволнованы. Теперь я хотела бы, чтобы вы попробовали все это, чтобы я знала, нужно ли делать их снова.

Теперь уже гораздо медленнее воины приблизились снова. Вначале Нроа и Онп, а затем уже остальные выстроились позади них в очередь. Некоторое время спустя она услышала тихий гул их удовольствия и поняла, что это блюдо будет тоже хит.

— Благодарю, Эша Дженнифер, — сказал Онп, закончив дегустацию. Затем он приложил кулак к своей груди и слегка поклонился ей, прежде чем покинуть помещение. Один за другим, каждый воин подходил и повторял действия Онпа. В том числе и Гульзар, но вместо того, чтобы уйти, он сказал ей не беспокоиться о кухне, заверив, что останется и уберет ее. Поблагодарив его, она быстро ушла с тележкой с ужином и десертом.

***

— Трейвон? — пробормотала Джен, целуя его грудь, на которой она расположилась.

— Да, моя Дженнифер?

— Что это значит, когда ты кладешь руку себе на грудь и кланяешься кому-то?

— Это называется саливт.

— Саливт?

— Да, это высшая степень признательности и глубокого уважения, которую один воин может оказывать другому.

— Таким образом, это может происходить только среди воинов?

— Такая честь может быть оказана и другим, но этот жест предназначается только для кого-то, к кому воин испытывает наибольшее уважение.

— О…

Трейвон посмотрел сверху вниз, туда, где она лежала на нем.

— А почему ты спрашиваешь?

Повернувшись, Джен сложила руки на его груди и положила на них подбородок так, чтобы посмотреть на него.

— Потому что Онп сделал так сегодня вечером по отношению ко мне.

— Онп сделал так? — глаза Трейвона расширились. — Когда?

— Сегодня после последней трапезы. А затем каждый воин последовал его примеру.

— Каждый воин… — задумчиво спросил он.

— Да.

Трейвон почувствовал, как перехватило его горло при мысли о том, что каждый из его воинов почтил его истинную пару их знаком самого глубокого уважения. Они не были похожи на Спаду.

— Трейвон? Все в порядке? Быть может, они не должны были этого делать?

— Нет, я имею в виду, да, конечно, все в порядке. Это всегда выбор только самого воина, кого он чтит своим саливтом. Они отдавали тебе честь, Дженнифер. Из-за всего, что ты сделала для них, за то, что ты принесла в их жизнь. И я должен был первыми сделать так по отношению к тебе, — перекатившись, он изменил положение своего тела, и внезапно она оказалась под ним, когда он обхватил ногами ее бедра. Глядя на нее, он медленно и благоговейно приложил руку к груди, поместив ладонь в область сердца, склоняясь к ней ниже и ниже, пока его рот не встретился с ее губами.

— Я буду чтить тебя всегда, моя Дженнифер, потому что ты — моя жизнь, — прошептал он у ее губ.

— Трейвон, — хрипло прошептала она, обнимая его за шею. — Разве ты не знаешь, что это для меня честь — быть твоей. Ты являешься Верховным главнокомандующим Кализианских войск, самым уважаемым, достойным мужчиной, которого я когда-либо встречала. Ты — потомок от самого великого Императора во всей истории Вселенной. То, что его имя забыто, не имеет значения. Он живет в твоем сердце, твоей душе, в ваших историях и мифах. Но правда в том, что для меня все это не имеет значения, потому что когда я смотрю на тебя, я вижу лишь только тебя. Трейвон. Мой Трейвон. Моя истинная пара.

— Богиня, Дженнифер, — завладев ее губами, он устроился между ее ног, и набухший кончик его члена прижался к ее влажному входу. Именно тогда он вспомнил, что они отдыхали после предыдущего жаркого слияния, когда она спросила о саливте. И хоть он за это время уже пришел в себя и вновь стал тверд, он не был уверен, что Дженнифер смогла достаточно отдохнуть после произошедшего. Ведь он никогда не сделает ничего, что навредило бы ей. Но Джен обняла его за шею и обхватила ногами его бедра, поощряя проникнуть внутрь.

— Ты уверена? — спросил он, отстраняясь достаточно, чтобы посмотреть на нее.

— Да, ты мне нужен, Трейвон.

Услышав такое желание и потребность в ее голосе, он тут же ощутил непреодолимую тягу окунуться в ее гладкое гостеприимное лоно. Это заставило его хотеть погружаться в нее снова и снова, пока она бы не закричала его имя, когда они взорвались бы вместе, и он наполнил бы ее своим семенем. Но он этого не сделает. Она была слишком драгоценна для него, и он должен был позаботиться о ней.

Он начал медленно погружаться в нее, двигаясь вперед и назад, пока не оказался в ней так глубоко, как только мог.

— Богиня, Трейвон, так хорошо, — простонала Джен, выгнув спину, пытаясь прижаться к нему еще ближе. — Ты заставляешь меня чувствовать себя так хорошо.

— Я всегда буду делать это, моя Дженнифер. Я обещаю.

— Тогда исполни свое обещание и люби меня так, как ты этого хочешь, и так, как нужно это мне, — она посмотрела в его сверкающие глаза. — Мне нужно почувствовать твою силу, Трейвон, и твою мощь. Когда я в твоих объятиях, и ты глубоко внутри меня, я чувствую себя защищенной и такой любимой.

Ее слова заставили его изменить положение его рук так, что одна скользнула ей за спину, сомкнувшись на ее плече, а другая скользнула под бедра, притягивая ее к нему. Это слегка разъединило их тела, когда он, опираясь коленями о кровать для равновесия, прошептал ей в губы:

— Тогда держись, потому что сейчас ты сможешь почувствовать всю мою любовь и защиту.

С этими словами он обрушился на ее губы глубоким, страстным поцелуем. И его язык имитировал то, как он двигался внутри нее. Это было то, чего они так оба хотели и в чем так нуждались. Он был безжалостным, даря ей удовольствие и получая его взамен. Ведь это была его женщина. Его любовь. Его истинная пара. Его Дженнифер. И она была для него самой важной во всей Вселенной.

И вскоре удовольствие стало слишком большим даже для самого могущественного генерала Империи, когда они вместе достигли звезд.

***

Джен поднялась на цыпочки, поцеловав обнаженную спину Трейвона, прежде чем выйти из очистительной комнаты. Солнце Понта поднялось над горизонтом слишком рано, на ее взгляд. Особенно, когда все, что она хотела делать, это находиться в постели с ее истинной парой.

Но должен был прибыть Лирон.

И ей нужно было выяснить, что нужно сделать для последней трапезы. Нужно было испечь огромное количество булочек.

Она также хотела проведать Мак, увидеть Древо и гайрдин.

Это был далеко не весь список вещей, что ей нужно было сделать. И она была уверена, что список дел Трейвона был намного длиннее.

Джен воскликнула от неожиданности, когда внезапно почувствовала себя в воздухе оторванной от пола и прижатой к груди Трейвона.

— Думаешь, что можешь просто так подразнить меня и спокойно уйти? — зарычал Трейвон, его губы прижались к чувствительному местечку между ее плечом и шеей. Ее тело сразу будто расплавилось.