Мы неспешно шли по одной из тропинок, которые появлялись лишь перед лесным народом, и рассматривали ярко-зеленое убранство деревьев, любовались их резными, кружевными, полупрозрачными, словно сделанными из светло-зеленого стекла, листьями, иглами, шишками, цветами. Мягкая трава стелилась под ногами. Воздух был наполнен запахом трав, лесных цветов и разогретой солнцем древесины. Солнечные лучи прокалывали чистый летний воздух, будто золотыми иглами. То тут, то там зазывали алыми, синими, желтыми спелыми боками разнообразные ягоды. Весело играли с нами в прятки яркие или едва заметные шляпки грибов. Стрекотали кузнечики, жужжали дикие пчелы, в верхушках деревьев щебетали на многочисленные голоса птицы. Иногда показывался среди деревьев молодой любопытный олень или хитрая рыжая плутовка-лиса. Но подходить опасались, аура темного их отпугивала.

Я шла и расслаблялась, перестала думать о предстоящей встрече с отцом, ожидать подвоха от каждого встречного, в том числе и от своего спутника, и позволила себе почти раствориться в родной магии леса. Муж не донимал вопросами, только молча следовал рядом со мной, давая возможность надышаться запахом родного дома.

В какой-то момент я отпустила руку супруга и радостно побежала вперед к виднеющейся недалеко поляне, залитой золотистым солнечным светом. Упала в высокую малахитовую траву, разбавленную синими и темно-бордовыми колокольчиками, и по-девчоночьи беззаботно рассмеялась. Я дышала и никак не могла надышаться, словно до этого мне отчаянно не хватало кислорода.

Когда рядом со мной примялась трава, я посмотрела на задумчиво лежащего рядом со мной и смотрящего в безоблачное небо мужа и, поддавшись какому-то безумному порыву, повернулась и поцеловала его. И тут же почувствовала, как в косу на затылке зарываются длинные пальцы одной руки, будто опасаясь, что я сразу же отстранюсь. А вторая рука нагло накрывает ягодицы. Возмущаться или отталкивать дерзкого мужа не стала, потому что чувствовала, что так правильно, что именно так и должно быть.

Оторвались мы друг от друга, когда услышали сильное покашливание сбоку. Посмотрев на хмурого отца, улыбнулась и поздоровалась:

— Доброго дня, Фангорн Дри.

Муж тоже поприветствовал своего нового родственника, поднялся сам, увлекая меня за собой.

— Простите, что задержались, — чуть склонил голову Дамас.

Отец продолжал хмуро разглядывать меня, игнорируя присутствие мужа. Я же не могла стереть с лица глупую счастливую улыбку.

— Может, займемся делом? — спросил муж. Но, так и не добившись никакой реакции от Главы рода Дри, добавил с едва заметной ехидцей: — А то мы с моей любимой супругой торопимся домой. У нас еще много незаконченных важных дел.

И так многозначительно посмотрел на меня, притянув за талию ближе к себе, что не осталось сомнений, о каких делах идет речь.

— Разумеется, — скрывая ярость в стремительно наливающихся зеленью глазах, холодно ответил отец. — Но надеюсь, что вы останетесь на прием в честь замужества вашей супруги? Все-таки Адочка — княжна, дочь Главы рода.

— Нет, — улыбка стерлась, будто ее и не было.

— Но, Адочка, — снисходительно улыбаясь, начал родитель, — ты же не можешь проигнорировать праздник в свою честь.

— Могу, — складывая руки на груди, разозлилась я. А внутри все замерло от страха. Если откат застанет меня посреди множества знакомых и родных, то все поймут, что не все так просто между нами. Я опозорю не только себя, но и род своего супруга, к которому сейчас принадлежу.

— Дамас? — вопросительный взгляд полоснул супруга.

— Конечно, мы посетим праздник, — сильнее сжимая руку на моей талии, с холодной вежливой улыбкой ответил темный. И дождавшись моего гневного и отцовского довольного взглядов, добавил: — Но не могу обещать, что останемся до конца.

— Хорошо, — принял невысказанное условие родитель. — Пойдемте к дереву Аделаиды.

Я же мысленно застонала. Дамас не знал на что подписывается сам и на что обрекает меня.

— Ты что творишь? — зашипела я, когда отец отдалился от нас на достаточное расстояние, чтобы не услышать разговора. — Забыл, что мы ограничены во времени?

— Нет, — спокойно, но тихо ответил муж. — Если мы откажемся от столь любезного предложения, приготовленного специально для тебя, то это может показаться странным.

— Вот именно, — препротивно взвизгнула я. Затем опомнилась и продолжила тише: — Скорее всего, из-за этого и просили нас явиться на час раньше, прием готовили.

— Именно поэтому, — подтвердил Дамас, рассматривая спину родителя.

Мы шли по широкой песчаной дороге, по краям которой росли сосны. Высокие и прямые они уходили своими кудрявыми верхушками прямо в синее небо и казались величественными колоннами, на которых радостно играли блики солнца. Их кора была груба, морщиниста и красна, но я знала, что если дотронуться до нее, она, нагретая солнечными лучами, будет теплой, почти живой. Сладостный смолистый запах будоражил и пьянил одновременно.

— Надо было отказаться от приглашения, — продолжала сердиться я, не обращая внимания на тянущиеся ко мне ветви деревьев. Они соскучились по моей магии. Раньше, когда жила здесь, я часто уходила вглубь леса и делилась с ними своей магией. Мне казалось, что деревья после этого будто ненадолго становились разумными, и я представляла, что они мои друзья. Так как среди своих соплеменников таковых у меня не было, все почему-то сторонились меня. Часто делилась с ними сокровенным, наболевшим или успехами в магии.

Сейчас же мне было не до них.

— Откат может наступить раньше и как тогда быть? — злилась я.

— Сколько времени займет собирание смолы? — спросил Дамас, посмотрев на меня.

— Где-то полчаса, — ответила я.

— Послушай, — остановившись и взяв меня за плечи, муж дождался, когда я посмотрю ему в глаза и продолжил: — Сейчас мы полюбуемся твоим деревом, соберем смолу и минут на двадцать заглянем на бал. Покажем всем, как мы счастливы и любим друг друга, и под предлогом неземной страсти вернемся домой. Никто не сможет нас осудить и упрекнуть в невоспитанности.

— Ты не понимаешь, — простонала я. Да забылась, и вышло так громко, что отец остановился, повернулся и с удивлением рассматривал, как мы стоим в двадцати шагах от него посередине дороги. — На приеме соберутся все мои родственники и родственницы. Последних безумно много. И они просто так не отстанут от нас, пока не выяснят историю нашего знакомства, любви и женитьбы.

— Выкрутимся. Тем более мы прибудем первыми на торжество, так что народу будет немного, — с нежностью улыбнулся муж, приподнял пальцами мой подбородок и, не дожидаясь моего ответа, чувственно поцеловал в губы.

— Молодожены, — через несколько секунд позвал нас Глава рода Дри, — я понимаю, горячая кровь, любовь и все такое, но не могли бы вы потерпеть до дома?

— Нам очень трудно сдерживаться, — оторвавшись от моих губ, повернулся к родителю и с виноватыми нотками в голосе ответил ему муж, но по наглым синим глазам явно читалось, что он не раскаивается.

Отец лишь раздраженно хмыкнул, но спокойно потребовал:

— Пойдемте. На празднике ждут только нас.

Его последняя фраза заставила мое бешено стучащее сердце на миг замереть в неприятном предчувствии. Неужели он все слышал?

Я со страхом посмотрела на Дамаса. Правильно поняв мой немой вопрос, он отрицательно покачал головой.

Через несколько минут мы оказались на серебристой идеально круглой поляне, огражденной дри-деревьями. Они образовывали семь связанных друг с другом арок вокруг огромного в три обхвата ствола дерева с интригующим названием "Кровь дракона".

Это грибовидное растение цвело красивыми крупными ярко-желтыми соцветиями, которые словно приукрашивали пучки острых серовато-зеленых кожистых листьев. Отец не соврал, растение действительно расцвело.

Завороженный красотой могучего древа, а также приятным, но тяжелым запахом, супруг, не замечая этого, медленно направился к стволу.