Джен заполнила следующую миску.

— Вот, Гульзар, передай это Луолу, — сказала Джен, ставя перед ним тушеное мясо и лепешки. — Нихил, я думаю, что Луол пропустил, как мазать лепешки. Ты покажешь ему?

Такие же полные тарелки она поставила перед Гульзаром и Мак. Затем она потянулась к другому блюду, более крупному, наполнив его вдвое большим количеством тушеного мяса, и поставила его на тележку, так же она добавила полудюжину лепешек и небольшой контейнер с маслом, прежде чем накрыть все это.

— Джен? — озадаченно спросила Мак. — Что ты делаешь?

— Генерал Рейнер отдал свои продовольственные запасы на эту трапезу, но его здесь нет, поэтому я собираюсь отнести ему его долю.

— Но, Джен, ты еще не ела, — запротестовала Мак.

— Я поем, когда вернусь, — Джен подняла руку, остановив протест, который, как она знала, последовал бы от Мак. — Мак, садись и ешь. И еще, на кухне есть дополнительная партия лепешек, если кто-то еще их захочет.

— Но…

— Я использовала для них ингредиенты, которые, как сказал мне Гульзар, были доступны всем, поэтому каждый может их есть.

— Гульзар? — Нихил посмотрел на младшего воина.

— Джен права, — признался Гульзар. — Продукты, которые она использовала, доступны всем для потребления.

— Нихил, здесь хватит на всех. Пожалуйста, убедись, чтобы все получили свою долю, — Джен дождалась, пока он кивнет, зная, что никто не посмеет противостоять самому крупному воину в Кализианской Империи, и Нихил удостоверится, что все получили равную порцию еды. Она выкатила тележку из комнаты, не замечая шокированных взглядов, которые сопровождали ее. 

 Трейвон продолжал читать отчет на своем стационарном комме, когда услышал стук в дверь своего командного центра и отдал приказ войти. Это было до того момента, пока удивительный запах не достиг его носа, и он поднял глаза.

— Генерал, так как вы не пришли к последней трапезе, — сказала Джен, входя в комнату, толкая перед собой тележку. — Я принесла вам еду сама.

Взгляд Трейвона переместился на Дженнифер, отметив покрытие, которое ей дала Эша Нихила. Это было единственное покрытие, которое у нее было, кроме того, что выдали ей, когда она впервые прибыла на базу. Он отказывал себе в желании увидеть ее с тех пор, как накануне вечером он покинул ее жилище, стараясь держаться подальше от кухни. Не то чтобы у него вообще были какие-то причины быть там. Ее слова и поступок задели ее мужское достоинство, и пока он не мог понять, почему ему нужно дистанцироваться.

— Зачем ты здесь? — быстро спросил Трейвон.

Джен постаралась успокоиться, когда повернула тележку, чтобы встретиться с Трейвоном, принимая жесткость его позы, а также резкость его тона. Она поняла, что он все еще расстроен тем, как она вела себя накануне, и она не могла винить его за это. Он не сделал ничего плохого, только показывал свою заботу о ней снова и снова. Она была единственной, чьи эмоции вышли из-под контроля, и именно ей было нужно протянуть оливковую ветвь примирения.

— Прошу прощения за то, как вела себя прошлой ночью. Это была не ваша вина. Это все я.

«Боже, — подумала она, — может ли это быть оправданием?»

— Что? — потребовал Трейвон.

— Что? — нахмурилась Джен.

— Что значит, что это все ты? — снова спросил Трейвон. — Я — тот, кого ты избегаешь. Я — тот, кто заставляет тебя чувствовать себя некомфортно. Как понимать, что это все ты?

— Потому что я… подождите, разве мы не можем просто забыть об этом? — Джен оказалась не готовой объяснять все дальше. Она была смущена. Ей не хотелось разбираться в своих реакциях на Трейвона. — Я больше не буду делать таких ошибок.

— Что из произошедшего ты считаешь ошибкой?

— То, что вы оказали мне внимание и заботу, а я приняла это как что-то более личное. Понятно?! — произнесла она сквозь зубы.

— Мой долг — заботиться о благополучии тех, кто находится под моей защитой, — сообщил ей Трейвон.

— Конечно! Вот я и говорю. Вы выполняли свой долг. А я подумала… Ну, неважно, что я подумала. Это было глупо с моей стороны думать, что такое возможно. Поэтому я пытаюсь сказать, что это не повторится. Так можем ли мы продолжать вести себя, как будто ничего не произошло?

К тому времени, когда она закончила, Джен даже запыхалась. Она знала, как бессвязно звучит ее монолог и что она выглядит, возможно, как идиотка, но что еще она должна была сказать? Что ей нравилось его внимание и забота? Что он заставлял ее чувствовать себя в безопасности, защищенной так, как она не чувствовала себя в течение долгого времени. Что что-то было в нем, что заставляло ее снова почувствовать себя женщиной? Она знала, что это недопустимо. Во-первых, потому что совсем недавно умер Тодд. А во-вторых, потому, что Трейвон не интересовался ею. Не интересовался так, как если бы она не была обезображена.

Трейвон молча смотрел на Дженнифер, пытаясь понять то, что она говорила. Но для него это не имело смысла. Казалось, она подразумевает, что он просто исполняет свой долг. Он обидел ее. Но как? Ухаживая за женщиной так, как мог только Дашо делать в ее мире? Она не казалась расстроенной или оскорбленной его присутствием… или его прикосновениями. Лишь до последней ночи в ее новой каюте.

Неужели она была против? Только терпела его присутствие, пока не получила бы от него то, что хотела, как другие женщины из-за его предка? Если бы это была правда, то почему она была здесь и предлагала поделиться пищей, которую он позволил ей использовать? Может быть, ей нужно что-то еще? Ему нужно было узнать.

— Нет. Мы не можем, — ответил он на ее вопрос.

— О…

— Пока ты не объяснишь, как мое присутствие и моя забота о тебе принесли тебе неудобства.

— Это не так. Нет. Почему вы так думаете? Я благодарна за все, что вы сделали для меня… и других, — быстро добавила она.

— Я не спрашивал о твоей благодарности. Я спросил, что я сделал, что тебе принесло дискомфорт.

— Вы ничего такого не делали! Разве вы не поняли этого? Только то, что сделали бы для любого, кто под вашей защитой! — Джен попыталась сдержать гнев и обиду в голосе и поняла, что потерпела неудачу по всем пунктам, когда Трейвон нахмурился. Она знала, что ей нужно будет все объяснить. Она должна была сделать это. — Я думала, что это нечто более личное! Что вы были кем-то, на кого я могла бы положиться. Что вы станете кем-то большим для меня. То, что мне больше не нужно было справляться со всем одной. Это… было больно, когда я очнулась после сеанса обучения во второй раз, а вас не было рядом. Я конечно должна была отреагировать иначе, потому что, в самом деле, зачем бы вам сидеть со мной? — она жестом указала на него, прежде чем продолжила повторять уже больше себе, чем для него — Я просто думала, что вы были во мне заинтересованы…

Джен наблюдала, как Трейвон поднял свое массивное тело из-за стола и медленно двинулся к ней. Тихая ярость вибрировала в каждом его шаге, и, хоть сердце Джен колотилось как сумасшедшее, она не боялась его. Внутри она знала, что Трейвон никогда не причинит ей вреда.

— Ты подумала, что я бросил тебя? Что мое отсутствие, когда ты проснулась, было результатом моего нежелания сидеть с тобой? — Трейвон говорил тихо, но не было никаких сомнений в том, что ее слова разозлили его.

— Бросил — это сильно сказано, — начала она, — я знаю, что вы никогда этого не сделали бы. Вы проверили программу Обучателя и оставили меня с Мак и Луолом. У вас не было причин оставаться. Вы выполнили свой долг.

— Вот почему ты отшатнулась от меня тогда прошлой ночью в своей каюте? Потому что меня не было, когда ты пришла в себя? Не потому, что мое присутствие или мое прикосновения оскорбляют тебя?

— По какой причине мне это делать? — спросила она, нахмурившись.

Трейвон увидел замешательство в ее глазах, но не мог не задаться вопросом, правда ли это. Медленно он поднял руку и провел мозолистым пальцем по ее израненной щеке, пристально глядя на нее, следя за ее реакцией. Другие также позволяли ему делать это, но он всегда видел правду в их глазах. Они только терпели его прикосновения из-за того, что он мог им дать.