– Но это глупо! Машина – это так удобно.

– Особенно, когда стоишь в пробках, – усмехнулся Макароф.

– Но она дарит человеку свободу! – не унималась девушка.

– Вот именно. В этом главное отличие русских от европейцев. Для жителей РСФСР свобода не является фетишем, как для нас. Вернее, для них – европейцев, потому что Франция уже не совсем Европа. Так вот, если личная свобода вступает в конфликт с нуждами общества, ее ограничивают. Более того, все больше русских прежде думают об интересах своей страны, города, семьи, и только потом о собственных. А автомобили переполняют улицы, тормозят общественный транспорт, загрязняют воздух вредными газами.

– Но сейчас-то большинство ездит на электромобилях!

– А где они берут электричество для зарядки? Его, мадмуазель Элен, вырабатывают на электростанциях, которые в свою очередь загрязняют окружающую среду, – терпеливо, хот и с легкой иронией продолжал разъяснять мужчина.

– Ну, может быть, – задумчиво проговорила Элен. – Но я не верю, что русские такие уж альтруисты.

– Конечно, нет. Но компания против автотранспорта идет давно. Он доступен лишь богатым людям, а, главное, в общественном сознании машины стали превращаться из мерила престижа и высокого статуса в проявление мещанства и антисоциальности.

– Понятно.

Элен уже надоел этот разговор. Конечно, любопытно поразбираться в обычаях другого народа, но девушка чувствовала усталость. Ей захотелось поскорее оказаться в номере и хорошенько отдохнуть перед завтрашним днем, на который назначен сбор участников экспедиции.

«Участница экспедиции» – это так чудесно звучит!

Они вернулись в гостиницу, вошли в фойе и удивленно уставились на работников.

Все сидели или стояли, уткнувшись в коммуникаторы, внимательно что-то слушая. В воздухе царила атмосфера напряженного беспокойства.

Элен и Сезан, не сговариваясь, достали свои коммуникаторы, развернули тонкие экраны.

В левом верхнем углу Элен увидела мигающую красным иконку экстренных новостей. Щелкнула по ней кончиком ногтя.

Силуэт дикторши на фоне изображения какого-то города. Над ним вспухает гриб ядерного взрыва.

– «Как сообщает Индийское информационное агентство, крупнокалиберный артиллерийский снаряд с ядерным зарядом мощностью около двух килотонн взорвался в центре района Беригейт города Амрисар. Число погибших и раненых исчисляется десятками тысяч. Еще два ядерных заряда взорвались в местах дислокации индийских вооруженных сил. Система противоракетной и противовоздушной обороны Индии сбила все семь запущенных Пакистаном ракеты средней дальности, а авиация полностью контролирует небесное пространство сопредельной страны».

Киран невольно сжал кулаки, глядя, как на экране телевизора с разных ракурсов показывают грибовидное облако над индийским городом.

А диктор продолжал:

– «Российская федерация, государства ЕвразЭС, Китайская Народная Республика и многие другие державы выразили одобрение проводимой Индией операции по ядерному разоружению Пакистана. Президент Новиков в своем заявлении отметил, что это очень тяжелый и опасный, но неизбежный шаг со стороны нашего стратегического союзника. Особую поддержку действия Индии вызвали в Израиле. Как известно, ядерное устройство, которое было обезврежено в Хайфе три года назад, имеет пакистанское происхождение, а Израильским спецподразделениям удалось в ходе рейда на территорию бывшей Саудовской Аравии, занимаемой салафитским „Союзом пустынных волков“, захватить еще две ядерные боеголовки, переданные террористам джихадистским правительством Исламабада».

Все так, но Кирану было от этого не легче. Там, на его родине, гибнут ни в чем не повинные люди, а радиоактивные облака накрывает густонаселенную территорию.

Да, Индия первая начала эту войну, молниеносным ударом «Искандеров» и «Бхаянаков» уничтожив все выявленные ядерные объекты, склады спецбоеприпасов, аэродромы, надводные корабли и единственную подводную лодку, на которой могли быть установлены крылатые ракеты с ядерными боеголовками.

Но три снаряда и несколько ракет противник выпустить успел.

«Ну, зачем это?! – в который раз спрашивал себя Киран. – Почему нельзя жить в мире и согласии?! А ведь это только начало!»

Он прекрасно представлял себе, как спешно выдвигаются к индийской границе войска Пакистана. Те, что уцелели после последовавшего за ракетным ударом мощнейшего авианалета. Индийцы демонстративно не применяли ядерное оружие, но и обычных вооружений у них вполне хватало, чтобы вбомбить соседа в средневековье. И теперь они это делают, методично и планомерно уничтожая армии исламского государства. Но Пакистан огромная двухсотпятидесятимиллионная страна, имеющая на вооружении тысячи танков, бронемашин, артиллерийских установок. Все их с воздуха не уничтожить. Значит, и индийским солдатам еще предстоит гибнуть в этой мясорубке.

А он, Киран, здесь, в Подмосковье, придумывает дружелюбные и заботливые компьютеры для космических баз. От диссонанса с тем, чем он сейчас занимается, и того, что творится на родной земле, хотелось то ли выть, то ли все вокруг ломать.

Молодому человеку еле-еле удавалось себя контролировать.

«Надо пойти в гости к Игорю!» – решил парень.

Ему просто физически необходимо было оказаться рядом с кем-то надежным и понимающим. А бывший командир лучше всех для этого подходит.

Славик вышел из здания аэропорта. Пронзительный холодный ветер заставил его поежиться, поднять воротник бушлата и даже развязать тесемки ушанки, опустить клапаны и завязать их под подбородком. Жесткий синевато-серый мех неведомого синтетического зверя неприятно колол щеки, зато сразу же сделалось тепло и уютно.

Старшина роты выдал пареньку полный комплект зимней одежды, включая ватные стеганые штаны и теплую поддевку. Но Славик не стал их надевать, чтобы не запариться в самолетах и Москве во время пересадки. Теперь эти легкие, но громоздкие вещи занимали большую часть перекинутой через плечо сумки.

Славик огляделся в поисках остановки. Ага, вот она где. К приземистому длинному павильону как раз подруливает большой красный автобус.

Парень вместе с другими пассажирами направился к транспорту. Попутчиками в основном были мужчины в мохнатых шубах и дубленках. Женщин и детей гораздо меньше. А подростков вроде него – всего пара человек. Кстати, парень, которого Станислав приметил еще в Домодедово, тоже был здесь. Он, также, как и дзержиновец, был без сопровождающих. Высокий, года на два старше Славика, с серьезным лицом.

Курсант Бойченко ускорил шаг и в автобус зашел сразу вслед за попутчиком. Уселся на сиденье рядом с ним.

Тот внимательно осмотрел дзержиновца, отметив военного покроя одежду, и внезапно задал вопрос, который так и вертелся на языке Славика:

– Ты в «Купол»?

– Да! – выпалил Станислав и заулыбался. – А ты тоже?

– Ясное дело, – солидно, чуть ломающимся баском, подтвердил попутчик. – В «Купол-П».

– И я!

– Тогда ты – Станислав Бойченко, – утвердительно кивнул парень.

– А откуда ты знаешь? – удивился Славик.

– Ты явно из Новороссии, – улыбнулся попутчик. – А я все ваши личные дела читал. Как-никак я твой командир на ближайшие три месяца. Виктор Кордов.

И протянул раскрытую ладонь.

Славик обменялся с ним крепким рукопожатием.

Ехали они больше часа, так что успели хорошенько поговорить.

Виктор был инструктором и начальником экспедиции. Он уже две смены провел в «Куполе», вернее, в «Куполе-Д» – большом лагере, размещенном в зданиях, собранных по одному из проектов полного развития марсианской базы. В этом лагере смены всего по месяцу и аж по двадцать пять человек. И он не зря называется детским. Не столько по возрасту «отдыхающих», сколько из-за того внимания и опеки, которыми их окружают. Одних только инструкторов семь человек, не считая взрослых.