— Я бы солгала, если бы сказала, что тебе следует остерегаться. Похоже, он действительно хочет стать другим. Позволь действиям говорить за него, и посмотрим, что из этого выйдет. — Вот почему мы лучшие подруги. Она говорит мне все, как есть, и я соглашаюсь с этим. — Ты спрашивала про Марию?

Черт. Я не должна ревновать, но звук ее имени действует на меня, словно ушат ледяной воды.

— Я начала разговор, но решила оставить это. Я сказала, что между нами нет никаких обязательств.

— Вау... Просто... Вау! — она замолкает. — Не могу дождаться, чтобы увидеть, во что это выльется. Я буду за тобой следить, и тебе лучше отвечать на мои звонки в следующий раз, не забудь, я знаю, где ты живешь.

Я смеюсь.

— Так точно, сэр. Ненавижу прерывать разговор, но мне нужно принять душ. Мне нужно было выехать к родителям минут тридцать назад. Отец звонил, когда Бен был еще здесь, подробности расскажу в другой раз.

— Что?! Ты не можешь так поступить и оставить меня в подвешенном состоянии!

— Пока, люблю тебя!

— Ари! Ари, стой!

Улыбаясь, я завершаю звонок. Через несколько секунд приходит сообщение.

Вонн: Сучка!!!:(

Я выдвигаюсь к родителям и перед выходом смотрюсь в зеркало. Губы все еще немного припухшие после двадцатичетырехчасового секс-марафона. При мысли о Бене я глупо улыбаюсь, а в животе порхают бабочки. Я не могу перестать думать о нем. Не знаю, как проведу целый день с родными и не спалюсь перед ними.

Подъехав, выхожу из машины и иду по дорожке к дому. Это мой родной дом, но я стучу, перед тем как войти, чтобы предупредить, что я приехала.

— Мама! — кричу я.

— Я здесь, дорогая.

Захожу в кухню, мама стоит у раковины и моет посуду.

— Мам, прости, я опоздала. — Я подхожу к ней, обнимаю и целую в щеку.

— Ты голодна, милая? Твой папа приготовил чоризо и яичные буррито.

— Умираю от голода! Где еда?

— Я только что убрала ее в холодильник. Тебе придется разогреть.

Я беру тарелку и ставлю в микроволновку.

— А где все? Как-то тихо, — интересуюсь я.

— Отец устал ждать тебя, и они с Амели уехали в магазин. Альба все еще спит.

— Эта девчонка может спать весь день напролет. — Я качаю головой.

— Я все слышу.

Повернувшись, я вижу свою младшую сестренку, когда она входит на кухню. Ее волосы похожи на мышиное гнездо, и Альба трет заспанные глаза.

— Значит это, правда.

— Заткнись, старушка. Не злись на меня только потому, что ты не можешь спать дольше шести часов утра даже в выходные.

Я мысленно улыбаюсь. Сегодня первый раз за многие годы, когда я почти проспала поездку к родителям. Я прищуриваюсь.

— Всезнайка.

— Зато это лучше, чем быть тупицей, — самодовольно парирует она.

Микроволновка издает звук, и я иду за своим буррито. Достаю, ставлю на стол и разрезаю пополам. Не успеваю даже моргнуть, как ко мне подскакивает Альба, хватает половинку и откусывает огромный кусок.

— Эй!!!

— Я помогаю тебе не потолстеть. Только подумай, сколько раз тебе придется сходить на зумбу, чтобы отработать этот буррито, — говорит Альба, хлопая меня по заднице.

Я наливаю сок и сажусь рядом с ней.

— Вот, держи, отродье.

— Спасибо, колючка, люблю тебя.

Мама обходит стол с чашкой кофе и садится рядом.

— Итак, что у тебя нового, милая? Встретила кого-нибудь?

Она задает одни и те же вопросы каждое воскресенье. Мои родители вместе со старшей школы. Я единственная из сестер, кто ни с кем не встречается. Мама очень расстроилась, когда я рассталась с Руди.

— Нет.

Брови всегда выдают меня, когда я вру — они предательски приподнимаются, а на лице расплывается глупая улыбка при мысли о Бене.

— Врушка! — сестра бросает в меня салфетку.

— Это ничего не значит… То есть, нет никого, — говорю я, нервно смеясь. Мама и сестра придвигаются ближе.

— Если он никто, дорогая, почему ты так покраснела?

— Да, ты занервничала, рассказывай уже! — вставляет свои пять копеек Альба.

— Эм, ну ладно. Но ничего серьезного. Я не хочу, чтобы вы двое начали планировать мою свадьбу, хорошо? — Они обе широко улыбаются и кивают.

— Его зовут Бен. Вонн пригласила меня на вечеринку в четверг, и он был там. Потом Бен спросил ее обо мне. Он встретился с нами вечером в пятницу, а вчера пригласил меня пообедать.

— То есть ты провела с ним вместе последние три дня? — с интересом уточняет Альба.

— Нет, в четверг я просто его увидела. Мы даже не разговаривали. Послушай, он президент студенческого братства и ведущий игрок футбольной команды. Перед ним девчонки штабелями укладываются. Зачем ему нужна такая, как я?

Мама сердито смотрит на меня.

— И почему бы ему не хотеть быть с тобой? Ты умная, заботливая и красивая. Ты лучше любой из тех девиц, которые, вероятно, вешаются на него.

— Она права, Рели. Ты именно такая. Он идиот, если не замечает этого всего в тебе.

— Спасибо вам, девочки. Это для меня ново, поэтому не хочу сглазить. Нам было весело, он милый и смешной, и я могу быть самой собой рядом с ним. Хочу посмотреть, куда это приведет, ладно?

Они обе улыбаются и кивают. Я слышу, как открывается дверь, заходят Амели и папа с продуктами.

— Эй, Рели здесь! — громко объявляет Амели.

Когда сестра была маленькой, она не выговаривала мое имя и стала называть меня Рели, и оно привязалось. Я встаю со стула и помогаю с сумками.

— Привет, папа.

Он обнимает меня и целует в щеку.

— Мы ждали тебя, дорогая, но ты сильно опаздывала. Ты же знаешь, чем позже поедешь, тем больше народа в магазинах.

Мы каждый месяц закупаемся в «Костко». Он прав, чем позже поедешь в воскресенье за покупками — тем хуже. Мне нравится, что там можно запастись всем необходимым и даже пробовать образцы. Это наша фишка.

— Прости, папа. Неделя была ужасной, и я проспала.

— Хм... а это никак не связано с твоим свиданием вчера вечером, Рели? — ехидно спрашивает Альба.

Вот зараза.

— Что за свидание? Он ночевал у тебя? Кажется, я слышал мужской голос, когда звонил тебе.

О, черт. Родители всегда были снисходительны и мягки к нам. Хоть я и взрослая, но все еще остаюсь его маленькой девочкой. Он не захочет знать, да ему и не нужно знать о том, что какой-то парень был со мной ночью.

— Что?! — кричат сестры в унисон. — Папа, ты слышал мужской голос?

Мое лицо становится красным. Я просто стою и ошарашенно качаю головой.

— Это был телевизор, пап. Я же говорила тебе.

— Ну, да, конечно, телек. Выкладывай детали, — встревает Амели.

— Не могу поверить и не хочу знать. Ты хотя бы предохранялась? Я слишком молод, чтобы стать дедом.

— ПАПА! — Думаю, я сейчас умру.

— Альберто, оставь ее в покое! Она же не идиотка. Она взрослая. И может сама принимать собственные решения, и вообще это ее дело, — мама прерывает наш с отцом неловкий диалог.

Сестры истерично смеются, и я не знаю куда деваться. Отец больше ничего не говорит. Он поворачивается и направляется к машине, чтобы закончить разгрузку.

— Большое спасибо! — ору я на Альбу.

— Эй, это не я занималась непристойностями в то время, когда звонил папа! — О, мой Бог. — Фу, так это правда? Вот почему ты не отвечала, да? — допытывается она.

— Достаточно! — восклицает мама. — Оставь сестру в покое. Тихо. Бедная девочка не успела сходить на свидание, как вы уже набросились на нее.

— Спасибо, мама.

— Эй, а я ничего не говорила. Я все еще жду подробностей, — говорит Амели.

Альба не дает мне возможности ответить и встревает:

— Рели пошла с Вонн на вечеринку и встретила там красавчика-футболиста.

— Я не говорила, что он красавчик.

— Ты глупо улыбалась, когда рассказывала о нем, и он же долбаный футболист! — Я иногда мечтаю, чтобы Альба перестала быть моей сестрой. — Ну, так как он, горяч? — спрашивает она.